Темные тропы - Андрей Васильевич Саломатов Страница 16

Утром Антон ушел, не позавтракав и не попрощавшись. Он слышал беззлобную ругань хозяйки, хрюканье свиньи и куриный гомон, но в деревенский зверинец решил не идти, считая, что и так достаточно отблагодарил добрую селянку за гостеприимство – на столе он оставил пятидесятирублевую купюру.

На разбитом проселке, по дороге к трассе Москва – Санкт-Петербург, Скоробогатова обогнали две легковые машины. Остановилась только третья, и его согласились подбросить прямо до Вышнего Волочка.

По какой-то роковой случайности водитель оказался веселым разговорчивым милиционером в цивильной одежде. Он жил в Вышнем Волочке, но сейчас находился в отпуске и ехал за своей семьей в город. У милиционера было хорошее настроение, он много балагурил, рассказывал, какая здесь замечательная рыбалка и даже пригласил пассажира за карасями, с шашлыком и выпивкой. В ответ Антон лишь кисло улыбался, ощупывал локтем пистолет и пытался разобраться в собственных мыслях. Правда, проблема была всего одна: как отобрать машину, да так, чтобы не поднять на ноги всю местную милицию.

Помог ему в этом сам блюститель порядка. Неожиданно он съехал на обочину, заглушил двигатель и, на ходу расстегивая ширинку, зашел за ближайшие деревья.

– Давай, – мотнул он головой в сторону леса, – а то больше останавливаться не будем.

– Молодец, сам в петлю лезешь, – выбираясь из автомобиля, тихо пробормотал Скоробогатов. Он по очереди посмотрел в обе стороны. Машин на дороге было мало, да и те проносились мимо на большой скорости. Не доходя до деревьев, Антон достал из-под куртки пистолет, направил его на милиционера и приказал:

– Иди в лес.

– Ты что? – ошеломленно спросил тот.

– Я говорю: в лес! – повторил Скоробогатов и проиллюстрировал свои слова тем, что снял пистолет с предохранителя.

– Тебе машина, что ли, нужна? – застегивая брюки, испуганно спросил милиционер. – Забирай. Только сумку мне выброси. Там документы.

– Я же тебе сказал: иди в лес… – в третий раз с ненавистью проговорил Антон.

– Брось ты, парень, – отступая назад, начал уговаривать его блюститель порядка. – Зачем тебе мокрое дело? Бери так, я заявлять никуда не буду.

Эта глупое обещание рассмешило Скоробогатова.

– Я не хочу тебя убивать. Честное слово, – следуя за жертвой, сказал он, и правды в его словах было больше, чем неправды. – Но ты же заложишь меня, я даже не успею отъехать.

– Это понятно, – радуясь, что появился хоть малейший шанс остаться в живых, произнес милиционер. – Зачем все так усложнять? Привяжи меня к дереву. Пока я докричусь до кого-нибудь, может, сутки пройдут, а то и больше. Здесь же никто никогда не останавливается, а из машины на ходу не услышишь. У меня и веревка в багажнике есть.

– А за веревкой побегу я, да? – усмехнулся Антон.

– Да нет, я сам схожу, – торопливо начал страж порядка, но Скоробогатов не дал ему договорить и с сарказмом спросил:

– А мне тебя здесь подождать?

– Ну это же ерунда, – развел руками милиционер. – Что, мы не придумаем, как достать из багажника веревку? Мне тебя учить, что ли? Пистолет прячешь под куртку, я иду впереди, достаю веревку, и мы возвращаемся назад.

– Хороший ты мент, – с улыбкой покачал головой Антон. – Были бы все такие. – Ему понравилась идея стража порядка, но он прекрасно понимал, что тот воспользуется малейшей оплошностью, и тогда на будущем можно ставить жирный крест. Кроме того, Скоробогатову страшно было оставлять у себя за спиной живого свидетеля, который лично пустится за ним в погоню, сам расставит красные флажки и из-за своего жигуленка устроит на него такую облаву, что чертям станет тошно.

– Я ведь даже не на работе, – продолжал обрабатывать его милиционер. – Понимаешь, отпуск, жена с дочками ждут. Ладно бы во время дежурства, работа такая, а то в кои-то веки решил порыбачить, и здесь ты… – Он не стал развивать дальше эту опасную тему и сразу перешел к делу: – Пойдем. Будь спокоен, я все сделаю как надо.

С веревкой все обошлось гладко, видно, блюститель порядка решил не рисковать и понапрасну не провоцировать молодого грабителя. С испугу тот мог пальнуть просто так, из-за неосторожного движения жертвы или со злости на весь мир и собственно судьбу, наградившую его такой хлопотной и нереспектабельной профессией.

В лесу милиционер сам выбрал дерево, к которому его должны были приторочить – чистую, словно свежевыкрашенную березу – встал к нему спиной, завел руки за ствол и подбодрил Скоробогатова:

– Давай действуй. Не бойся, я буду стоять нормально.

Антон зашел за березу, прикинул, куда деть пистолет, но убирать его далеко не решился. Милиционер скосил глаза в его сторону и если не наблюдал за ним, то уж наверняка уловил бы, куда он засунул пушку.

Не выпуская оружия из рук, Скоробогатов сделал на веревке скользящую петлю, накинул жертве на запястья и хорошенько затянул. При этом кулаки у стража порядка были крепко сжаты, и Антон беззлобно приказал:

– Расслабь руки. Про Гудини я тоже читал.

– Да ради бога, – охотно согласился милиционер и разжал кулаки. – Кляп только не надо, – попросил он. – А то меня здесь до зимы никто не найдет. Так и сдохну в двух шагах от дороги.

– Не надо так не надо, – заканчивая работу, легко согласился Скоробогатов. Он придирчиво осмотрел путы, попробовал ослабить узлы и удовлетворенно констатировал: – То, что доктор прописал. – После этого Антон спокойно убрал пистолет за пояс и таким же образом привязал к дереву ноги милиционера.

Грабитель и жертва расстались молча. Ситуация не располагала к прощанию и уж тем более к пожеланиям типа «счастливо оставаться» или «счастливого пути». Не оборачиваясь, Скоробогатов отправился к машине, затем вернулся с сумкой милиционера и бросил ему под ноги.

– Спасибо, – поблагодарил тот, и Антон посмотрел ему в