Эллери Квин - Тайна китайского апельсина Страница 57

В четыре часа дня он вздохнул, встал, покинув скрипнувшее кресло, швырнул в камин последнюю сигарету и подошел к телефону.

— Папа? — произнес Эллери хриплым голосом, когда инспектор взял трубку. — Это я. Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.

— Ты где? — резко спросил инспектор.

— Дома. Я…

— Какого черта ты там делаешь?

— Думаю. Послушай, мне…

— О чем? Кажется, ты и так уже решил все загадки. — В голосе инспектора звучала легкая горечь.

— Ладно-ладно, — устало проворчал сын, — оставь этот тон. Прости, если чем-нибудь тебя обидел, я этого не хотел. Я действительно работал. Кстати, есть что-нибудь новое?

— Ничего существенного. Ну, в чем дело? Я занят. Какую-то шлюху застрелили на Пятьдесят пятой улице, и у меня полно работы.

Эллери рассеянно посмотрел на стену над камином.

— У тебя есть на примете какой-нибудь надежный театральный костюмер, которому можно доверить секретное дело, так, чтобы он не проболтался?

— Костюмер? Это еще зачем?

— Небольшой эксперимент в интересах правосудия. Так есть?

— Найдется, если поискать, — пробормотал инспектор. — Вечно эти эксперименты! Джонни Розенцвейг с Сорок девятой как-то делал для меня одну работенку. Думаю, на него можно положиться. Что тебе нужно?

— Модель.

— Что?

— Модель. Не в смысле манекенщицы, — усмехнулся Эллери. — Подойдет и соломенное чучело. Я шучу, папа. Попроси своего друга Розенцвейга, чтобы он сделал манекен в натуральную величину, такого же роста и размера, как тело жертвы.

— Теперь я вижу, что ты точно спятил, — возмутился инспектор. — Ты уверен, что это для дела? Или ты просто придумываешь какую-нибудь завиральную детективную историю для своего нового романа? Если это так, Эл, я не могу тратить время…

— Нет-нет, я клянусь тебе, это будет самым достойным приношением на алтарь нью-йоркского правосудия. Ты можешь попросить его поторопиться?

— Попробую. Значит, просто кукла с ростом и размером жертвы? — В голосе старого джентльмена послышался сарказм. — И больше ничего? Может быть, вставить ему крепкую челюсть? Или поработать над формой носа?

— Нет, я серьезно. Мне действительно нужно еще кое-что. У тебя есть сведения о весе убитого?

— Разумеется. В отчете доктора Праути.

— Отлично. Я хочу, чтобы вес манекена совпадал с весом жертвы. Ему придется делать тонкую работу. Надо, чтобы он придал примерно тот же вес его конечностям, туловищу и голове. Особенно голове. Это важнее всего. Как ты думаешь, он сможет это сделать?

— Надеюсь. Возможно, ему потребуется помощь доктора Праути.

— И еще одно — скажи ему, что кукла должна быть гибкой.

— То есть?

— Я хочу сказать, что она не должна состоять из одного цельного куска. Когда он будет использовать грузила — железо или свинец, — пусть разместит их по всему телу, с головы до ног. Вставит их отдельно в ступни, ноги, руки, туловище и голову. Так, чтобы у нас получился манекен, точно воспроизводящий тело мертвеца. Это очень важно, папа.

— Думаю, он сможет соединить их какой-нибудь проволокой, — пробормотал инспектор, — чтобы она сгибалась. Что-нибудь еще?

Эллери пожевал нижнюю губу:

— Да. Куклу надо одеть в костюм мертвеца. Я всегда был склонен к театральности.

— Задом наперед?

— Господи, конечно! Манекен должен выглядеть точной копией трупа.

— Слушай, — спросил инспектор, — надеюсь, ты не собираешься устроить этот старый психологический трюк, когда подозреваемый вдруг видит перед собой восставшего из мертвых? Ради бога, Эл, это…

— Никогда бы не подумал, — с грустью отозвался Эллери, — что ты можешь заподозрить меня в таких вещах. Неужели ты действительно столь низкого обо мне мнения? Разумеется, у меня и в мыслях не было ничего подобного. Это опыт во имя науки, дорогой отец. Никаких фокусов. Про театр я упомянул по другому поводу. Тебе все понятно?

— Не знаю, что ты задумал, но заказ я принял. Куда тебе доставить эту штуку?

— Пусть пришлет домой. Я над ней поработаю.

Инспектор вздохнул.

— Ладно. Согласен. Но иногда мне кажется, все эти размышления, про которые ты говоришь, вредно сказываются на твоей голове. Ха-ха! — И он с грустной усмешкой повесил трубку.

Эллери улыбнулся, выпрямился, зевнул, поплелся в свою спальню, упал на кровать и секунд через шестьдесят заснул.

Сержант Вели доставил манекен в тот же вечер, в половине десятого.

— Ого! — воскликнул Эллери, смерив взглядом огромный ящик. — Господи, он тяжелый! Вы что, кирпичи в него положили?

— Инспектор сказал, что он должен весить столько же, сколько и труп, мистер Квин, — пояснил сержант. — Все в порядке, дружище, — обратился он к человеку, который помог ему внести ящик. Человек коснулся фуражки и ушел. — Ну вот. Давайте вытащим его оттуда.

Они принялись за работу и под потрясенным взглядом Джуны достали нечто похожее на человека. Фигура была завернута в коричневую бумагу и смахивала на египетскую мумию. Эллери развернул обертку и в изумлении застыл. Манекен выскользнул из рук и начал падать на ковер, медленно сгибая части тела, точь-в-точь как мертвый человек.

— Господи, это он!

На них с улыбкой смотрело маслянистое лицо толстого коротышки.

— Папье-маше! — воскликнул сержант, с гордостью глядя на манекен. — Этот парень Розенцвейг знает свое дело. Он реконструировал лицо по фотографиям, а потом как следует поработал кистями и красками. Взгляните на его волосы!

— Вижу, — пробормотал остолбеневший Эллери.

Сержант оказался прав — это была работа настоящего мастера. Гладкий розоватый череп с легкой опушкой седых волос выглядел как живой. На месте были даже темная вмятина в том месте, на которое пришелся удар кочерги, и желеобразные струйки высохшей крови.

— Смотрите, — прошептал Джуна, вытянув тонкую шею. — Брюки на нем надеты задом наперед. И пиджак, и все остальное!

— Так и должно быть. Ну что ж! — Эллери глубоко вздохнул. — Розенцвейг, друг мой, мне остается только воздать вам должное. Кто бы ни был этим гением, я у него в долгу. Лучшей модели для моего опыта просто не придумаешь. Так. Давайте его перенесем…

— Хотите нагнать на них страху? — полюбопытствовал Вели, нагнувшись и взявшись за плечи манекена.

— Нет-нет, Вели; мы не будем так жестоки. Пока посадим его в кресло у двери в спальню. Вот так… Все в порядке, сержант. — Он выпрямился, немного покраснел и посмотрел в суровые глаза великана.

Сержант поскреб подбородок и бросил на него подозрительный взгляд.