Уолтер Саттертуэйт - Клоунада Страница 53

Я взял ключ.

— Спасибо. Послушайте. Те люди, которые будут сегодня там, у Стайн, они в курсе, что вы сотрудничаете с пинкертонами?

— Нет, — ответил он. — Задания, которые я выполнял для господина Купера, никогда их не касались.

— Хемингуэй единственный, кто видел вас со мной. И вы знали Форсайта, так что вполне естественно, что я буду разговаривать с вами. Возможно, нам не стоит афишировать наши отношения. Может, вы один узнаете то, чего нам не выведать вместе.

Ледок кивнул.

— Да. Все может быть.

— Ладно. Увидимся позже.

— Почти наверняка, mon ami.

Я вышел из дома, поймал такси и поехал через реку к дому Розы Форсайт.

Она открыла огромную деревянную дверь, когда я в нее еще стучал. Лицо оживленное, голубые глаза сияют. Может, она была рада меня видеть. А может, просто нанюхалась кокаина.

— Вы вовремя, — сказала она. — Просто замечательно! — Я пришел на несколько минут раньше.

Госпожа Форсайт вышла на площадку и закрыла за собой дверь. Она захлопнулась с гулким звуком, и бесповоротно, как дверь банковского сейфа или склепа.

Она улыбнулась, подняв ко мне лицо, и протянула маленькую изящную правую руку. Я взял ее за руку, и она оглядела меня сверху донизу.

— Господи, — сказала она, — вы и вчера были таким высоким?

— И позавчера.

Она хихикнула.

— Вы ОЧЕНЬ высокий. Правой рукой она взяла меня под руку, а левой похлопала по предплечью. — Мне нравятся высокие мужчины.

На ней было черное шелковое платье с заниженной талией, застегнутое наглухо до воротничка-стойки в восточном стиле, и черная шелковая шаль, такая длинная, что ее можно было обернуть вокруг нее дважды. Из-под черной шляпки выглядывали густые блестящие темные волосы. С левого плеча на тоненьком ремешке свисала маленькая кожаная черная сумочка. Ногти и губы выкрашены в один цвет, как вчера, и от нее снова пахло гарденией.

— Такси можем поймать на Сен-Пер, — сказала она, пока мы шли к воротам. Ее каблуки постукивали по вымощенной камнем дорожке.

— У меня есть к вам еще несколько вопросов, Роза. — Мы повернули налево, на улицу Лилль.

По ее лицу пробежала тень.

— Ой, а это обязательно? Я думала, мы вчера обо всем поговорили.

— Несколько вопросов все же осталось.

— Но мне так хотелось, чтобы сегодня вечером мы просто развлекались. Мы вдвоем. Я редко выходила в свет после смерти Дикки, почти совсем никуда не ходила. — Все еще улыбаясь, она сжала мою руку. — Это мое первое настоящее rendez-vous.[58]

— Вопросы много времени не займут, — заверил ее я. — Наверняка управимся еще по дороге к дому мисс Стайн.

Госпожа Форсайт театрально вздохнула.

— Ну ладно. — Она снова сжала мою руку и посмотрела на меня с напускной суровостью. — Только у Гертруды никаких вопросов. Договорились?

— Договорились, — сказал я. — Насчет пистолета Ричарда. «Браунинга». Когда вы его видели последний раз?

— Когда мне его вернула полиция. Через несколько недель после смерти Дикки.

— Я имел в виду — раньше. До смерти Ричарда.

— Понятно. — Она поджала красные губы и некоторое время смотрела вниз, на тротуар. — Это важно?

— Может быть.

Она нахмурилась.

— Дайте подумать. — Она снова опустила голову, затем резко подняла. — Вспомнила. В тот раз, когда у нас были гости — Кей Бойл и Боб Макалмон. Кей — писательница, вернее, хочет ею быть, а Боб издатель, как и Дикки, только мне кажется, книги у него не такие красивые, как у Дикки. Дикки просто великолепно издавал книги. Бумага, переплет…

— И Ричард доставал пистолет? В присутствии Бойл и Макалмона?

Она кивнула.

— Мы сидели в кабинете, вчетвером. Да, Дикки достал пистолет, он держал его там, в ящике стола, и выстрелил в старого плюшевого медведя. Он у нас стоит там же. У него была такая шутка. — Она хихикнула. — Только Бобу, думаю, не понравилось. Я имею в виду шутку. Во всяком случае, он даже не засмеялся. Правда, у Боба нет чувства юмора.

Мы уже дошли до улицы Сен-Пер, где по другую ее сторону располагалась Школа изящных искусств.

— Нам в какую сторону? — спросил я.

— Что? А, на Цветочную улицу. — Она показала направо. — Вон туда.

Я бросил взгляд налево, заметил приближавшееся такси. И помахал рукой.

— Когда это было, Роза?

Она нахмурилась.

— Когда это было? Дайте вспомнить. Примерно за две недели до того, как все случилось. В смысле — до того, как умер Дикки. — Она наклонила голову и несколько секунд смотрела в сторону. — Кажется, тогда.

Такси остановилось около нас. Она взглянула на меня.

— Да, совершенно точно. Это было сразу после дня рождения Дикки, на следующий день, а он родился девятого марта. Ему исполнилось двадцать четыре года. А двадцать третьего он умер. — Она кивнула. — Значит, недели за две. Десятого.

Я открыл дверцу такси и придержал ее, пока госпожа Форсайт садилась. Она сделала это очень изящно. Я последовал за ней. Она уже наклонилась вперед и называла адрес шоферу.

— И с тех нор вы пистолет больше не видели? — спросил я.

Она откинулась на спинку сиденья.

— Нет. Пока мне не вернула его полиция.

— За эти две недели кто-нибудь, кроме Ричарда, заходил в его кабинет?

Госпожа Форсайт взглянула на меня.

— Вы имеете в виду — вместе с Дикки?

— С ним, — сказал я, — или без него.

Мы свернули на улицу Жакоб.

Она моргнула.

— Зачем кому-то туда ходить, тем более без него?

— Не знаю, Роза. За какими-нибудь бумагами, например? — Я оглянулся и посмотрел назад. Хвоста за нами не было. Это показалось мне даже занятным.

— Нет, Даже представить себе не могу… Хотя постойте, Сибил заходила. Сибил Нортон. Я о ней рассказывала? Женщина, которая пишет детективы.

Мы повернули направо, на улицу Бонапарта.

— Она заходила туда с Ричардом? — спросил я.

— Нет-нет. Одна, как вы и сказали. Они с Дикки работали над этой книгой, кажется, сборником стихов, мы все сидели внизу в гостиной, и Сибил сказала, что переписала одно стихотворение — да, точно, это был сборник стихов, — и попросила Дикки вернуть ей оригинал. В смысле — первый вариант. И Дикки собрался сходить за ним, он лежал здесь, в кабинете, на столе, но Сибил сказала, чтобы он не беспокоился, она сходит сама и возьмет.

Улица Бонапарта пересекла большую площадь со старой церковью и переходила в улицу Гинеме.

— Когда это было, Роза?

— Когда? О, не помню. Может, за неделю до того, как все случилось. — Она снова нахмурилась и посмотрела в сторону. — Так ведь? — спросила она как бы саму себя.