Вацлав Голембович - Пьяный паук Страница 4

Я бросился к лестнице.

— Не огорчайтесь, Ватсон, — остановил меня Холмс, — он далеко не уйдет, его ждут. Сейчас важнее всего то, что вы ошиблись: роман, вероятнее всего, окончится благополучно. Не исключено, что мы с вами вскоре получим приглашение на свадьбу мисс Харленд с Филиппом Ричмондом. Вы помните тот вечер, когда мы говорили о его помешательстве? Вы утверждали, что оно неизлечимо, а я сказал, что это лишь с вашей точки зрения…

— И вы тогда знали все?

— Не все. Но у меня были кое-какие улики еще до отъезда в Лондон.

— Паук и дохлая собака?

Холмс кивнул.

— Паук, разумеется, не был пьян, но его угостили каким-то наркотиком — в этих случаях паутина становится неправильной. С этим пауком кто-то проделывал опыты. Паук не мог появиться издалека — значит, в замке, в крыле, обращенном к морю, жил некто занимавшийся опытами с алкалоидами.

Я молчал. Как всегда, когда я слушал объяснения моего друга, все казалось само собой разумеющимся.

— Старинные замки, в которых кто-то работает с алкалоидами, — продолжал Холмс, — встречаются не на каждом шагу. Я стал присматриваться вокруг и обратил внимание на пену в море. Ваше замечание насчет крема подтвердило мои подозрения.

— Мое сравнение пены с кремом? — удивился я.

— Да. Потому что и пена, и крем — это эмульсии. А все эмульсии чувствительны к примесям. Если на поверхности моря образовалась обильная, густая пена, — значит вода чем-то загрязнена. Мы с вами вытащили это «что-то», и собака оказалась отравленной. Я предположил, что причина ее смерти — алкалоид. В Лондоне я убедился в своей правоте. Тот, кто занимался опытами, скрывал это — в противном случае он не стал бы избавляться от отравленной собаки таким необычным способом. Тогда я поинтересовался родом Ричмондов. И тоже, разумеется, наткнулся на легенду о тяготеющем над ними проклятий. Но книги сказали мне гораздо больше, чем вам почтенный лавочник.

— Что же?

— Последний сумасшедший Ричмонд жил полтораста лет назад. Кто-то воспользовался легендой, чтобы основать на ней свой преступный план. Но кому нужно было отравлять Филиппа наркотиками? Сначала я думал, что дело в наследстве, но когда на сцене появилась Джулия Харленд, я понял, что ошибся.

— Но как можно было заподозрить Энтони, ведь он и сам помешался?

— Это меня несколько сбило, — задумчиво ответил Холмс, набивая трубку табаком. — Но разговор с Джулией все поставил на свои места. Энтони всегда бывал подавлен после своих поездок, потому что в Лондоне он принимал кокаин. Филиппа систематически отравлял приглашенный им «врач», но и сам Энтони постепенно пристрастился к наркотику! Браунгельду этот было очень некстати, он старался не давать ему зелье, так что мистеру Энтони приходилось искать его в других местах.

«Удастся ли отучить от них отравленный организм Филиппа? — подумал я. — Есть ли у этого несчастного шансы вернуться к душевному здоровью?»

Как бывало уже не раз, Шерлок Холмс прочел мои мысли.

— Думаю, что да, — сказал он. — Не забывайте, что теперь за ним будет ухаживать Джулия Харленд. Идемте к ней — она ждет нас внизу, и даже не догадывается, как изменилась ее судьба за последние несколько минут.