Убийства единорога - Джон Диксон Карр Страница 16

– Уж не хотите ли вы сказать, что получили письмо и от Гаске?

– Оно пришло сегодня днем. Я нахожу их курьезной парой, – он щелкнул пальцами, подбирая нужное слово, – этих микоберов[17]. Но простите, я забыл о хороших манерах. Дамам, должно быть, очень неудобно стоять. Пожалуйста, извините старика. – Он сопроводил свои слова галантным поклоном, на который Эвелин откликнулась шутливым салютом, вскинув руку к виску, а Эльза кивнула с церемонной вежливостью. Ничто из этого не ускользнуло от приветливого, но проницательного хозяина, напомнившего мне писателя Анатоля Франса. Граф попятился, все дальше отступая назад. – Я редко принимаю гостей, – продолжал он, – но вы найдете приготовленные для вас «легкие закуски», о которых писал мсье Фламан. Если хотите принять ванну и переодеться, мой дом в вашем распоряжении. Слуги могут принести ваш багаж…

Рамсден в изумлении уставился на него:

– Вы хотите сказать, что в точности выполнили просьбу наглеца?

– Конечно. Ведь он обещал мне хорошую забаву.

– И вы не обращались с этим в полицию?

Д’Андрие нахмурился:

– Разумеется, нет. Если не считать того, о чем он пишет в последнем абзаце. Вы еще не закончили читать? Позвольте мне.

Он взял письмо из рук Рамсдена.

Я бы предпочел, чтобы Вы не контактировали с местной полицией, хотя, зная их способности, я не ожидаю от них каких-либо серьезных препон. Однако, если на то будет Ваше желание, я не возражаю против Вашего общения с человеком по имени Гаске. Я бы хотел, чтобы он был предуведомлен о своем поражении. Будьте так добры, напишите ему – если пожелаете сделать его разгром более захватывающим – в Сюрте, как в марсельское отделение, так и в парижское, чтобы письмо наверняка нашло адресата. Сегодня вечером я обращусь в газеты с сообщением, что завтра буду на борту самолета. Он прочтет. Но Вы можете довести до его личного сведения все, о чем я Вас известил.

И скажите ему: завтра великий Фламан полетит вместе с сэром Джорджем Рамсденом. Фламан заставит вечерний лайнер совершить посадку возле Шато-де-л’Иль, под Орлеаном. Он украдет единорога, убьет любого дурака, который встанет у него на пути, и исчезнет, как делал всегда. Вы знаете, когда он нанесет удар и где он его нанесет. А теперь остановите его, если сможете.

Фламан

– Вот это я понимаю! – невольно воскликнул светловолосый молодой человек. – Это как раз то, что способно поднять публику с мест в бурной овации! Кстати, о каком единороге речь?

– Все это чепуха, – нахмурившись, заметила Эльза. – Дорогой, не будь таким простаком, пошалуйста.

– Он тщеславный негодяй, это точно, – задумчиво произнесла Эвелин. – И все же было бы занятно с ним познакомиться.

Хейворд прочистил горло и вмешался с напыщенным видом:

– Друзья мои, друзья мои! Давайте рассуждать здраво. У этого парня крепкие нервы, – в его глазах блеснул огонек невольного восхищения, – но ваш Фламан не умеет колдовать. Теперь я спрашиваю вас: сумеет ли он исполнить задуманное? И как можно точно сказать, где именно с самолетом приключится авария, которая заставит его пойти на посадку, а? Если только… – Хейворд остановился. Он провел рукой по короткому ежику чистых светлых волос, а потом заговорил гораздо более резким тоном: – Ну конечно, джентльмены… Мы могли бы подумать об этом. Он подкупил пилота. Черт! Это не требует особого ума. Обычная грязная уловка, к которой мог бы прибегнуть любой, и меня сводит с ума мысль, что мы задержались только из-за…

– И все же, – перебил его Г. М., – я в этом сомневаюсь.

Наступила внезапная тишина. Г. М. вытер лысину и протер очки. Теперь он стоял, прислонившись к колонне, зажав старую черную трубку в уголке рта и почесывая подбородок цилиндром.

– Вот именно, – повторил он с рассеянным кивком. – Я сомневаюсь в этом, джентльмены. Тогда в сговор должны были бы вступить второй пилот и, вероятно, стюард. Это во-первых. И во-вторых: разве это в духе Фламана? Он одинокий волк. Слишком рискованно, я бы сказал, судя по виду этих парней…

– Если не ошибаюсь, вас и ваших друзей, сэр, не было на борту самолета? – уточнил д’Андрие, глядя на нас с Эвелин.

– Нет. Мы попали в небольшую автомобильную аварию. Н-да… А кроме того, мне приходится много путешествовать туда-сюда. И так случилось, что я помню экипаж этого самолета. Я летал с ними раньше. Гори все огнем, я не верю ни в какой подкуп. Первый пилот – его зовут Жан Морель – самый умелый и опытный летчик на южном направлении, и он практически вне подозрений…

– Я знаю, – согласился Рамсден. – Мне сказали, что его специально назначили на наш рейс. Но от этого все выглядит еще хуже. Хейворд прав. Как, черт побери, кто-то может вынудить экипаж посадить самолет именно там, где ему нужно? Как мог Фламан, будучи пассажиром, надеяться, что так и случится?

Д’Андрие развел руками:

– А вот так, сэр! – Темные глаза лукаво поблескивали под набрякшими веками. – Как, скажите, – учтиво осведомился д’Андрие, – он украл картину Рембрандта из бронированного хранилища Гроссенмарта в Берлине? Или сапфиры мадам де Монфор на президентском балу? Теперь сэр Джордж, возможно, понимает, почему я исполнил просьбу мсье Фламана, когда он почтил меня своим доверием.

И тут Рамсден обнаружил ту сторону своей натуры, которая объясняла его популярность у иностранцев. Он хлопнул шляпой по ноге и расхохотался:

– Сэр, мы будем рады воспользоваться вашим гостеприимством. Пусть Фламан сделает все, что в его силах. Если он среди нас, я надеюсь, он слышит мои слова, и я не мог бы выразиться яснее, не так ли?

– Даже если это влечет за собой большую опасность для вас?

– К черту опасность! Рискну. Мне доводилось бывать и не в таких переделках, – произнес Рамсден, посмеиваясь. Его светло-голубые глаза на лице цвета кирпичной пыли блеснули задором, когда он оглядел нас. – Скажу больше: так уж случилось, что здесь присутствует кое-кто способный отбить подачу Фламана быстрей Гаске. Я имею в виду вот этого человека. – Он указал на Г. М. – Не знаю, как он сюда попал, но он здесь, и великому Фламану лучше не спускать с него глаз. Кстати,