Жорж Сименон - Тень на шторе Страница 15

Но Мегрэ думал о своем. Входя в кабинет инспектора, он сказал:

— Люка, немедленно отправляйся на задание. Ты должен расспросить всех старьевщиков, что обычно собирают мусор вблизи площади Вогезов. Если надо, поедешь в Сен-Дени, где сжигают мусор. Нужно узнать, не было ли позавчера утром замечено что-либо необычное в мусорных ящиках из дома № 61 на площади Вогезов.

Он сел в кресло и вдруг вспомнил о полковнике.

Что еще за полковник? Никакого полковника он не знал.

Однако некий полковник имел отношение к делу Куше. Это был дядя госпожи Куше.

— Алло! Элизе, 17—62? С вами говорит комиссар Мегрэ из уголовной полиции. С кем имею честь? А, полковник Дормуа? Слушаю, слушаю. Алло! Это вы, полковник? В чем дело? Завещание… Я вас плохо слышу. Нет, нет, напротив, говорите потише. Теперь лучше… Так в чем же дело? Вы нашли какое-то немыслимое завещание? И даже незапечатанное? Ясно! Я приеду через полчаса.

Глава 7

Три женщины

— Полковник ждет вас в кабинете, месье. Я провожу вас…

Комнату с телом покойного закрыли. Из соседней комнаты, должно быть, будуара госпожи Куше, слышались какие-то шорохи. Служанка открыла дверь, и Мегрэ увидел полковника. Тот стоял, небрежно положив руку на стол, высоко задрав подбородок, благопристойный и спокойный, словно позируя скульптору.

— Прошу садиться!

Но с Мегрэ таким тоном разговаривать было нельзя.

Он не сел, а, расстегнув свое тяжелое пальто, положил на стул шляпу и не спеша набил трубку.

— Так, значит, это вы нашли завещание? — спросил он, с интересом оглядываясь.

— Да, я, сегодня утром. Моя племянница еще не знает об этом. Должен заметить, что это настолько возмутительно…

Странная комната, вполне подходящая для Куше. Мебель, разумеется, была стильная, как и во всей квартире. Мегрэ заметил несколько дорогих вещей. Но рядом с ними стояли и такие, которые свидетельствовали о примитивных вкусах хозяина.

Перед окном — стол, служивший ему рабочим местом. На нем лежали турецкие сигареты и несколько дешевых трубок из дикой вишни, которые Куше, наверное, любовно обкуривал.

Пурпурный халат! Должно быть, Куше считал это особым шиком. А у кровати — дырявые домашние тапки.

Стол был с выдвижным ящиком.

— Обратите внимание, он не заперт! — сказал полковник. — Я даже не знаю, есть ли вообще ключ! Сегодня утром моей племяннице понадобились деньги, чтобы расплатиться с посыльным, и я хотел избавить ее от необходимости выписывать чек. Я решил поискать деньги здесь. И вот что я нашел.

Он протянул Мегрэ конверт со штампом «Гранд-отеля». В нем — листок голубоватой почтовой бумаги. На нем небрежно набросанные строчки:

«Итак, вот мое завещание… — И под этой строчкой следовал неожиданный текст: — Так как я непременно забуду справиться о законах, связанных с делами о наследстве, то я прошу своего адвоката, господина Дампьера, сделать все возможное для того, чтобы мое состояние было совершенно поровну разделено между:

1. Моей женой Жерменой, урожденной Дормуа;

2. Моей первой женой, ныне супругой Мартена, проживающей в доме 61 на площади Вогезов;

3. Ниной Муанар, проживающей в отеле «Пигаль» на улице Пигаль».

— Что вы на это скажете? — спросил полковник.

В душе Мегрэ ликовал. Завещание окончательно сделало Куше симпатичным в его глазах.

— Очевидно, — продолжал полковник, — что это завещание недействительно. В нем содержится множество пустых утверждений, и сразу после похорон мы его опротестуем. Но если мне показалось важным срочно поговорить с вами о нем, то это потому…

А Мегрэ все улыбался, как если бы стал свидетелем веселой шутки. Завещание, написанное на почтовой бумаге «Гранд-отеля»! Подобно многим бизнесменам, которые не имели кабинета в центре Парижа, Куше назначал здесь некоторые деловые свидания. И вот, ожидая кого-нибудь в холле или курительной комнате, он взял листок и нацарапал эти несколько строчек.

Он даже не запечатал конверт! Просто бросил завещание в ящик письменного стола, отложив на более поздний срок составление его по всей форме.

Случилось это две недели назад.

— Вас должна поразить, — заметил полковник, — его чудовищность. Куше забыл — всего-навсего! — упомянуть о своем сыне! Одной этой детали достаточно, чтобы признать завещание недействительным.

— Вы знаете Роже?

— Я? Нет…

И Мегрэ снова улыбнулся.

— Я же сказал вам, что я просил вас прийти потому…

— А знаете ли вы Нину Муанар?

Несчастный полковник вздрогнул, словно ему неожиданно наступили на мозоль.

— Я не желаю ее знать! Достаточно знать ее адрес на этой улице Пигаль. Но о чем же я говорил! Ах, вспомнил! Вы видели дату завещания. Оно составлено недавно. Куше умер через две недели после его составления. Его убили. Представьте теперь, что одна из двух женщин, о которых сказано в завещании, узнает о нем. У меня есть все основания предполагать, что они не богаты…

— Почему вы говорите о двух женщинах?

— Что вы имеете в виду?

— В завещании говорится о трех женщинах! Если хотите, трех женах Куше.

Полковник решил, что Мегрэ шутит.

— Я говорю с вами серьезно, — строго сказал он. — Не забывайте, что в доме покойник. И что речь идет о будущем нескольких людей.

Мегрэ конечно же об этом помнил. И все-таки комиссару хотелось рассмеяться.

— Благодарю вас, что вы поставили меня в известность.

Полковник был раздосадован. Он ничего не понимал в отношении к этому делу со стороны такого значительного полицейского чиновника, как Мегрэ.

— Я предполагаю, что…

— До свидания, полковник. Передайте мое почтение госпоже Куше.

На улице Мегрэ проворчал:

— Чертов Куше!

Спокойно, не замечая комичности ситуации, Куше внес в свое завещание трех женщин. Включая первую жену, ставшую госпожой Мартен, которая беспрестанно торчала у него на глазах живым упреком и смотрела на него с презрением. Включая и маленькую Нину, которая делала все, что могла, чтобы его развлечь.

И, напротив, он позабыл о сыне.

Несколько минут Мегрэ задавался вопросом, кому из женщин первой он сообщит эту новость. Госпоже Мартен, которую известие о богатстве сразу же подымет с постели? Или Нине? «Деньги, правда, они получат еще не скоро…»

Дело с завещанием может длиться годами. Все стали бы судиться. Уж госпожа Мартен не упустила бы своего!

«Полковник все же оказался честным. Он мог бы просто сжечь завещание, и никто бы ничего не узнал».

Мегрэ в приподнятом настроении шел по Европейскому кварталу.

«Чертов Куше!»

Он вошел в лифт отеля «Пигаль», ничего не спросив у портье, и через несколько секунд постучал в номер Нины. Послышались шаги. Дверь приоткрылась, и высунулась рука, которая повисла в воздухе.