Виктор Каннинг - Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов (сборник) Страница 10

Мерсер улыбнулся:

– Ты просто прелесть, Роза. Снова находиться с тобой – счастье. – Он поднял бокал. – За твое здоровье!

Она достала из-под одеяла колоду карт и начала тасовать.

– Сыграем? Как в старые добрые времена?

Роза начала сдавать карты. Во время игры Мерсер вспоминал прошлое. Сколько раз они вот так сидели, коротая время за игрой. Они встретились, когда ему было шестнадцать лет. Он тогда ездил с матерью. В те дни Роза была красивая энергичная женщина. Любила схватить его в полумраке за кулисами, взъерошить волосы, начать ласкать, а затем неожиданно со смехом оттолкнуть. У Мерсера были способности к языкам. Через четыре года он уже владел несколькими и работал в солидной туристической фирме. Вот тогда-то Роза и совратила его с пути истинного, показала прелесть новой профессии. Но никаких серьезных отношений между ними так и не возникло, хотя они были очень близки. После войны они встречались очень редко. Мерсер только знал, что Роза отошла от дел. И вот теперь перед ним сидела тучная женщина, не утратившая, впрочем, ни одного из своих прежних качеств.

– Твоя мать не побоялась выйти за англичанина, – произнесла она. – Не то что я.

У входной двери зазвонил звонок.

– Это Бернардо. Нажми кнопку, вон ту, справа.

Бернардо вошел, наклонился к Розе, поцеловал руку, обменялся рукопожатием с Мерсером. Невысокий, пожилой, похожий на седеющего ворона, испитое лицо с розовыми прожилками, манеры мягкие, но чувствовалось, что он может быть очень жестким. Бернардо положил на стол пакет с салями и сел в кресло, тут же налив себе виски. Как следует, не скупясь.

– Я рассказывала тебе об Эдварде, Бернардо. Его мать была французская оперная певица, а отец англичанин, розничный торговец зерном. И вот представь: у такой пары вырос сын сыщик.

Бернардо улыбнулся. Мерсер только сейчас заметил, какие у него живые умные глаза.

– Ваш отец был успешным бизнесменом?

– Не знаю. Он умер, когда мне было три года.

– Понятно, – кивнул Барнардо. – А вы здесь по делу… или как?

– По делу.

Бернардо собрал разбросанные карты, сложил в колоду, а затем похлопал Розу сверху по стеганому одеялу.

– Я принес салями. Давай откроем бутылку «Орвието» и отметим встречу.

Роза закурила.

– Мне кажется, ты хочешь сказать еще что-то, Бернардо.

– Да. Полиция интересуется кем-то в этом доме. И это не ты, Роза. Ты аккуратно платишь налоги, твоя совесть чиста. И, разумеется, не я. Во-первых, я законопослушный гражданин, а во-вторых, они в любом случае знают, что со мной надо разбираться иначе. Значит, это вы. – Он посмотрел на Мерсера.

– В Венеции я веду совершенно безобидное расследование, полиции оно никак не касается. А почему вы решили, будто мной интересуются?

Бернардо кивнул в сторону закрытого ставней окна.

– Когда я входил, то заметил, что там, у канала, в тени кто-то стоит, караулит. – Он осушил бокал и, прежде чем снова налить, встряхнул бутылку, чтобы посмотреть, сколько там осталось. – Я очень давно живу в этом городе и знаю всех. Тем более как я мог пропустить уличного фотографа. Он известен под фамилией Кассана. Посмотрите на него, когда будете выходить.

– Хорошо.

Бернардо взглянул на Розу.

– Ну что, я открываю бутылку? А вы, – обратился он к Мерсеру, – пожалуйста, нарежьте салями.

Гид группы французских туристов увлеченно рассказывал что-то. Рядом мальчик выстрелил из пугача и спугнул голубей. Они поднялись с площади, сделали круг над головами туристов и снова начали усаживаться на теплые каменные плиты.

– О, эти голуби на площади Святого Марка, – произнес кто-то неподалеку от Мерсера. – Каждый турист обязательно должен иметь фотографию, где он их кормит.

За столиком в кафе «Куарди» пил свой утренний кофе комиссар полиции Спадони. Он улыбнулся.

– Пожалуйста, садитесь, составьте компанию.

– Извините, но у меня назначена встреча.

– С Джано Учелло?

– Нет.

– Жаль. Герой должен получить то, что ему причитается. Какой срок вы отвели себе на поиски?

– Неделю.

– Перед отъездом загляните ко мне.

– Хорошо.

Двигаясь к магазину сувениров Гостини, Мерсер размышлял, как проведет эту неделю. Найти Учелло вряд ли удастся, значит, и получить от Гевлина Фрере новое задание тоже. Неприятно признавать поражение, но приходится. Мерсер свернул на улицу Сан-Джорджио. В магазине никого не было. Он постоял, затем постучал по прилавку. Из задней комнаты донесся кашель. Мерсер направился туда.

Гостини в зеленом жилете и переднике сидел, наклонясь над столом. Делал ингаляцию паром. Увидев Мерсера, виновато пожал плечами:

– Ничего не поделаешь, астма.

– Есть письма?

– Нет.

Мерсер помолчал.

– У вас ко мне еще какое-то дело, синьор? – спросил Гостини.

Мерсер достал из кармана четыре конверта и положил перед ним на стол.

– Письма были адресованы мне. Обратите внимание, как первоначально были вскрыты конверты.

– Я не понимаю, о чем вы, синьор? – Гостини закашлялся.

– Я говорю о том, что клапан конверта, когда его открывают с помощью пара, всегда немного сморщивается.

– Вы хотите сказать, что ваши письма кто-то вскрывал, синьор? – с сочувствием произнес Гостини.

Мерсер усмехнулся:

– Не паясничайте! Их вскрывали вы.

– Да что вы, синьор, как можно…

Мерсер подошел к нему.

– Хватит, Гостини. – Тон был угрожающий. Гостини испугался, что Мерсер сейчас ударит его, хотя тот не собирался. – Давайте рассказывайте, для кого вы старались. Кто интересовался содержанием моих писем?

– Я ваших писем не вскрывал, синьор, и не знаю, о чем вы говорите.

– Вы старый лгун! Вы их вскрывали. Почему вас интересует Джано Учелло?

Гостини стоял, прислонившись к стене.

– Повторяю, я не знаю, о чем вы говорите, синьор… И поверьте, ваши письма…

– Он действительно лгун, тут вы совершенно правы, – неожиданно раздался голос сзади. – И сейчас он вам врет. Но тут уж ничего не поделаешь, такой это человек.

Мерсер обернулся. В дверях стояли двое. Тот, что повыше, смотрел на него со спокойной уверенностью сквозь стекла очков в роговой оправе, приглаживая пальцами галстук-бабочку, красный в белый горошек. Другой, пониже, бессмысленно улыбался, показывая золотые зубы.

Первый подошел к столу и сел. Начал перебирать письма.

– Кто вы такие? – спросил Мерсер.

– Моя фамилия Гуфо. А эта человекообразная обезьяна у двери – Моретто.

– А откуда вы знаете, что он врет?

Гуфо смотрел насупившись сквозь очки на Гостини, как тот у раковины жадно пьет воду. Сейчас он походил на филина.

– Гуфо, я не… – начал Гостини.

– Заткнись!

Мерсер подошел и собрал письма.