Мэри Лондон - Убийство в обществе коллекционеров Страница 10

— Я и сам очень удивился. Я знал про ее коллекцию редкостей, имеющих отношение к культу Митры, но видел их только на фотографиях. В общем, она позвонила мне в тот день часов около восьми и попросила срочно приехать, чтобы помочь перевезти коллекцию. Одной ей было не управиться, а мне она доверяла. И я, понятно, согласился.

— Понятно?

— Ну да, мы же были друзья.

— Значит, ее просьба вас удивила?

— Да, еще как!

— Итак, вы отправились к госпоже Ховард… — продолжал сэр Малькольм.

— Я сел в свою машину и поехал к ней домой. Она сказала по телефону, что будет ждать меня у дверей, на улице.

— Несмотря на холод и туман?

— Ну да. Она же была в пальто.

— Вы раньше бывали у нее дома?

— Нет, ни разу.

Тут в разговор с поспешной горячностью вмешался Форбс:

— И вы еще смели утверждать, что дружили с ней!

— Катерина… госпожа Ховард была замкнутой. И ее личная жизнь меня совершенно не касалась. Да, мы действительно дружили, но только в рамках науки.

Сэр Малькольм продолжал:

— А теперь, пожалуйста, сэр, постарайтесь ответить как можно точнее. Стало быть, в тот вечер вы пришли к госпоже Ховард домой…

— Нет, не прямо домой. А в своего рода музей — он примыкает к дому. Это настоящее хранилище, как банковский сейф. Попасть туда можно, только набрав код. И когда мы вошли, я впервые увидел своими глазами ее сокровища. Просто фантастика!

— Что было потом?

— Госпожа Ховард объяснила, что ей нужно срочно вывезти всю коллекцию. Я удивился. А она говорит: «Только, друг мой, ни о чем не спрашивайте. Мне и самой не по себе от всего, что случилось».

— Она так и сказала?

— Слово в слово, понимаете? И со слезами на глазах. Я понял: у нее, наверно, неприятности, но какие, даже не представлял. Может, срочно понадобились деньги? И тут я проявил бестактность. Взял и сказал: «Если у вас финансовые затруднения, говорите, не стесняясь. Может, я вам помогу». А она печально так улыбнулась и говорит: «Благодарю, Али, только вы вряд ли что сможете сделать». Тогда я подумал об атрибутах древней персиянки,[25] обо всех этих сокровищах. Я испугался и говорю: «Что если вы совершаете ошибку?» А она мне в ответ: «Это больше, чем ошибка, дорогой друг. Это беда. Поверьте, у меня просто сердце разрывается…» И тут она разрыдалась! Затем взяла статуэтку Митры, отнесла к машине, стоявшей на улочке рядом с музеем, и положила ее в багажник. А потом попросила помочь с другими вещами. Это было ужасно. Но самое странное то, что в машине был какой-то человек. Он курил на переднем сиденье. И так все время, пока мы переносили вещи и укладывали что в багажник, что на заднее сиденье… а он и пальцем не пошевельнул, чтобы помочь… и тогда я сам подошел к нему и постучал в боковое стекло. Он опустил его. И я спрашиваю: «Вы друг госпожи Ховард?» А он мне говорит, запросто так: «Конечно», — поднимает стекло и курит себе дальше как ни в чем не бывало. Я решил: наверно, он просто больной.

— Что представлял собой этот человек? — поинтересовался сэр Малькольм.

— Было темно, потом — стоял такой туман… По-моему, он не очень-то хотел, чтобы его разглядывали. Кажется, он был довольно худой. Угловатое лицо, тонкие усики. А главное, насколько я успел заметить, он левша.

— Почему вы так решили?

— Он держал сигарету в левой руке и, главное, той же рукой крутил ручку, когда опускал и поднимал боковое стекло, хотя это было не совсем удобно, ведь он сидел справа, на водительском сиденье.

— Какой у него был голос?

— Он сказал только одно слово, но, если мне не изменяет память, голос у него был довольно сиплый.

— Итак, вы вынесли из обеих комнат все предметы…

— Даже книги! Тоже бесценные! Я предложил Катерине… госпоже Ховард купить у нее хотя бы несколько книг! А она сказала: это невозможно. Тогда я спросил, хотя с моей стороны это было бестактно, связан ли как-то человек в машине с тем, что происходит. Она не ответила, и я понял: так оно и есть. Тот странный тип явно имел отношение к столь внезапной перевозке. Тогда я решился и говорю ей: «Хотите, я вызову полицию?» А она как закричит: «Во имя всего святого, не делайте этого! Умоляю, не надо!» Я был ошарашен.

— А дальше?

— А дальше госпожа Ховард поблагодарила меня за помощь и попросила никому не рассказывать о том, что произошло. Потом она заперла музей. Села в машину рядом с тем типом, который был за рулем, и они уехали. Я глянул на часы. Было без четверти одиннадцать.

— И с тех пор вы Катерину Ховард больше не видели?

— Я думал повидаться с ней на другой день или через день. Пришел в митраэум, где мы обычно встречались. Хотел, чтобы она все объяснила. Вдруг ее шантажировали? И тут меня арестовали. Теперь-то я понимаю: случилось нечто уму непостижимое, и я стал невольным соучастником. Джентльмены, вы что, считаете, этот странный переезд действительно как-то связан со смертью моей доброй знакомой?

— Вполне вероятно, — ответил сэр Малькольм. — Как думаете, вы узнали бы того типа, курившего в машине, если бы мы устроили вам очную ставку?

— Думаю, да.

— Ну хорошо, сэр, спасибо. Можете быть свободны. Только одна просьба: никуда не уезжайте из Лондона. Возможно, вы нам скоро понадобитесь.

Али Садр неловко поблагодарил всех. То, что произошло, казалось ему совершенно невероятным. Лейтенант Финдли пошел его проводить.

— Не пойму я вас! — обиженно проговорил старший инспектор, когда лейтенант и иранец вышли за дверь. — Вы же видите, вся эта история сплошная ложь!

— Дуглас, — ответил сэр Малькольм, — его рассказ настолько поразителен и невероятен, что похож на правду!

Глава 11

Сэр Малькольм спал плохо. Эта история с коллекцией не давала ему покоя. Что же произошло? Похоже, Катерина Ховард решила вывезти коллекцию совершенно внезапно. При этом она не скрывала от Али Садра, что на этот шаг ее толкнули обстоятельства, и она очень об этом сожалела. Когда иранец предложил ей денег, она сказала, что делу это не поможет. Она даже не могла продать ему хотя бы несколько книг. А тут еще тип, который курил в машине. Сидел сиднем и даже не вышел поздороваться. Может, он был там не случайно и за чем-то следил?

Как бы то ни было, госпожа Ховард уехала с ним, с тем левшой, сидевшим за рулем, и они увезли коллекцию неизвестно куда. Может, той же ночью несчастную ударили, заткнули рот платком, связали, положили в мешок и бросили в Темзу? Судмедэксперт довольно точно установил время смерти по лекарству, которое она принимала, но не день. Это могло случиться и ночью в субботу, после того как коллекцию куда-то вывезли, и ночью в воскресенье.