Детектив за обедом. Убийство подают горячим - Токуя Хигасигава Страница 5

— А ты, как всегда, искусен в лести, — насмешливо заметила Рэйко.

— Ничего, кроме чистой правды. — Кагаяма со смущенным видом поправил очки. — В любом случае прошу вас, одзё-сама, садитесь в машину.

С грацией истинного дворецкого и без единого суетного движения Кагаяма открыл дверь лимузина и подал руку Рэйко, которой, как дочери почтенного семейства, полагалось поблагодарить его изысканным кивком и изящно сесть на заднее сиденье. Однако накопившаяся усталость от напряженной работы последних дней взяла верх, и она буквально повалилась на мягкие подушки.

Все, нет сил даже пошевелиться.

— Послушай, Кагаяма, я немного подремлю, а ты пока просто покатай часок по городу.

И каким бы эгоистичным ни было ее распоряжение, в ответ донеслось лишь спокойное:

— Как пожелаете.

Устраиваясь поудобнее, Рэйко во весь рост растянулась на L-образном сиденье — и при этом там все еще было довольно просторно. Вскоре она почувствовала приятные покачивания движущегося лимузина и прикрыла глаза, а уже через мгновение задремала. Сидевший за рулем Кагаяма, следуя указанию Рэйко, еще час катал ее по ночному городу, пока наконец не остановился у роскошного особняка в западном стиле — семейной резиденции Хосё, которая располагалась в одном из кварталов Кунитати.

Да, именно так: Рэйко Хосё, девушка-детектив из полицейского управления Кунитати, вовсе не была какой-то там «одзё-сан». Нет, она родилась самой настоящей благородной леди, и обращаться к ней следовало не иначе как «одзё-сама».

3

После легкого ужина, состоявшего из салата с креветками и чечевицей, супа из морепродуктов, томленной в томатном соусе курицы и запеченного с веточками розмарина ягненка, Рэйко удобно расположилась на диване в просторной гостиной с видом на ночной город. Будучи детективом, в своей повседневной жизни Рэйко предпочитала носить строгие брючные костюмы «Бёрберри», которые выглядели так, будто их купили в «Маруи Кокубундзи»[16], и создавали образ скромной и внушающей доверие служащей.

Однако в семейном особняке она частенько проводила часы досуга, облачившись в изящное платье. И если бы в таком виде ее вдруг застал инспектор Кадзамацури, то, вероятнее всего, даже не узнал бы в ней свою подчиненную, с которой виделся практически каждый день. Впрочем, инспектор Кадзамацури не знал и того, что Рэйко была единственной дочерью Сэйтаро Хосё — главы компании «Хосё групп».

— Господин чрезвычайно тревожится о своей благородной дочери, изволившей выбрать детективное поприще, — заметил дворецкий, наливая коллекционное вино в сверкающий, словно драгоценный камень, бокал. — Он беспрестанно переживает, не ведете ли вы в этот самый миг перестрелку с жестоким преступником где-то на набережной реки Тамы[17]. Не бежите ли прямо сейчас по улицам Кунитати, прижимая к себе сумку с выкупом. Не участвуете ли в автомобильной погоне на трассе Футю[18]. Его беспокойство порою достигает таких масштабов, что мешает ему полноценно сосредоточиться на работе.

— Ах, вот как.

Да уж, с такими фантазиями, не имеющими ничего общего с реальностью, о работе и говорить нечего — у отца, пожалуй, и с повседневными делами могут начаться трудности. Хорошо бы ему проконсультироваться по этому поводу с врачом. Бедный папа.

— Передай отцу, что со мной все в порядке, пусть он не беспокоится. Мое нынешнее расследование никак не связано ни с перестрелками, ни с выкупами, ни даже с погонями. Самое что ни на есть обыкновенное убийство… Ну, разве что слегка странноватое.

— Что вы изволите иметь в виду под «слегка странноватым»?

— Дело в том, что жертва была обнаружена в обуви. Ну, то есть если мы, конечно, предположим, что тело переместили уже после смерти, то ничего загадочного в этом нет. Вот только не понимаю, зачем кому-то понадобилось передвигать тело. Да и зачем в принципе кому-то убивать Хитоми Ёсимото, мне тоже не очень понятно… Понимаешь, Кагаяма?

— Нет, совершенно не понимаю. Ваши объяснения, прямо сказать… — Дворецкий покачал головой, всем своим видом демонстрируя, как велико его сожаление, и только глаза за стеклами очков на мгновение ярко блеснули. — Впрочем, если вы соизволите уделить мне немного времени, удостоив более подробным объяснением, то, возможно, я бы осмелился предложить вам свой, пусть и совершенно некомпетентный, взгляд на ситуацию.

Надо сказать, что его ответ несколько удивил Рэйко. Этот молодой дворецкий поступил на службу в особняк Хосё всего около месяца назад, и она еще толком не успела его узнать. Тем не менее он казался живым воплощением сдержанности и безупречной честности. Более того, складывалось впечатление, что Кагаяма намеренно скрывал свои мысли и чувства, не позволяя им отразиться на лице. И уж точно трудно было даже вообразить, что такой человек может предложить «свой, пусть и совершенно некомпетентный, взгляд» на криминальное расследование.

И все же Рэйко решила оказать ему эту милость — исполнить его просьбу и поведать о деле подробнее. Ей стало интересно, какие мысли могут прийти в голову Кагаяме, к тому же, проговаривая детали расследования вслух, она смогла бы лучше разобраться в них сама, а может, даже обнаружить какое-нибудь упущение. Кагаяма же, будучи человеком серьезным и умеющим хранить секреты, казался идеальным собеседником.

— Убийство произошло вчера вечером, примерно в шесть часов, сообщение о нем поступило в семь. Убитая — девушка двадцати пяти лет по имени Хитоми Ёсимото…

Удобно расположившись на диване и время от времени отпивая вино из бокала, Рэйко подробно изложила обстоятельства дела, не утаив ни единой детали. Рассказ ее был довольно долгим, и все это время Кагаяма, как и приличествует истинному дворецкому, внимательно слушал, стоя возле своей госпожи. Добравшись до момента, где алиби Юя Тасиро подтвердилось, а расследование зашло в тупик, Рэйко наконец завершила свой рассказ.

— Ну что, Кагаяма? Есть какие-нибудь замечания? Пусть даже самые незначительные.

— Хм. — Кагаяма поправил кончиками пальцев дужку очков, и на его лице проступила нерешительность. — Могу ли я выразить свое мнение, одзё-сама?

— Ну конечно. — Чтобы подбодрить дворецкого, Рэйко ласково ему улыбнулась. — Выкладывай без стеснения все, что думаешь.

— Вы действительно позволяете мне поделиться тем, что я думаю? — настойчиво переспросил Кагаяма. — Что ж, в таком случае я возьму на себя смелость честно высказать свои мысли. — Отвесив глубокий поклон, он нагнулся над сидевшей на диване Рэйко, так что их лица оказались почти на одном уровне, а затем с поразительной прямотой произнес: — Прошу прощения, одзё-сама… но если вы не в состоянии разобраться в таком элементарном деле, то остается лишь предположить, что вы идиотка.

На несколько мгновений, а может, кто знает, и на несколько минут в комнате повисла гробовая тишина.

Рэйко самолично налила в опустевший бокал еще немного вина, поднялась с дивана и неслышно подошла к окну. С высокого холма, где располагался особняк семьи Хосё, открывался завораживающий вид на ночной город. Дома Кунитати сияли, словно расставленные горящие свечи. Каждый раз, глядя на эту панораму, Рэйко ощущала, как ее сердце наполняется покоем.

Ладно. Все в порядке. Я абсолютно спокойна.

Рэйко сделала небольшой, но глубокий вдох, медленно повернулась к Кагаяме и осторожно приоткрыла рот:

— Уволен! Ты уволен! У-у-у-волен! Окончательно и бесповоротно уволен! У-ВО-ЛЕН!

— Ну-ну, одзё-сама, не стоит так волноваться.

— Да разве можно тут не волноваться?! — Бокал в руке Рэйко дрожал так сильно, что рубиновая жидкость переливалась через край. — Меня, благородную Рэйко Хосё, решил выставить дурой дворецкий?! Да как такое вообще возможно?! Это же просто неслыханно!

— Одзё-сама, поверьте,