Искатель, 2002 №9 - Сергей Юрьевич Борисов Страница 7

И все бы ничего, но эта планета… Выжить мы сумеем, но все равно останемся ее пленниками. Пришлось выслушать бредовое мнение, что часть отряда, ушедшего в лес, все еще жива. Жива-то она, может, и жива, но как? В ком? В чем? Возможно, грибы кормят их по гифам и позволяют дышать, что-то беря взамен. Что именно? Раньше грибы росли на деревьях. Теперь люди растут на грибах. Нет, я бы не согласился на такую жизнь!

Уже все хотят идти в лес. Рекомендую подождать, освоиться. Когда запасы продовольствия подойдут к критическому уровню, тогда…

День двенадцатый

Все силы направил на то, чтобы выжить. А зачем? Мне не под силу стать патриархом из Ветхого Завета. То были люди, не думавшие о себе. Для них важнее всего было племя. Они уводили народы в пустыни, в другие земли, проповедовали, меняли религии… А я — кто я такой? Лишь чей-то клон, заучивший пару страниц мертвых молитв на мертвом языке.

Но сейчас я должен стать патриархом. Быть может, я не самый достойный, и не готов к этому, и не хочу… Я думал, это благодать, а оказывается — проклятие.

Снов больше нет. А может, то были видения? Иногда во сне открывается путь, который невозможно увидеть наяву. Я дописываю последний лист и вкладываю его в свой дневник. Завтра на рассвете мы снова отправимся в лес.

Око за око, зуб за зуб. Если они смогли выжить, приспособиться и дождаться случая, то сможем и мы. Они ждали миллионы лет. И мы подождем — не ради себя, ради потомков.

Среди уцелевших есть три женщины. Думаю, этого достаточно.

Конечно, тот, кто вернется на Землю, уже не будет мной. Но разве я — это нечто неповторимое? Я сам являюсь только повторением, и в этом залог нашего успеха.

Нам придется к ним приспособиться, стать похожими. Стать необходимыми, хотя и малозаметными. Дождаться удобной минуты. На это уйдет не одна эпоха. Но я у них кое-чему научился.

Они думают, что добились своего?

Поживем — увидим.

Генри СЛИЗАР

НУ ЧТО ЗА ДОМИК

Перед конторой торговца недвижимостью Аарона Хакера остановилась машина с нью-йоркскими номерами. Даже не глядя на желтые номерные знаки, торговец мог бы безошибочно определить, что владелец машины прежде никогда не бывал в Айви-Корнерз: ничего похожего на его багровый лимузин тут раньше не видели.

Из машины вылез мужчина. Наверняка покупатель: он подошел к стеклянной двери, держа в руке сложенную газету. Впоследствии Хакер утверждал, что мужчина показался ему здоровенным верзилой, но на самом деле он был просто дородным толстяком. Он носил костюм из тонкого сукна, и ткань настолько пропиталась потом, что под мышками образовались большие темные круглые пятна. Человеку было лет пятьдесят, но он сохранил пышную черную шевелюру. Красная физиономия, шершавая кожа, серые настороженные цепкие глаза, узкие щелочки век.

Войдя, он повернул голову на стрекотание пишущей машинки, затем кивком приветствовал торговца недвижимостью.

— Мистер Хакер?

Торговец улыбнулся.

— Да, сэр. Чем могу помочь?

Толстяк помахал газетой.

— Я вычитал ваше имя в рубрике объявлений о продаже земельных наделов и домов.

— Да, я даю еженедельные объявления. Иногда даже в «Нью-Йорк-таймс». Жители больших городов часто хотят перебраться в такие городки, как наш, мистер…

— Уотербери, — представился толстяк, доставая белоснежный носовой платок и вытирая щеки. — Ну и жарища нынче, а?

— Да, такого зноя давно не бывало, — согласился торговец. — Может быть, присядете, мистер Уотербери?

— Спасибо, — толстяк с тяжким вздохом опустился в кресло. — Пришлось поколесить. Хотелось хорошенько осмотреться на месте. Славный у вас городок.

— Что верно, то верно. Нам тут тоже нравится. Вы уже присмотрели что-нибудь?

— По правде сказать, да. Дом на самой окраине, напротив какого-то большого пустующего здания.

— Пустующее здание… — задумчиво повторил торговец. — Ага! Это такой домина с колоннами?

— Вот-вот. Что с этим домиком? Там же висит объявление о продаже.

Торговец покачал головой и суховато усмехнулся.

— Верно. — Он порылся в бумагах и извлек на свет какой-то формуляр. — Но, я думаю, скоро вам расхочется покупать его.

— Отчего же?

Хакер протянул формуляр посетителю.

— Прочтите сами.

Посетитель прочел: «Колониальный стиль, восемь спален, две ванных, центральное отопление, просторные террасы, сад с деревьями и кустарниками. Рядом школа и магазины, 75 тысяч долларов».

— Ну, что вы на это скажете?

Уотербери поерзал в кресле.

— Ав чем дело? Или тут какой-то подвох?

— Хм, — Хакер пригладил завитки на висках. — Если вам, мистер Уотербери, действительно так полюбился наш городок, я могу предложить немало домов получше.

— Погодите, погодите, — рассердился толстяк. — О чем вы говорите? Меня интересует именно этот особняк в колониальном стиле. Он продается или нет?

— Этот дом висит на моей шее уже лет пять, сэр, — с улыбкой ответил торговец. — Яс удовольствием сбагрил бы его, получил комиссионные и выкинул всю эту историю из головы. Только вот не получается никак.

— В чем же дело?

— Дав том, что и вы дом не купите. Я подрядился продавать его только ради старушки Грайм.

— Я все никак не возьму в толк…

— Что ж, объясняю. Эта древняя коробка не стоит таких денег. Дом не стоит и десяти тысяч, уверяю вас!

Щеки толстяка побагровели.

— Десять тысяч? А она ломит семьдесят пять?

— То-то и оно! Только не спрашивайте меня, почему. Дом древний, но бывают и постарше, однако они достойны всяческих похвал. А тут — просто старая хибара, источенная термитами. Через год-другой начнут рушиться перекрытия. В подвале воды по колено, сад заброшен…

— Почему же старуха требует таких денег?

Торговец передернул плечами.

— Ума не приложу. Может, с этим домом связаны какие-то воспоминания. Семья владеет им уже больше ста лет.

— Да, дела неважные, — пробормотал толстяк. — Хуже некуда. — Он странно улыбнулся. — А ведь домик-то мне приглянулся. Даже и не знаю, чем. Но для меня это — самый подходящий дом.

— Понимаю, понимаю. Старые добрые времена. И за десять тысяч. Да, вы сделали бы правильно. Но за семьдесят пять… — Он усмехнулся. — Мне кажется, я знаю, почему Сэнди Грайм заломила столько. У нее туго с деньгами. Прежде ей помогал сын, он работал в большом городе и неплохо получал. Но потом он умер, и она поняла, что дом надо продавать. А расстаться с ним все никак не могла, вот и требует столько, что ни один дурак не купит.