Дневник Кристины - Алексей Владимирович Сабуров Страница 66

Маша снова замолчала, возможно, обдумывая его слова. Может быть, начиная верить ему?

– Хорошо, я выйду, – неуверенно, но достаточно громко произнесла она. – Ты мне обещаешь, что уйдешь, когда мы поговорим?

– Конечно. Оттащи эти мешки от двери.

– Сейчас, только отойди от нее… Я скажу, когда закончу.

Шубин сделал шаг назад и прислонил топор к стене. Воображаемая публика зааплодировала его настолько правдоподобному перформансу. Он представил чувства жены сейчас. Она напугана… да что там – она в ужасе от происходящего! Она загнана в угол, и спасения уже нет. Конечно, она будет цепляться за соломинку, нитку воздушного шарика или эти его фантастические обещания, лишь бы поверить, что это еще не смерть. Но и его заслуга в ее капитуляции тоже есть. Он отлично сыграл свою роль.

Шубин быстро подошел к сумке, которую бросил у двери, натолкнувшись на Машу при входе. Там лежала удавка, но, мгновение подумав, он забрал моток веревки, которой планировал связать жену после смерти, чтобы удобнее переносить, иначе руки и ноги будут болтаться по сторонам и могут помешать уложить ее в багажник в один прием. Никита решил, что сперва свяжет ее. Скажет несколько слов о том, что обманул, и насладится ее реакцией, ее агонией, когда мозг убедится, что уже точно конец и надеяться не на что.

– Готово, – послышалось из подвала.

Шубин подошел к разбитой двери. Вокруг валялись древесные щепки. Он подумал, что нужно будет все тщательно прибрать, но можно успеть это уже вечером. В этот раз, нажав ручку, он легко открыл дверь. Маша стояла у лестницы внизу, в восьми ступеньках от своей смерти. Ее синий топ был в грязи, штанина джинсов порвана. Она сдувала растрепанные волосы со лба, стараясь не прикасаться испачканными руками.

Никита зашел внутрь и встал на верхнюю ступеньку.

– Поднимайся, – приветливо сказал он.

Маша пошатнулась. Ей нужно было идти, но страх приковал ее к полу. Никита ободряюще улыбнулся. Наконец она смогла встать на первую ступеньку и начала подниматься, медленно и безучастно, как зомби.

Когда она оказалась на третьей ступеньке, всего в каких-то двух метрах, и стала отчетливо видна, Шубин приказал:

– Покажи руки.

Маша медленно подняла руки, раскрыла ладони и повертела на уровне его живота. В них ничего не было, никакого неприятного сюрприза, – похоже, жена действительно отчаялась и сдалась.

– Так и держи перед собой, – сказал он и показал веревку. – Я тебя свяжу, но не бойся, это только ради осторожности, чтобы ты вдруг не побежала, оказавшись наверху. Как только мы поговорим, я развяжу тебе руки и уеду.

Маша обреченно кивнула и стала подниматься, удерживая руки на виду перед собой, но не вытягивая.

Когда она оказалась на предпоследней, соседней с мужем ступеньке, совсем рядом, он нагнулся, пытаясь взять ее руки и обвязать веревкой. Вдруг она резко выкинула правую руку вверх, и адская боль пронзила его глаз.

Шубин пошатнулся, но успел подумать: «Какого черта! У нее же были пустые руки!» – и, потеряв равновесие, полетел вниз по лестнице.

* * *

Мария не собиралась сдаваться. Когда она увидела лезвие топора, который разбивал вдребезги ее надежду, она твердо решила, что будет драться. Она подергала стальную ножку перевернутого стола, который пробовала затащить наверх, но та прочно сидела на своем месте. Марии нужно было оружие. Она понимала, что противостоять сильному мужчине, да еще с топором, будет практически невозможно, но отдавать свою душу за так она точно не собиралась. Может быть, та Маша, что спокойно, не дергаясь, плыла по жизни последние годы, куда бы ее ни понесло, села бы на ступеньку и громко заплакала. Но не та дерзкая и непреклонная девчонка, которой она была двадцать лет назад и которая пробудилась от сна только в последние дни.

В остервенении она бросилась к ящикам и стала переворачивать их, уповая, что найдет старый инструмент или, еще лучше, нож, который позволит ей бороться или хотя бы подороже продать свою жизнь. Но там были снова журналы, игрушки, какое-то тряпье, снова книги и тетради. Вообще ничего, что могло бы помочь.

Перевернув следующую коробку, Мария услышала металлический звон. Она посмотрела внимательно на пол, но это просыпалась какая-то дешевая бижутерия: браслеты, кольца, сережки. Не наступить бы босой ногой!

Мария уронила еще пару коробок и разочарованно опустилась на колени. Должен же быть выход! Хоть маленький шанс на спасение.

– Эгей! Машуля, я уже здесь! Иду к тебе. Страшно небось? – услышала она абсолютно сумасшедший голос.

Ее бешеный муж был уже рядом! В голове замелькали мысли и образы. Ее мозг на страшной перегрузке пытался выжить. Как и в ситуации с засовом, кольцо просто всплыло в ее памяти. Только чуть позже Мария смогла объяснить себе это озарение. Детские девчоночьи игрушки, раскиданные на бетоне… разговор с матерью Кристины о том, что они бросили все, что связано с дочерью, при переезде… и запись в дневнике девушки о том, как она покупала кольцо. В один миг все связалось и протянуло ей возможность. Слабый шанс, дрожащий, как свет фонарика на севших батарейках.

Мария, уже стоя на коленях, тут же бросилась искать то кольцо с выдвижным ножичком. Она молилась. Наверное, первый раз в жизни до конца веря в реальность небесной защиты. Молилась, чтобы кольцо оказалось на этом грязном полу, молилась, чтобы не закатилось туда, где она его не увидит. Мольба ведь даже была не о чудодейственном спасении, не о неожиданном инфаркте и внезапной смерти ее убийцы. Ей просто нужен был этот чертов шанс, просто маленькое колечко. И он даже не для себя. Боже, спаси ее Дашу! Она ведь окажется в полной власти этого психопата, если ее мать погибнет.

С этой панической мыслью Мария нащупывала украшения, которые сама же и разбросала. Если в руки попадалось кольцо, то исступленно, дрожащими руками искала какую-нибудь кнопку, а затем в ярости отбрасывала его к стене, потому что это было не оно. Туда же сразу летели браслеты и сережки. Если бы Шубин подошел к ней сзади, она бы даже не услышала его шагов – настолько все внимание ушло в розыск крошечного кружочка из металла.

Когда Мария нащупала какое-то подобие кнопки и почти из ниоткуда, из еле заметного утолщения, выскочил острый коготь, она даже не поверила и чуть не выбросила его вслед за другими. Насилу остановив уже рефлекторное движение, она поняла, что это именно то, что она искала. Каким же маленьким было лезвие! Может быть, она зря