Линкольн Чайлд - Две могилы Страница 62

Кори повесила трубку. Джек схватил ее за руки, потом обнял.

— Отлично! — прокричал он. Вдруг выражение его лица изменилось: хижину заполнил едкий дым. — О нет, только не это! Мои блины подгорели!

53

Пристань Альсдорфа, если ее можно так назвать, тянулась вдоль берега Итажаи-Асу — широкой реки, несущей свои бурые, благоухающие воды из тропических лесов самой южной части Бразилии. Здесь всегда было полно народу: рыбаки, сгружающие улов в большие деревянные тачки; перекупщики, торгующиеся с ними, громко крича и размахивая мятыми купюрами; разносчики льда, катящие на склады тяжелые глыбы; портовые шлюхи и пьяницы; мелкие торговцы, толкающие перед собой тележки, наполненные разнообразной едой: брецелями, чесночными сардельками, жареной говядиной и — что еще более странно — куриными кебабами.

В этой суматохе неожиданно появился чудаковатого вида человек — сутулый, с бородкой-эспаньолкой, в которой пробивалась седина, облаченный в дорожный костюм цвета хаки и с широкополой шляпой на голове. За плечами он нес рюкзак, набитый сачками, ловушками, силками, банками, футлярами, трубками и прочими предметами непонятного назначения. Чудаковатый незнакомец, пронзительно крича на ломаном португальском, пытался пробить себе дорогу сквозь толпу к стоящей на краю причала лачуге с нарисованной от руки вывеской «Aluguel de Barcos»[81]

В лачуге сидел Белмиру Пассос, тощий мужчина в футболке, шортах и шлепанцах, и, дожевывая брецель, следил за его приближением. За спиной у Белмиру на причале стояли лодки, в основном обшарпанные «Каролины» со старыми двигателями «Ямаха», которые он готов был сдать в аренду любому желающему и для любой цели, даже не вполне законной. В первую очередь его услугами пользовались путешественники, чтобы добраться до труднодоступных деревень выше по течению, или рыбаки, чьи собственные лодки пришли в негодность. Иногда попадались и туристы, искатели приключений или любители рыбной ловли. Даже ученые-биологи. Незнакомца Белмиру отнес именно к последним: скорее всего, он из тех, кто приезжает в Санта-Катарину, чтобы наловить экзотических бабочек.

Мужчина, весь кипя от гнева, наконец-то выбрался из толпы рыбаков. Белмиру встретил его радушной улыбкой.

— Эй… eu… quero alugar… хм… barco! Alugar… хм… barco![82] — прокричал незнакомец, запинаясь и путая испанские слова с португальскими, так что в результате у него получился какой-то свой, новый язык.

— Я говорю по-английски, — спокойно ответил Белмиру.

— Слава богу! — Мужчина сбросил свой груз на землю и, тяжело дыша, оперся на него. — Господи, ну и жара. Я хочу нанять лодку.

— Очень хорошо, — сказал Белмиру. — Надолго?

— На четыре дня или, быть может, шесть. И мне нужен проводник. Я занимаюсь лепидоптерологией[83]

— Чем-чем?

— Собираю и изучаю бабочек.

— Ах, бабочек! А куда вы собрались?

— В Нова-Годой.

От этих слов Белмиру сразу смешался.

— Это очень долгий путь вверх по Риу-Итажаи-ду-Сул, глубоко в тропический лес. Очень опасное путешествие. К тому же Нова-Годой — частная территория. Туда никого не пускают. Нельзя появляться там без разрешения.

— Я никому не буду мешать. И я знаю, как можно договориться с охраной.

Он потер пальцами друг о друга в традиционном жесте, у всех народов изображающем деньги.

— Но почему именно в Нова-Годой? Почему не в национальный парк Серра-Жерал? Там тоже много редких бабочек.

— Потому что в кратере Нова-Годой в тысяча девятьсот тридцать втором году последний раз видели бабочку Королева Беатрис. Считается, что их больше нет. А я уверен, что это не так. И докажу, что я прав!

Белмиру пристально посмотрел на ученого, в глазах которого горел огонь научного фанатизма.

Могла получиться неплохая сделка, если ее правильно провернуть. Даже с риском потерять лодку и нажить серьезные неприятности.

— Нова-Годой. Это будет очень дорого стоить.

— У меня есть деньги! — Ученый потряс толстой пачкой купюр. — Но мне еще нужен проводник. Я не знаком с этой рекой.

Пассос неспешно кивнул. Проводник до Нова-Годой. Еще одна сложность. Но преодолимая. Есть люди, которые ради денег согласятся на что угодно.

— Может быть, вы согласитесь поехать со мной? — спросил любитель бабочек.

Белмиру покачал головой:

— У меня свой бизнес, доктор. — Он не стал добавлять про жену и детей, которых ему не хочется оставлять сиротами. — Но я найду вам проводника. И дам лодку. Мне только нужно кое-кому позвонить.

— Я подожду здесь, — заявил ученый, обмахиваясь шляпой.

Белмиру отошел в дальний угол лачуги и достал телефон. На уговоры кандидата в проводники ушло несколько минут, но алчность в итоге победила страх.

Пассос вернулся с широкой улыбкой на лице. За те деньги, которые он собирался содрать с этого чудака, можно будет купить две хорошие, почти новые лодки.

— Я нашел вам проводника. Его зовут Майкл Джексон Мендонса. — Он остановился, заметив недоумение на лице ученого. — В Бразилии очень любят этого певца и часто называют детей в его честь. У нас тут много Майклов Джексонов.

— Неважно, — сказал биолог. — Но прежде чем я найму его, мне хотелось бы поговорить с этим… э-э… Майклом Джексоном.

— Он скоро приедет. Он хорошо говорит по-английски, потому что долго прожил в Нью-Йорке. А мы тем временем закончим с нашим делом. Лодка обойдется вам в двести реалов в день. Плюс две тысячи залога, который я верну, когда вы возвратите лодку. Разумеется, стоимость услуг сеньора Мендонсы сюда не входит.

Фанатичный ученый, не моргнув глазом, принялся отсчитывать купюры.

54

Кори Свенсон вышла из хижины и направилась к шоссе короткой дорогой, сильно напоминающей американские горки. Пока она собиралась, отец беспокойно бродил по комнате, надоедая бесконечными советами, предупреждениями и различными указаниями в стиле «если они так, тогда вы этак». Все его будущее зависело от того, смогут ли Кори и Фут осуществить задуманное, и оба они прекрасно это понимали.

Лес был холодный и пустой, голые ветви деревьев бились одна о другую при сильных порывах ветра. Собирался дождь или даже мокрый снег. Кори отчаянно надеялась, что непогода обождет до тех пор, пока они не доберутся до места и не уговорят полицейских сделать обыск в кабинете Рикко. Она поглядела на часы: уже восемь. Осталось всего два часа.

Кори вышла на дорогу и в миле перед собой смутно увидела магазин Фрэнка и судорожно моргающий огнями рекламный щит пива «Будвайзер». Она еще быстрее зашагала по обочине, затем, приблизившись, рассмотрела обычную утреннюю толпу завсегдатаев, курящих сигареты и попивающих кофе. Собравшись с духом, Кори с беспечным видом открыла скрипучую дверь.

— Что желаете? — обратился к ней Фрэнк, расправляя плечи и безуспешно пытаясь втянуть живот.

— Кофе, пожалуйста.

Она села за один из маленьких столиков и снова посмотрела на часы. Четверть девятого. Фут должен приехать не позднее половины.

Фрэнк принес кофе со сливками и сахаром.

Три пакетика сахара и столько же сливок превратили дрянной кофе в почти сносный. Кори выпила его, поставила чашку на стол и попросила повторить.

— Неважная погодка сегодня, — сказал Фрэнк, наполняя ее чашку.

— Да уж.

— Как вы с отцом поживаете?

Кори открыла еще три пакетика с сахаром, высыпала его в кофе и добавила сливок.

— Спасибо, хорошо.

Она не спускала глаз с окна, выходящего на заправку.

— Через несколько дней начнется сезон охоты, — напомнил Фрэнк дружеским тоном. — Обычно охотятся в районе озера. Не забывайте надевать что-нибудь яркое.

— Да, спасибо.

Автомобиль, двигавшийся несколько быстрее, чем следовало, с визгом остановился возле магазина. «Эскалейд-гибрид» с тонированными стеклами — машина Фута. Кори резко поднялась, бросила на стол несколько банкнот и вышла. Чарли открыл забрызганную грязью дверцу, и она села в пахнущий кожей салон. Фут был, как всегда, элегантен, но выглядел немного взволнованным. Не успела Кори захлопнуть дверцу, как он надавил на газ, так что покрышки завизжали по асфальту.

— Я позвонил в полицию Аллентауна, — сказал он, прибавляя скорость. — Рассказал им все. Они сначала отнеслись скептически, но мне удалось их переубедить. Они ждут нас и сразу же отправятся за ордером, если им понравится то, что я покажу. А им должно понравиться.

— Отлично, спасибо.

— Не стоит благодарности. Я забочусь о себе. К тому же я с самого начала был уверен, что вашего отца обвинили несправедливо.

Он помчался еще быстрее, посматривая на радарный датчик на приборной панели. Деревья так и мелькали по обочинам. Машина повернула, покрышки жалобно взвизгнули на вираже.