Пойдем со мной - Рональд Малфи Страница 57

– Боже, – пробормотал я.

Я вспомнил, что сказала Бобби Негри о трупе Габби. У нее тоже не было следов под ногтями. Она тоже была обнажена ниже пояса, но не изнасилована. Одна и та же картина преступления с разницей в столько лет…

– Еще у нее были синяки на боку, – Слоун провел рукой по своим ребрам в качестве иллюстрации, – на бедрах и голенях. Коронер предположил, что они появились из-за веса нападавшего, который навалился на нее, когда душил. Знаете, чтобы убить человека таким образом, требуются определенные усилия. На это уходит сильно больше нескольких секунд.

– Мне это уже говорили, – сказал я, и почувствовал, как сжалось мое собственное горло.

– Также у нее была сломана рука. По-видимому, она лежала на спине, когда ее душили. Вес ее тела, а также вес убийцы, который, вероятно, сидел на ней верхом, могли стать причиной перелома.

– Есть хоть какой-то шанс, что она была без сознания все время?

Взгляд, которым Питер Слоун одарил меня, говорил о том, что возможно все, хотя лично он не верил, что в данном конкретном случае это возможно.

От мысли о такой смерти еще сильнее стало не по себе. Я представил себе женщину, просто женщину, лежащую на земле со связанными руками, прижатыми к пояснице, а какой-то безликий монстр сидел на ней, выдавливая жизнь с такой силой, что у нее в руке хрустнула кость. Я почти слышал звук, с которым она поддалась: щелчок, как будто кто-то разломал пополам палочку для еды.

– Итак, теперь мы расследовали убийство, – продолжал Слоун. – Из Питтсбурга приехали криминалисты, осмотрели место преступления, но ничего не нашли. Я, в свою очередь, занялся де Кампо.

– И что он сказал?

– Сначала ничего. Сказал, чтобы я отвалил. Но потом Эллисон рассказала мне об их с Кэрол ссоре в ночь ее исчезновения. А еще она рассказала, что Джимми куда-то ушел вскоре после Кэрол. В ярости.

– Ничего себе.

– Я снова пообщался с Джимми. Привез его в участок. Он признал, что они поссорились, но попытался выставить себя жертвой – якобы Кэрол сама на него набросилась ни с того ни с сего, а Линн к ней присоединилась. Бедный честный труженик, да?

– Да пошел он, – сказал я.

– Он сказал, что разозлился после ссоры и отправился в местный паб. Но он пришел туда настолько пьяным, что его выгнали. А когда ему сказали проваливать, закатил скандал.

– Значит, это правда, – заметил я. – Он действительно пошел в бар.

– Да. А потом поехал в алкогольный магазин и взял шесть банок пива «Айрон Сити». Но после этого он не мог отчитаться о своем местонахождении. Другими словами, у него не было алиби. По его словам, остаток той ночи он провел в своем пикапе, напиваясь на парковке за местным кинотеатром. Он сказал, что вырубился там и вернулся домой только на следующее утро, когда Линн уже начала обзванивать друзей Кэрол.

– Вы ему поверили?

Питер Слоун снова потер маленькую ямочку на подбородке. Он уставился на свое пиво, на котором уже не было пенной шапки.

– Не знаю. Но предъявлять ему было нечего. Я попытался уговорить его пройти тест на детекторе лжи, но он наотрез отказался. Тогда я попросил Линн рассказать о насилии, о том, как он избивал ее и девочек. Думал, что ее горе окажется сильнее ненормальной преданности де Кампо. Надеялся, что ее показаний будет достаточно, чтобы получить ордер на его арест. Но от нее не было никакого толку. Она была шокирована. Отказывалась верить в то, что Джимми имеет отношение к смерти Кэрол, и так и не признала ни один случай физического насилия с его стороны. Тогда я переключился на Эллисон, но она так горевала из-за смерти сестры, что мне казалось, что своими расспросами я делаю только хуже, поэтому оставил ее в покое. Возможно, я совершил ошибку.

– Почему?

– Потому что у меня кончилось время. К концу месяца Джеймс де Кампо собрал свои пожитки и уехал из города. Больше я его не видел.

По какой-то причине в тот момент я подумал о тебе, Эллисон, и об обстоятельствах, связанных с твоей собственной смертью – о том, как полицейская подошла ко мне на пожарной станции и сказала, что ты мертва. Я не плакал. Я не кричал и не швырялся вещами. Я побрел в сопровождении офицера к машине, где мне показали твою сумочку и документы, которые лежали в ней. Это была ты; я произнес эти слова с совершенной ясностью и ни с чем не сравнимым чувством безмятежности, которое, оглядываясь назад, казалось сном, анестезией. Позже, когда меня привезли в морг опознавать твое тело, я сделал это автоматически, словно андроид, сошедший со страниц какой-нибудь научно-фантастической антиутопии. Я выполнял все эти действия, в то время как какая-то часть моего мозга продолжала настаивать на том, что все это неправильно, что это ошибка и что ты вернешься домой, несмотря на ужасающую реальность. Я начал рыдать и швырять вещи гораздо позже, когда прошел первоначальный шок.

Снова раздались радостные возгласы мужчин, смотревших телевизор в другом конце бара, и пробудили меня от воспоминаний. Я поднял глаза и увидел, что они поздравляют друг друга с забитым голом.

– И что с ним стало? – спросил я, не сводя глаз с болельщиков. Я не чувствовал своего тела, и мне нужно было видеть других, чтобы вернуть себя к реальности.

– Вроде сошелся с какой-то женщиной в Атлантик-Сити. Если и есть что-то хоть сколько-нибудь хорошее в трагичной смерти девочки, так это то, что сукин сын исчез из их жизни. Он оставил их в покое, насколько мне известно.

Люди в другом конце бара вернулись к своим столикам. Их беседа была оживленной и подпитывалась алкоголем.

Питер Слоун наклонился ко мне через стол и тихо спросил:

– К чему все эти расспросы, Аарон? Я вижу, что вы что-то недоговариваете.

Я посмотрел на него. Мой мозг жужжал, как промышленный механизм.

– После смерти Эллисон я узнал, что она последние пятнадцать лет пыталась найти убийцу своей сестры. Более того, в ходе своего расследования она начала интересоваться нераскрытыми убийствами девочек-подростков. Эти девочки были похожи на Кэрол и были убиты таким же способом. Эллисон считала, что, кто бы ни убил Кэрол, он также убивал других девушек на восточном побережье в