Стеклянный дом - Сара Пекканен Страница 46

и Бет стоят рядом у кухонного острова, словно герои пьесы, готовые озвучить свои реплики. Оба смотрят на меня настороженно. И я словно ощущаю удар тока: они ждали моего прихода. Я угодила в ловушку. Я здесь единственный игрок, который не имеет ни малейшего понятия о том, что происходит.

38

Я задаю прямой вопрос:

– Вы будто что-то задумали. В чем дело?

– Наверное, обычно так не поступают, но мы хотим поскорее с этим покончить, – начинает Бет. Она ломает свои бледные пальцы с красноватыми костяшками. – Мы подумали, что, возможно, вы примете приглашение остаться на ужин. Так вы сможете со всеми нами пообщаться и скорее прийти к заключению.

Вижу зеленый салат в деревянной миске на столешнице, рядом стоит серебряная соусница с заправкой. В воздухе пахнет печеным картофелем, на покрытом фольгой алюминиевом противне лежат пять крупных кусков филе лосося.

Я и прежде сиживала за столом с клиентами, но никогда не присутствовала на светском ужине с двумя противостоящими сторонами, которые не могут мирно развестись. Ни за что на свете не упущу эту возможность.

– С удовольствием.

Вижу, как Гарриет с облегчением смотрит на Бет. Они снова в сговоре. Наверное, идея принадлежит именно им, а Иэна посвятили в нее чуть позже. Я пытаюсь встретиться с ним взглядом, но он занят тем, что обрызгивает лосося маринадом.

Бет берет прозрачный графин, наполненный рубиновой жидкостью:

– Кому вина?

– Мне хочется содовой. – Гарриет направляется к холодильнику и достает банку.

Я обычно не пью на работе, но желательно, чтобы Бет с Иэном были максимально раскрепощены. Если я откажусь от вина, они тоже могут последовать моему примеру.

– С удовольствием выпью бокал.

Бет открывает дверцу шкафа и достает три изящных бокала из того же набора, что и графин. Она щедро наливает вино в каждый бокал. У меня возникает странное ощущение: я делаю глоток бархатистого вина, а губы касаются пластика.

Музыка на миг прерывается, затем возобновляется. В ней слышится глубокая печаль.

– «Черная месса», – говорит мне Бет. – Так называется пьеса. Роуз только начала ее разучивать. Вещь удивительно сложная.

Я унимаю дрожь, когда раздается крещендо, похожее на крик отчаяния.

– Стелла, как считаете, когда вы сможете закончить свою работу? – спрашивает Гарриет.

Роуз делает ошибку, прекращает играть и повторяет фрагмент заново.

– Трудно сказать. Чем больше времени я буду проводить с вами, тем быстрее будут готовы мои рекомендации.

Бет и Гарриет снова переглядываются. Я не улавливаю подтекста.

Иэн открывает дверцу духовки и проверяет готовность картофеля, затем ставит внутрь противень с лососем. Иэн такой же мастер ловко увиливать, как и его мать. Он мне сказал, что сделает несколько звонков, пока мы с Роуз побудем наедине в океанариуме. А мог ли он следить за нами до самой Аллеи акул, стать свидетелем агрессии Роуз и затем рассказать об этом Бет и Гарриет?

Если да, это объяснило бы внезапный натиск Баркли. Они хотят как можно скорее от меня отделаться.

– Можете сказать хотя бы примерно? – вторит свекрови Бет. – Если мы все, к слову, будем в вашем распоряжении, то удастся ли вам закончить работу за три или четыре дня?

Полиция официально перевела активное расследование смерти Тины в разряд нераскрытых дел. Я говорила с Дистрофиком, Эшли, миссис Ли, детективом Гарсией и тремя взрослыми Баркли, провела немного времени с Роуз. Получила информацию от школьного директора Роуз и от Пита и тщательно исследовала юридические документы и заявления СМИ. Я думала об этом деле чуть ли не до одурения. Будь это обычный случай, я была бы готова написать окончательный отчет. Но вопрос сейчас не только в том, кто станет лучшим опекуном для Роуз.

Я никому из них не доверяю. Они все непревзойденные обманщики.

– Что от нас требуется? – спрашивает Бет.

– Честность, – отвечаю я ей. – И еще немного времени.

– Вполне справедливо, – соглашается она.

Мы все замолкаем, когда музыка замирает на печальном протяжном аккорде.

– Знаете, Роуз может играть на слух, – говорит Гарриет. – Стоит ей услышать произведение всего один раз, и она его повторяет. Конечно, если это что-то попроще. Для более сложных произведений ей необходима нотная тетрадь.

– Невероятно! – восхищаюсь я.

Все трое смотрят пристально. Их глаза впиваются в меня, словно острые булавки. Баркли отчаянно хотят знать, о чем я думаю.

– Вы сказали Роуз, что я буду на ужине?

Бет смеется:

– Да. Она очень этому рада.

Всего несколько секунд назад я просила их быть честными, но сейчас я более чем уверена, что Бет мне врет. Роуз ни разу не проявляла радости при моем появлении.

* * *

Столовая находится дальше по узкому коридору. Она прямоугольная, над головой нависает потолок с перекрестными деревянными балками. Стены выкрашены в темно-бордовый цвет и до середины высоты обшиты темными деревянными панелями. Над королевским столом по центру красуется тяжелая металлическая люстра.

Первое, что я отмечаю: в комнате нет мягких уголков, такое ощущение, что это старомодный мужской охотничий клуб. Второе: среди приборов ни в одном из пяти комплектов нет ножей. Молодой картофель с розмарином – такого размера, что его можно проглотить за один раз, а лосось настолько нежный, что его можно разломить и зубцом вилки.

На столе фокачча и отдельные пиалы с оливковым маслом, приправленным травами. Листья салата нарублены на куски размером не больше плоских морских ежей.

Бет приносит пластиковый кувшин с вином, доливает в мой бокал, затем себе и Иэну. В этот момент в комнату входит Роуз. Я здороваюсь с ней, она не поднимает глаз и снова выглядит отстраненной. На ней тот же наряд, что и в океанариуме. Интересно, ее блеск для губ все еще припрятан в кармане?

– Давайте сядем за стол, – предлагает Бет.

Гарриет сразу садится на центральный стул, а Бет и Иэн торопливо занимают места по обе стороны от нее. Это означает, что мне придется выбрать один из двух стульев напротив них. Роуз сядет рядом, и мне будет неудобно смотреть на нее. Любопытно, Баркли сделали это намеренно, чтобы создать иллюзию нашей близости с ней?

Взрослые представители семейства Баркли сидят спиной к большому окну, откуда открывается вид на силуэты огромных деревьев на фоне темнеющего неба. В отсутствие музыки, заполняющей пространство дома, каждый звук становится преувеличенно громким, и я слышу, как вилка Иэна скрипит о тарелку, Гарриет глотает содовую, а Роуз ритмично постукивает ногой по ножке стула. Задаюсь вопросом: она воспроизводит мелодию, которую слышит в голове, или это сигнал того, что она нервничает?

Вилкой подцепляю маленькую картофелину и отправляю в рот,