Побеждает первая ложь - Эшли Элстон Страница 42

– Что это? – спрашиваю я. Я узнаю эту фотографию. Она была сделана во время моего первого задания, когда я работала у Кингстонов под именем Иззи Уильямс, но почему-то вдруг оказалась на студенческом билете Эвелин Портер.

Рейчел молча вручает мне еще один лист бумаги. Это ксерокопия водительских прав, выданных шесть лет назад на имя Эвелин Портер, и опять с моей фотографией. В этом образе я работала на Эндрю Маршалла под именем Миа Бьянки.

Еще одна страница ложится на стол. Паспорт Эвелин Портер, выданный четыре года назад. Еще одно мое фото, которое предназначалось для задания во Флориде, где я была Венди Уоллес.

Еще три листка бумаги: счет за электричество, штраф за превышение скорости и заключение врача. Еще три доказательства того, что я Эвелин Портер.

Я на протяжении восьми лет скрывала свою истинную личность, в то время как мистер Смит восемь лет создавал для меня новую.

Мы с Девоном очень основательно подходим к изучению каждого нового города и нового объекта, но пренебрежение комплексным анализом моего нового имени оказалось нашей ахиллесовой пятой.

Рейчел ждет от меня какой-то реакции. Когда до нее доходит, что она ее не дождется, она откидывается на спинку стула и с шумом выдыхает воздух.

– Ты по-прежнему настаиваешь на том, что ты не Эвелин Портер?

Я опять замолкаю, сохраняя спокойствие и невозмутимость. Мой мозг может разрываться от миллиона разных мыслей, но я никому не позволю об этом узнать.

– Если ты не Эвелин Портер, но отказываешься сказать мне, кто ты на самом деле, как я могу тебе помочь? – спрашивает она.

– Мне надо выбраться отсюда. Мне нужно несколько дней, чтобы со всем разобраться.

Она уже качает головой.

– Я могу попытаться, но особо не надейся. Они потратили время, чтобы тебя найти, и не станут рисковать, отпуская тебя на все четыре стороны. Все, что у них есть, – это официальная просьба допросить тебя в качестве важного свидетеля, не подозреваемого в убийстве, но я все равно не думаю, что они просто так позволят тебе выйти отсюда сегодня. Может, мне удастся вытащить тебя через денек-другой, но только при условии, что ты сразу же поедешь на допрос в Атланту.

Время – то, что мне сейчас нужно больше всего. Я выжидаю несколько секунд, прикидывая, какие у меня есть варианты, потом пододвигаю к себе ее блокнот и ручку. Нацарапав на листе имя, я подталкиваю блокнот к ней. Я не хочу произносить его вслух: вдруг нас все же кто-то подслушивает.

– Позвони этому человеку. Скажи, что твоя клиентка была в Хилтон Хед в июне 2017 года. Скажи ему вытащить меня отсюда. Сегодня.

Рейчел подается вперед и слегка бледнеет.

– Ты хочешь, чтобы я позвонила ему и упомянула о Хилтон Хед в июне 2017 года, а потом что… попросила его потянуть за какие-то ниточки, чтобы тебя выпустили?

Это не вопрос, так что я не считаю нужным отвечать.

Коротко кивнув, она выходит из комнаты. Я удивлена, что она не стала допытываться, что значит мое загадочное сообщение, но до меня уже доходит, что я недооценивала Рейчел.

Я никогда не мечтала оказаться здесь и разбираться с тем, с чем приходится разбираться, но все равно была к этому готова. Пора получить услугу за услугу.

Дверь медленно открывается, но для возвращения Рейчел еще слишком рано. Я принимаю расслабленную позу на стуле, настраиваясь на игру с детективами. Потом в приоткрытую щель просовывается голова Райана, словно он не уверен, что попал в нужную комнату.

Думая, что полиция пришла за ним, он стремился меня защитить. Теперь же он взирает на меня с опаской.

– Рейчел уговорила копов пустить меня к тебе на минутку. Мне кажется, они все просто боятся сказать ей «нет». Но она предупредила, что камеры и микрофоны наверняка уже работают.

Возможно, они специально пустили его ко мне в надежде, что я скажу ему что-то, что они смогут использовать против меня.

После секундного колебания он подходит ко мне и заключает в объятия. Я удивлена нахлынувшими на меня эмоциями. Такое облегчение видеть его. Он крепко прижимает меня к себе и тихо бормочет:

– Какого черта, Иви.

Надо бы мне отстраниться, разорвать объятия.

Но я не могу его отпустить.

Я не хочу его отпускать. Я списываю свою беззащитность на длинный день… на последние несколько длинных дней.

– Ты в порядке? – спрашивает он.

– Да, – отвечаю я. – Когда ты рядом, мне лучше.

Он отстраняется, чтобы взглянуть на меня.

– Рейчел говорит, она работает над тем, чтобы вытащить тебя отсюда.

– Хорошо. Это хорошо.

У него уставший вид. Последние двадцать четыре часа его не пощадили. Сперва он теряет своего друга детства, потом его девушку увозят в патрульной машине.

Он переплетает свои пальцы с моими.

– Что происходит, Иви? Тот коп сказал, что тебя хотят допросить как важного свидетеля по делу о смерти какой-то женщины в Атланте. Они думают, ты была там, когда это произошло.

– Да, мне тоже это сказали. Я была удивлена не меньше твоего, что они хотят поговорить со мной. Я понятия не имела, что на мое имя выписана повестка, – говорю я, стараясь подбирать слова так, чтобы не сказать ничего, что не сказала бы в присутствии полицейских, раз уж они могут нас прослушивать.

– Значит ли это, что ее смерть вызывает у них какие-то подозрения? Я хочу сказать, зачем иначе вызывать тебя на допрос, чтобы поговорить с тобой?

Я делаю глубокий вдох, прежде чем выпалить:

– Я без понятия, почему они считают, что я что-то знаю.

Он кивает в такт каждому слову, словно прикидывает, сколько в них правды.

Он не успевает ничего ответить, потому что дверь открывается, и в комнату проскальзывает Рейчел. Она переводит взгляд с меня на Райана и обратно, и мне ясно, что она обо все этом думает. Что я обманываю ее друга.

– Иви, – говорит она, делая упор на мое имя. – Я сделала звонок. Похоже, он увенчался успехом. Скоро будем знать наверняка.

Я киваю, потому что знала, что так и будет.

Она смотрит на Райана:

– Можешь дать нам пару минут? Мне нужно кое-что обсудить с Иви.

Он переводит взгляд то на нее, то на меня – уверена, он гадает, что мы можем обсуждать втайне от него.

Когда я не говорю, что он может остаться, он отвечает:

– Конечно. Я буду за дверью. – И выходит из комнаты.

Она обводит комнату рукой:

– Микрофоны и камеры опять выключены.

Я киваю и жду,