Красный Нарцисс - Елена Анатольевна Леонова Страница 41

Мухамед не ассистент. Профессор не тот, за кого себя выдаёт. И эти люди… пришли не к Феранси! Они пришли за Филиппом!

Ледяной ужас сковал писателя, заглушая все рациональные мысли. Опомнившись, он огляделся по сторонам. Надо бежать! Прямо сейчас! Но куда? Отель — ловушка, они уже там. Оставаться на месте — открытое пространство, он как на ладони.

Смирнов медленно отступил вглубь веранды, стараясь не издавать ни звука, но сердце колотилось так, что казалось, его слышно даже на улице. Нужно выбираться, найти укромное место, откуда получится спокойно оценить ситуацию и, возможно, немедленно покинуть страну. Но как? Не обнаружив писателя в гостинице, его начнут искать.

Профессор тем временем не спеша направился в сторону от отеля, будто на вечернюю прогулку. Его фигура, удаляющаяся в ночной мгле, выглядела предательской тенью. Страх в Смирнове внезапно сменился решимостью. Он не мог просто так оставить всё на произвол судьбы. Что-то в этой ситуации не давало ему покоя. Почему профессор, вроде бы заинтересованный в поисках Каср аль-Фарид и посоха, решил избавиться от писателя? Получил необходимую информацию и захотел устранить свидетеля уникальной находки? Филипп нахмурился. Как бы не так! Не пойдёт! Феранси, хоть и подготовился, подогнав головорезов с оружием, но он не знает Смирнова! Не понимает, как писатель не любил, когда его пытались остановить на пути к очередной тайне прошлого.

Собравшись с мыслями, Филипп решил проследить за профессором. Это рискованно, но в его голове уже сложился план. Он должен выяснить, что происходит и кто такой профессор на самом деле.

Пригнувшись, Смирнов добрался до края веранды. Внизу простирался ухоженный газон, ведущий к бассейну. Он спрыгнул, стараясь приземлиться как можно мягче, но ноги подкосились, и писатель едва не упал. Оглянулся. Никто, кажется, его не заметил.

Пробравшись сквозь кусты, Филипп оказался на дороге, где вдалеке рассмотрел удаляющуюся фигуру профессора.

Феранси двигался уверенно. Его спина, обычно сутулая, сейчас смотрелась прямой и напряжённой. Куда он направлялся? К кому?

Улицы Эр-Рияда в это время суток дышали спокойствием. Редкие машины проносились мимо, оставляя за собой шлейф выхлопных газов и отблески фар. Филипп старался слиться с пейзажем, превратиться в тень, в призрак, зная, что арабы, ищущие его в отеле, рано или поздно поймут: он сбежал. И тогда они начнут прочёсывать окрестности.

Профессор свернул в узкий переулок, освещённый тусклым светом одинокого фонаря. Смирнов, догнав Феранси, но держась на расстоянии, замедлил шаг. Переулок был тихим и заброшенным. В конце он увидел дом и металлическую дверь без каких-либо опознавательных знаков. Феранси остановился перед ней и постучал. Три коротких удара. Пауза. Два коротких удара.

Дверь открылась. В проёме появилась фигура. Тоже араб, но одетый в традиционную белую дишдашу[14]. Он что-то коротко сказал профессору, и тот вошёл внутрь. Дверь тут же захлопнулась.

Смирнов замер, не зная, как быть. Входить? Слишком рискованно. Ждать? Но сколько? И что, если арабы из отеля уже ищут его?

Филипп прислонился к стене, пытаясь успокоиться и принять решение.

Внезапно услышал звук. Приглушённый, но отчётливый, и с каждой секундой он становился громче. Писатель выглянул из-за угла и увидел, как по дороге едет чёрный внедорожник без номеров. Он остановился у переулка, и из него вышел Мухамед и двое мужчин. Те самые арабы, которых Смирнов видел у отеля.

Времени на раздумья не было. Нужно действовать. Сейчас!

Глава 61. Саудовская Аравия. Эр-Рияд. Воскресенье. 20.35

Переулок был тупиком. Единственный выход — вернуться на улицу, но встречи с арабами не избежать. Значит, не вариант.

Незнакомцы приближались.

В голове писателя промелькнула безумная мысль. Дверь. Та, за которой скрылся профессор. Сейчас это единственный шанс.

Смирнов рванулся к ней, надеясь, что она не заперта. Сердце колотилось в груди, словно птица в клетке. Он схватился за ручку, повернул её… и дверь поддалась.

Быстро проскользнув, Филипп очутился внутри, где было темно и сыро. В нос ударил запах плесени. Он прислушался. Ни звука.

Осторожно двинувшись вперёд, писатель вытянул руки и тут же наткнулся на холодную каменную стену. Он пошёл вдоль неё и вскоре догадался, что перед ним лестница, ведущая вниз. Не раздумывая, начал спускаться, ощущая, как с каждым шагом температура падает, а воздух становится всё более влажным и тяжёлым.

Внизу лестница вывела Смирнова в длинный узкий коридор. Вдоль стен тянулись трубы, из них тоскливо капала вода. Впереди показалось тусклое мерцание.

Стараясь ступать как можно тише, Филипп продолжил путь. В конце коридора он разглядел дверь, из-под которой пробивался свет и доносились приглушённые голоса. Кто-то находился внутри и говорил на английском, но писатель уловил лишь отдельные слова. «Деньги», «посох», «завтра».

Смирнов всё понял. Люди обсуждали сделку. И профессор, судя по всему, в ней замешан. Проклятие! Похоже, Феранси торгует артефактами, а Филипп помог ему найти один из них!

Внезапно послышался шум. По лестнице кто-то спускался.

Смирнов отскочил в сторону, спрятался за выступ с трубами и прильнул к стене.

В коридоре раздались шаги. Очевидно, Мухамед и его сопровождающие направлялись к профессору. Они остановились, постучали в дверь и зашли внутрь. Голоса в комнате стали громче, но Филипп не пытался понять, о чём пошла речь.

Это был его шанс!

Он бесшумно выскользнул из своего укрытия и бросился по коридору. Взлетел по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Каждый звук теперь казался оглушительным, каждый шорох — предвестником погони.

Наконец Смирнов распахнул тяжёлую входную дверь и вырвался на улицу. Свежий ночной воздух спасительно ударил в лицо. Но облегчение вышло недолгим.

Прямо перед ним стоял один из арабов. Высокий, широкоплечий, с непроницаемым взглядом, он молча смотрел на писателя, словно хищник, оценивающий добычу.

Бежать! Единственная мысль запульсировала в голове Филиппа. Нельзя дать себя поймать!

Он попытался оттолкнуть незнакомца и нестись дальше, но мужчина схватил его за плечо, что-то прорычав по-арабски. Его хватка оказалась почти железной.

Смирнов резко попытался вырваться, но араб был сильнее. Он бросил писателя на землю, и тот почувствовал, как асфальт больно впился в щёку. В голове промелькнула мысль: «Это конец!»

Араб навис над ним, его лицо исказилось в торжествующей гримасе, а в руке блеснул нож.

Филипп перекатился в сторону, уклоняясь от удара, но лезвие обжигающе полоснуло по руке, оставив длинную рваную рану и дыру в рубашке. Боль вспыхнула тысячами искр. Не понимая, откуда вдруг появились силы, Смирнов со всей мощи ударил араба ногой в голень. Тот сморщился и отступил на шаг назад, и этого мгновенья хватило. Писатель