Забыть о девочках - Жаклин Баблиц Страница 4

Одиннадцать дней спустя крохотное тельце нашли в неглубокой могиле в лесу за Лонгвью-роуд, милях в шести от места похищения. Ей было всего семь с половиной лет.

Ее убийцу, тридцатиоднолетнего учителя музыки Итана Освальда, арестовали в тот же день.

В то время, как, впрочем, и сейчас, в Хобене, раскинувшемся у федеральной трассы I-91, в основном жили люди со средним достатком. Лонгвью-роуд проходит в северной части городка, где расположены самые красивые дома. В стороне от трассы за деревьями, высаженными вокруг кольцевых развязок, прячутся большие старинные особняки, утопающие в зелени и опутанные тропинками. Казалось, в те страшные дни Бет Лавли искали все до единого жители, при этом никому и в голову не пришло, что девочку найдут в этой части города. Равно как никто и не подумал заподозрить Итана Освальда, нового школьного учителя, который пользовался всеобщей любовью и к тому же руководил хором в самой большой городской церкви.

Билл и Пэтти Лавли посещали эту церковь. Хор им нравился. И их единственной дочери Бет тоже.

Если исчезновение дочери четы Лавли потрясло жителей Хобена, то новость о ее убийстве ввергла их в ужас. Как мог этот обаятельный учитель, серьезный мужчина, прихожанин, сотворить такие ужасные вещи с ребенком? Это не укладывалось в голове ни тогда, ни теперь. Некоторые из обитателей городка и поныне не в силах осознать, что Итан Освальд убил Бет Лавли, отказываются признавать его вину. Не то чтобы чье-либо мнение по этому поводу играло какую-то роль, ведь Освальд умер еще в 2002 году.

А значит, он не виноват в исчезновении еще одной малышки из Хобена, случившемся много лет спустя, в 2015 году.

Но отрицать пугающие совпадения просто невозможно. Именно эту мысль Рут пыталась заглушить весь вечер после того, как получила оповещение от «ЭМБЕР Алерт». Бет сейчас сидит рядом, и больше не надо притворяться, что сходства нет. И что она ее не видит – тоже.

Бет впервые появилась в комнате семилетней Рут, когда та только переехала с родителями в Нью-Йорк. По негласному соглашению девочки никогда не говорили о том, что произошло в Хобене. Они просто вместе играли и развлекались, как обычные дети.

– Что-то вроде воображаемой подруги? – спросил однажды детский психолог, когда до Рут еще не дошло, что подобные вопросы лучше игнорировать.

– Нет, она настоящая, – заявила она, и такой ответ стал поводом к целому ряду новых заковыристых тестов.

После этих тестов Бет приходить не перестала, однако Рут больше никому не рассказывала о ее визитах.

Пять лет назад Рут сама попросила Бет больше не приходить. Ей не хотелось расставаться, но так было нужно.

И вот Бет опять тут.

– Ты уверена? – спрашивает она.

Она сидит на постели рядом с Рут. Перед ними открыт ноутбук, поисковая строка наготове.

– Будет не так, как в прошлый раз, – отвечает Рут.

Обе замолкают, думают о синих фургонах, о весне и о городке, в который ни одна из них больше не вернулась.

Это не мог сделать Итан Освальд.

Но это не значит, что нельзя узнать, кто она.

Пропавшую девочку зовут Коко Уилсон.

Она исчезла со двора своего дома, где играла после школьных занятий. Вместе матерью по имени Айви, отцом Лео и четырнадцатилетней сестрой Майей она нынешней весной переехала в Коннектикут из Луизианы, родного штата отца. Семью в новостях еще не показывали – слишком рано, – но местные репортеры уже сообщили, что Айви выросла в Хобене и что Уилсоны вернулись туда ради ее больных родителей. В остальном о семье больше молчат. Впрочем, это ненадолго: мать и отец при пропаже детей первые подозреваемые, и если в ближайшее время Коко не найдется, то жизнь Уилсонов не замедлят разобрать по косточкам сначала полицейские, а потом и вся округа.

В первых сообщениях, которые попадаются Рут, в основном описывают внешность Коко. Светлые вьющиеся волосы, карие глаза, щербинка между зубами. Футболка на тему «Звездных Войн», цвет кроссовок. Рут вновь и вновь читает эти мучительные подробности в поисках… Что именно она ищет?

– То, чего не заметили другие, – подсказывает Бет. – Ты, Рути, всегда это умела.

Рут читает дальше. Запоминает, что тем вечером в 16:30, после звонка взбудораженной Айви Уилсон, подняли по тревоге поисковую группу вместе с кинологами хобенской полиции. С 15:45 до 16:00 кое-кто из местных успел увидеть синий фургон, мчащийся прочь из города; девочка на переднем сиденье по описанию походила на Коко. Вдобавок пожилая соседка Уилсонов, миссис Коралея Майклз, ровно в 15:33 видела из окна, как Коко разговаривала с молодой блондинкой, выгуливающей на поводке белую собачку: Коко возилась во дворе своего дома, блондинка с собранными в хвост волосами – близорукая Коралея видела ее только со спины – стояла на улице.

«Я пекла яблочный пирог, и таймер зазвонил ровно в тот миг, когда я выглянула в окно, – приводились в новостях слова расстроенной Коралеи. – Потому-то я и запомнила время».

– Бедная женщина теперь измучится чувством вины, – говорит Рут. – Задним числом вечно кажется, что мало старался.

– А блондинка с собакой? – хмурится Бет. – Почему о ней молчат?

– Полицейские обычно не спешат вываливать на публику важные факты, – напоминает ей Рут.

По коже пробегает холодок, будто что-то смутно припоминается – вряд ли из собственного опыта, скорее, из чьего-то рассказа или, может, из давней песни.

Инспектор Кэнтон – ныне сержант Кэнтон – наверняка что-нибудь знает о блондинке с собачкой. Знает то, что не мелькнет в полицейских новостях ни теперь, ни после. Что-нибудь ценное. В интернете есть место, где можно поискать, но Рут не спешит туда идти. Откладывает. Сейчас обещание нарушено только наполовину, незачем усугублять.

Рут смотрит на циферблат – два часа ночи. Коко Уилсон пропала десять часов назад.

«При похищении детей незнакомцами ребенок редко живет больше трех часов», – написал кто-то под последней заметкой о Коко. Да уж, о такой статистике девочкам лучше не знать.

Бет говорит, что ей пора идти. Рут захлопывает ноутбук.

– Поспи, Рути, – советует Бет осторожно, словно знает, что с ее появлением весь сон пропал.

– Ты придешь еще? – спрашивает Рут.

– Если ты мне позволишь, – кивая, тихо произносит Бет.

Рут изо всех сил пытается заснуть – все впустую. Не выдержав, достает из-под подушки маленькое колечко, нанизывает на мизинец левой руки – единственный палец, на который спустя все эти годы его еще можно надеть, – и без остановки крутит крохотный ободок, поглаживая большим и указательным пальцем другой руки пять голубых лепестков