Между добром и злом. 6 том - Кирико Кири Страница 39

Кондрат захватил с собой книгу учёта погибших, в которой были указаны все жители, года их смерти и место работы. По ней он собирался найти его интересующие заключения о смерти и узнать, от чего погибли шахтёры. А так как городок был небольшим, поэтому и смертей было немного.

В морге архив представлял из себя дальнюю сырую комнату с хаотичными стопками папок. Что радовало — стопки были разбиты по гадам, и не надо искать их по всей комнате. Не радовало — состояние. По понятным причинам старые заключения о смерти хранились дальше, чем новые. И, естественно, там они сильнее отсыревали, пролежав в таких условиях больше десятилетия, из-за чего текст был попросту нечитаемым. И да, Кондрат нашёл те заключения о смерти, но влага полностью уничтожила документы, не давая возможности узнать, от чего в течение десяти лет умирали шахтёры.

Но был документы и по свежее. Тот всплеск, который начался три года назад с повторным открытием шахты. Смертность здесь была пониже, конечно, но тем не менее позволяла понять, от чего умерли шахтёры. И Кондрат нашёл заключения о смерти, но причины…

Болезнь лёгких и острая болезнь сердца вообще непонятно что означали. Под острой болезнью сердца что угодно можно было предположить, собственно, как и под болезнью лёгких. Но были смерти и из-за несчастных случаев: перелом шеи из-за падения с лестницы, проломлена голова камнем, затоптала лошадь, массированные переломы грудины упавшими балками…

— Это все дела? — спросил Кондрат.

— Что? — заглянул в комнату патологоанатом.

— Это все дела, которые у вас есть? — переспросил он.

— Да, все. Все, кто умер в городе и рядом, все здесь.

Что ж, как бы то ни было, подтверждённые смерти шахтёров, которых удалось найти, вопросов не вызывали. Обычные несчастные случаи и смерти из-за профессиональных болезней, не более. То есть никаких подозрительных моментов не было. Просто с местными техниками безопасности при открытой шахте, которую затапливало, смертность немного повышалась.

Другими словами, никакой мистики или проклятия, только естественные причины, которые встречались повсеместно. Но учитывая плохую репутацию шахты, естественно, им приписывали мистические обстоятельства смерти.

Что ж, по крайней мере, с проклятием шахты, которое заключалось разве что в том, что там плохо следили за безопасностью, вопросов больше не было. И теперь Кондрат мог со спокойной душой отправиться домой и помыться наконец, а заодно переодеться в сменную одежду, которая даже не успевала просыхать после частой смены.

Но дома Кондрата ждал очередной сюрприз.

Уже по возвращению из купален, после которых он буквально скрипел от чистоты, у лестницы на этаже его встретила Дайлин. Она не удержалась от улыбки видя, с каким безмятежным лицом поднимался Кондрат, после чего показала из-за спины конверт.

­— Что это? — спросил Кондрат, но сам же и догадался сразу. — Это письмо из специальной службы?

— Да, срочное письмо, — кивнула она.

— Быстро они.

— Скорее всего, как срочное письмо отправляли. Их зачастую по воздуху на дирижабле отправляют, чтобы быстрее. Могут себе позволить.

Кондрат поднялся повыше и взял письмо из рук, покрутив его в руках.

— Его не могли вскрыть?

— Посмотри, какая здесь печать.

— Будто это остановит заинтересованных, — хмыкнул он и вскрыл конверт, вытащив оттуда письмо.

— Что там? — попыталась заглянуть к нему Дайлин.

— К нам отправляют подкрепление, — ответил с лёгкой задержкой Кондрат, сам ещё не до конца прочитав письмо.

Но подкрепление — это мягко сказано. В связи со всеми событиями, которые происходили в городе, сюда отправляли не просто подкрепление. Сюда отправляли ревизоров, судмедэксперта, — хотя здесь всех подряд звали патологоанатом, — но уже от самой специальной службы, и ещё одного человека, который будет кем-то вроде поддержки для них.

Другими словами, можно было выдохнуть. С такой компанией, даже если в городе зрел какой-либо заговор, никто к ним не посмеет прикоснуться. А что-то в этом городе точно было, так как уж слишком много событий на один квадратный километр происходило.

— Ну и отлично… — выдохнула Дайлин. — Хоть можно будет на кого-нибудь свалить часть работы.

— Не сказать, что мы здесь вообще перетрудились, — отозвался Кондрат, складывая аккуратной письмо. — Больше на месте топчемся.

— И тем не менее, уж наш патологоанатом получше будет местного, — фыркнула она. — Я вообще удивлена, как он череп от задницы отличает. Ничего сказать толком не может.

— Нет такой кости, задницы, — заметил Кондрат.

— Ну тазовая кость, какая разница? И кстати, Кондрат, такой вопрос, а ты не мог бы меня тоже научить?

— Научить чему?

Вот тут Кондрат посмотрел на Дайлин удивлённо. Он уж успел познакомиться с этой занимательной личностью, и что мог точно сказать, что именно из таких рождались феминистки хорошем смысле этого слова. Дайлин редко, а если быть точнее, никогда не просила его чему-нибудь её научить, и предпочитала всего добиваться сама. А тут попросила помощи…

— Драться.

— Прости, драться?

— Кондрат, не смущай меня, — буркнула она, слегка покраснев, пусть и старалась держаться непринуждённо. — Я и так тебя прошу.

— Нет, это я понял, но… зачем тебе это?

— Ну… чтобы делать людям больно…

— Ты и так делаешь им больно, чаще всего, одним своим видом.

— Так, не надо тут! — пригрозила Дайлин пальцем. — Я хочу научиться драться, чтобы уметь постоять за себя, вот! Всё-таки однажды ты можешь ведь и не оказаться рядом, верно?

Глава 16

Так как добраться до сюда дело не быстрое, ждать в скором времени ревизоров и подмогу не стоило. Как минимум, через неделю прибудут, а значит у них было полно свободного времени. Вернее, было у Дайлин, словно тот самый долгожданный отпуск, который при всём этом ещё и шёл в счёт работы. И провести она его собиралась с пользой.

— Вот! — она привела его к песчаному пляжу на берегу реки. — Здесь!

— Здесь? — нахмурился Кондрат, пнув носком песок. — Ты хочешь тренироваться здесь?

— А что? Падать мягко, никого рядом нет. Идеальное место!

— Может песок попасть в глаза, — заметил он.

— Да ладно, не попадёт! — отмахнулась Дайлин. — Давай, начинай!

Начинать? Что ж, это не он сказал. Кондрат задумчиво посмотрела на Дайлин, которая прямо-таки улыбалась во все тридцать два зуба, на землю, после чего внезапно пнул песок