Дневник наемной убийцы - Инна Балтийская Страница 37

Она осеклась и, сжавшись, снова отошла куда-то в угол. Алена сидела с отсутствующим лицом, словно заснула. Лишь через пару минут она резко подняла глаза:

– Значит, он мог. И Наталью тоже.

Она откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, потом хрипло прошептала:

– Я думала, что такая красивая вся из себя, что он мне верен… он же и со мной едва-едва… думала, ну и что что старый хрен, зато верный… Я к нему привыкла, даже, наверное, полюбила… – она закрыла лицо руками с почти облупившимся маникюром, давно требующим радикального обновления.

– Так он и был верным. – впервые за весь вечер подал голос Половцев. – Только за попу девушек лапал, больше-то не мог ничего.

Я слегка передернулась, а она нервно засмеялась, резко опустив руки:

– Ну да, верен поневоле. Но я-то думала, что единственная! Что он уже нагулялся. Да неважно… но неужели его за это? Эта поломойка… да на нее ни один мужик в здравом уме бы не позарился! Если Андрей ее и облапал когда, должна была его благодарить, в ножки кланяться! А она его… в голову…

Мы с Половцевы переглянулись. Нет, как-то не похожа была эта затянувшаяся история на простую месть за чисто женскую обиду. Скорее, у преступников был какой-то долгоиграющий план, вот только какой?

Приближалась полночь, повариха давно ушла, хозяйка демонстративно зевала, а бедная измученная Женя тихо сидела где-то в уголке, ожидая дальнейших распоряжений.

– Ид..идемте баиньки! – Алена решительно поднялась на ноги, но покачнулась и плюхнулась обратно на диван. Женя кинулась ей на помощь. Общими усилиями они поднялись, и горничная повела хозяйку в спальню.

Мы с Сашей остались в холле. Идти в спальню убитого как-то не хотелось, и любимый мужчина предложил заночевать тут же, на диване. Все равно хозяйка упилась так, что до утра и носа не высунет.

Не раздеваясь, мы улеглись рядышком на узкий диванчик, укрывшись легким шелковым покрывалом, совершенно не дающим тепла. Несмотря на моральную усталость, сон никак не приходил. Половцев размеренно дышал рядом, но похоже, тоже не спал. Мысли лезли в голову все разом, путались, и я с грустью думала, что наш с Сашей роман как-то слишком быстро стал обыденностью, крепкой дружбой боевых товарищей. Вокруг убийства, похищения, а мы все бегаем по кругу, как белки, и некогда даже взглянуть друг другу в глаза.

Наконец, я провалилась в легкое забытье, и тут же откуда-то из темноты пришел мой первый Саша. Она гладил меня по голове, приговаривая:

– Разве ты не видишь, что тут мой двойник? Ты любишь меня, а не мое отражение. Откажись от него, и небо вокруг прояснится.

Во сне я понимала, что его давно нет на свете, из глаз на подушку катились крупные слезы, и я безуспешно пыталась сказать, что все прошлые годы – это черновик, только черновик, и еще не поздно все откатить назад. Я потянулась бы к нему, моей первой незабываемой любви, но тут из спальни вылетела Алена с громким криком:

– Похититель мне написал!

Глава 19. Выкуп

Наша неразлучная четверка сидела в кафе злополучного супермаркета “Гиперион” – Алена с Женей, и мы с Сашей. Я нервничала все сильнее, хотя не раз попадала и в более опасные ситуации. Но эта поражала именно какой-то абсурдностью, нелогичностью. Для чего было собирать нас всех здесь?

То есть, справедливости ради, похититель вовсе не стремился увидеть нас вместе. Алене просто приказали ни в коем случае не сообщать в полицию. Сопровождался приказ твердым обещанием, что, если вблизи супермаркета обнаружиться хоть одна патрульная машина или хоть один переодетый полицейский, мальчик будет немедленно убит. И надо сказать, мы все поверили в эту угрозу. Увы, но сомневаться в кровожадности похитителя не было причин.

Кроме того, в утреннем послании по вацапу Тихомировой велели собрать все имеющиеся в доме драгоценности, завязать их в небольшой тканевый мешочек, и прибыть 10.50 в кафе-стекляшку в “Гиперионе”. Похититель доставит туда же Вадика, и передаст его из рук в руки в обмен на ценности. Чтобы убедиться в том, что не будет обмана, перед обменом надо сфотографировать содержимое мешочка, послать на мыло, которое похититель укажет отдельно, и тут же отправиться с ним туда, куда прикажут. Что до мальчика – его фотографию тоже прислали. Ребенок был в той же синей школьной форме, в которой его забрали из школы, без куртки, сильно осунувшийся, его глаза за толстыми стеклами очков были лишены выражения.

– Но он жив, вы понимаете? – ранним утром Алена приплясывала на месте, не обращая внимания на наши вытянувшиеся лица. – Мне его сегодня вернут! Я побежала собирать украшения!

Мы с Половцевом, слегка оглушенные, сидели на диване, пытаясь сообразить, что нам делать дальше. То есть что делать именно нам, было понять – выполнять свои прямые обязанности телохранителей. Но по-хорошему, к супермаркету надо было вызвать полицию, или хотя бы сообщить Оскару, чтобы поставили засаду. Но, глядя на порхающую по холлу Алену, я чувствовала, что меня охватывает нечто вроде паралича. Просто не поднималась рука, чтобы кому-то позвонить. Ведь если сделка по обмену сорвется, виноваты будем мы с Сашей. Даже если преступник обманывает, даже если он не собирается отдавать ребенка – мы не можем препятствовать Алене.

– Едем с ней, никому не сообщаем. – по сильно охрипшему голосу Половцева я поняла ,что его мучают те же сомнения. – Ничего, справимся сами.

Я с трудом удержалась, чтобы не кинуться ему на шею. Это же надо – он просто озвучил мои собственные мысли!

Тем временем Алена, надев короткие серые бриджи и какую-то тонкую не по погоде темную майку, собирала на журнальном столике целую горку каких-то сережек, браслетиков и колечек, и теперь деловито завязывала их в черный траурный платок, сооружая из него что-то вроде котомки. Закончив, сдернула с крючка на стене длинный лиловый плащ, схватила завязанный узлом платок, перекинула через плечо большую темную сумку и с гордостью посмотрела на нас:

– Все, ребята, ждите здесь, я поехала.

– Стоп! – Половцев резко поднялся. – Едем вместе.

– Да вы что? – ахнула Алена. – Он же сказал… Нет, вас я