Неугомонная покойница - Кемпер Донован Страница 36

налил себе вторую чашку, явно собираясь с духом и оттягивая момент. – Самир и Анна довольно хорошие люди, хотя и ужасно скучные. Но их сын, Алекс… В его возрасте мальчики так легко увлекаются… – Он снова замолчал, задумчиво отпив из чашки. – Тем днем, в среду, Вивиан сообщила мне, что он… подкатил к ней, кажется, это так называется, хотя звучит странно для моего слуха. Она посмеялась над этим случаем. Но я помню, каково это, когда ты парень шестнадцати лет. Тут не до смеха.

Он отпил большой глоток, глядя на нас поверх чашки.

– Вы предполагаете, что Алекс Шах убил вашу жену, потому что увлекся ею?

Вальтер пожал плечами.

– Я не знаю. Но такое возможно. Особенно учитывая общую бессмысленность ситуации.

– А что насчет мисс Тёрнер?

– Евы? О, нет. Ева не из разряда собственников. С самого начала я ясно дал ей понять, что наши с ней отношения ни к чему не приведут. Она это понимает.

«В самом деле?» – подумала я.

– Дело в том, что все, кто знал Вивиан, любили ее.

Ну, к этому моменту мы знали о Вивиан Дэвис достаточно, чтобы понимать, насколько это грандиозная ложь. Возможно, Вальтер Фогель, как объятый горем любящий муж, не был объективен в том, что касалось его покойной жены. А возможно он лгал, чтобы защитить себя или кого-то другого. В любом случае, я не ставила под сомнение тот факт, что как минимум один человек в этом мире – и даже в этом самом доме – не любил Вивиан.

И желал причинить ей как можно больше зла.

Глава 25

В этот день я узнала об еще одной заморочке Хрустального дворца – в этом сооружении не было лестниц. Вместо них по четырем его углам располагались четыре треугольных лифта, чьи двери находились на вертикальной линии, разделявшей треугольник пополам. Углы Дворца точно соответствовали сторонам света, поэтому лифты обозначались буквами С, Ю, В и З.

Вальтер подвел нас к лифту З и дал указания, где мы можем найти Еву Тёрнер, с которой Дороти хотела побеседовать следующей. Я видела, что он хочет пойти с нами, но понимает, что не стоит даже пробовать. Едва двери лифта закрылись и Вальтер исчез из поля зрения, я почувствовала, как напряжение отпускает мои плечи.

– Так что вы…

Дороти покачала головой и подняла глаза к потолку – прозрачный намек на то, что нас могут прослушивать. Я вспомнила, как за два дня до этого она шикнула на Лейлу в Приемной, и тогда мне показалось, что у нее паранойя, но теперь я уже не была так уверена.

– А что, если отключится электричество? – спросила я вместо первоначального вопроса, когда металлический ящик, громыхая, пополз вверх. – Придется томиться тут, пока его не починят?

– О, я уверена, у них есть запасной генератор. На самом деле, готова спорить, у них имеется запасной генератор на случай поломки запасного генератора. – Она повернулась к офицеру Чои, которая оставалась начеку даже в этом крошечном пространстве. – Сара, ты как? Сегодня придется много стоять, так что я попрошу для тебя стул на время следующего интервью.

– Спасибо, мэм.

Дороти повернулась ко мне:

– У Сары дома пятимесячный малыш, Бенджамин. Такой очаровательный. Но она пока лишена роскоши спокойно спать целую ночь напролет.

Позднее я узнала, что когда у Дороти после выборов возникла необходимость нанять службу охраны для себя как частного лица, она попросила подобрать в нее как можно больше стосковавшихся по работе женщин с детьми.

Мы с офицером Чои обменялись тревожными взглядами. Я судорожно подыскивала ответный вопрос или хотя бы приличествующее случаю замечание, но как всегда, когда разговор заходил о детях, в голове у меня оставалась пустота. Но следует признаться, что я заметила облегчение в глазах офицера Чои, когда стало понятно, что ответной реплики не последует.

Мы погрузились в молчание, и я принялась вспоминать все, что нам рассказал Вальтер Фогель. Проблема состояла в том, что рассказал он много, но я была уверена, что не все из этого правда. Например, в самом ли деле у них с Вивиан был открытый брак? Теперь, когда Вивиан не могла ему возразить, он мог утверждать что угодно, – особенно если все эти месяцы транслировал Еве Тёрнер ту же ложь. А Алекс Шах? Мог ли этот неуклюжий парень хладнокровно кого-то убить? У меня перед глазами вспыхнуло воспоминание о том, как яростно он пинал снег в лесу. С другой стороны, подростки постоянно бесятся, это ничего не доказывает.

Двери лифта беззвучно разошлись в стороны, и мы шагнули в коридор, бывший точной копией коридора на первом этаже. За стеклянной стеной открывался вид на уже знакомый нам сад (привет, жуткая маленькая гипербарическая камера), но гораздо более красивый, поскольку из-за непривычно высоких потолков в Хрустальном дворце второй этаж располагался гораздо выше над землей. Местность позади сада понижалась так же, как и со стороны входа, только здесь склон был более пологим и порос деревьями.

Люди проводят кучу времени, восхищаясь листьями: будь то весенние почки, роскошный летний полог или многоцветье, которое приносит осень. Но я хотела бы остановиться сейчас на минутку и проораться от любви к странной красоте, которой обладают голые ветви деревьев. К этому моменту почти весь выпавший снег свалился на землю, так что обнаженные черные ветви стали похожи на окончания нервных клеток, которые – как вам сообщит любой старшеклассник – под микроскопом похожи на звездочку (их называют дендритами, что по-гречески значит… погодите… «деревья»!). Лишенные листьев и цветов, ветви становятся похожи на корневую систему, скрытую от наших глаз, и словно отражают ее в зеркале. Именно поэтому именно зимой легче, чем в другое время года, вспомнить, что под землей протекает не меньшая активность, чем та, которую мы видим невооруженным взглядом. Мне кажется, в этом смысле деревья и люди похожи.

За лесом, вдалеке, я разглядела центр Сакобаго – тонкий шпиль церкви, приземистый цилиндр водонапорной башни и увенчанное маленьким куполом прямоугольное строение, бывшее, должно быть, школой. Учитывая, что мы находились на холме, переплетение проводов над самой населенной частью города особенно бросалось в глаза. Меня приучили считать, что это в природе царит хаос и беспорядок, но сравнивая массив леса и деловой район, я не могла отделаться от ощущения, что весь хаос и беспорядок создают люди. Или, возможно, мне просто…

– Вы что это творите? – Я обернулась; оказалось, что Дороти, которая уже ушла далеко по коридору, впилась в меня нетерпеливым взглядом, сложив руки на