Ночной гость - Хизер Гуденкауф Страница 36

Они поели. Девочка пошла назад к коробке с книгами.

На следующее утро они съели на завтрак по три крекера. На обед – по два с арахисовым маслом. Но отец девочки все не возвращался.

– Может, он не придет, – сказала девочка и выпила еще воды. Мама сказала, что это поможет наполнить желудок.

– Придет, – заверила мама, но в голосе ее слышалась тревога. – Он должен вернуться.

На ужин девочка съела два крекера с арахисовым маслом, а мама – один. Банка с арахисовым маслом опустела. Они выпили еще воды. В ту ночь девочка плохо спала: желудок урчал от голода, и она не переставая думала про оставшиеся два крекера. Что им делать, когда еда кончится? А вдруг отец не вернется? Они же умрут голодной смертью.

Она выползла из постели, стараясь не разбудить маму. И проверила, на месте ли крекеры. Они лежали в пакете. Девочке захотелось вытащить их и съесть, но это было бы нечестно. Она вернулась в кровать и попыталась заснуть.

На следующее утро мать отдала ей оба крекера.

– Я не голодна, – сказала она.

Девочка не поверила матери, но все равно съела крекеры, откусывая малюсенькие кусочки, чтобы растянуть как можно дольше. Прошло время обеда, потом и ужина. Отец не появлялся.

Девочка раскапризничалась. Вода болталась в пустом желудке, вызывая тошноту.

– Я есть хочу, – пожаловалась она. – Когда придет отец?

– Еды нет, – резко ответила мать. – Все закончилось. Ничего не осталось.

– Тогда надо сходить туда, наружу, и принести еще, – заявила девочка.

Мама притихла.

Туда, наружу – так они говорили. «Не ходи туда, наружу, – повторяла мама. – Отец придет в ярость, это небезопасно».

Отец же твердил: «Там, снаружи, плохие люди. Они отберут тебя у нас, и ты никогда не увидишь маму».

И они с матерью никогда оттуда не выходили. Сидели в этом подвале с бетонными полами и стенами.

Но теперь, к ее удивлению, мама поднялась по ступенькам, встала возле двери и осторожно потрогала ручку. Дверь была заперта. Мать вернулась вниз и встала посреди комнаты.

– Что ты делаешь? – спросила девочка, но мать отмахнулась от нее.

Она надолго задумалась, потом попросила дочь найти ей ручку.

– Ручку? – удивленно переспросила девочка.

– Быстро найди мне ручку, – резко приказала мать.

Девочка поспешно стала рыться в коробке с рисовальными принадлежностями. К ее удивлению, мать раскрутила ручку, сняв с нее пластиковый футляр, швырнула его на стол и внимательно осмотрела чернильный стержень с острым наконечником.

Потом мать снова поднялась наверх. Девочка пошла за ней. Мама скрючилась перед дверью и засунула кончик стержня в замок на ручке.

– Что ты делаешь? – спросила девочка, но мама шикнула на нее и продолжила ковыряться в замке. Казалось, прошла вечность, но вдруг раздался тихий щелчок, и дверь распахнулась – так быстро и просто.

Мать велела ей оставаться на месте, но девочка не послушалась. Они вдвоем вышли туда, наружу.

Девочка изумилась тому, что видит. Тут была кухня с большим холодильником, плитой, микроволновкой и посудомоечной машиной, как та, что девочка видела по телевизору. Еще там стояли большой круглый деревянный стол и четыре стула. А над блестящей столешницей висела куча шкафчиков.

Девочка смотрела на мать в ожидании объяснений. Почему им пришлось оставаться в подвале, где они ели за маленьким пластмассовым столом и где не было плиты, только микроволновка и малюсенький холодильник? Но мать не стала рассматривать кухню. Словно в забытьи, она пошла дальше через кухню и столовую, где стояли еще один стол и стулья. Потом перешла в следующую комнату – там обнаружились целых два дивана и кресло в тон, телевизор и напольные часы высотой почти до потолка. Все окна комнаты были закрыты плотными ставнями.

Мать не обращала внимания на все эти чудеса. Ее внимание сосредоточилось на большой входной двери с тремя квадратными оконцами в верхней части. Через них проникал яркий солнечный свет, и они постояли немного в его лучах, ощущая их тепло кожей.

Мать повернула ручку, но дверь не открылась. Она потрогала пальцами бронзовую задвижку под ручкой и повернула ее вправо. Потом снова дернула ручку, и дверь со скрипом отворилась.

Выглядело все как в книжке с картинками. Вокруг было столько разных цветов, запахов и вещей, которых девочка до этого не видела, что она на мгновение остолбенела. Потом, не раздумывая, девочка вышла из дома на бетонные ступеньки крыльца. Ветер нес прохладу, но на улице было теплее, чем в подвале. Небо сияло синевой, а солнце цвета меда дарило тепло. На деревьях шелестела листва ярких цветов, а вокруг простирались бесконечные золотистые поля. Перед домом была подъездная дорожка, она начиналась у крыльца и поднималась наверх, теряясь вдали. Дорожка вела к горам, к океану или пустыне – куда-то очень далеко отсюда.

Мир снаружи оказался тише, чем представлялось девочке. Тихо шелестели стебли кукурузы, когда ветерок тревожил поля, стрекотали кузнечики и чирикали ласточки в амбаре.

Девочку внезапно втянули обратно в дом, и мать захлопнула дверь и заперла замок.

– Нам нельзя туда выходить, – сказала она. Мать была напугана и быстро, отрывисто дышала.

Держась за руки, они вернулись через гостиную и столовую в кухню.

– Я умираю с голоду, – захныкала девочка, испытывая острое желание схватить банан со стола. Мать открыла шкафчик, наполненный банками с супом, фасолью и кукурузой. Открыла другой, забитый пачками хлопьев и крекеров с печеньем.

– Мы не можем взять много, – объяснила она. – Если отец заметит пропажу, поймет, что мы выходили наверх. – Она поколебалась, но в конце концов взяла две банки супа, апельсин и яблоко из холодильника. – Пойдем, – сказала она дочери. – Он может вернуться с минуты на минуту.

Девочка ухватилась за ручку двери, ведущей в подвал. Но мать не последовала за ней: ее глаза были прикованы к телефону, висящему на кухонной стене. Девочка смотрела, как мать дрожащими руками снимает трубку и, приложив динамик к уху, набирает номер.

Девочка хотела спросить, кому она звонит. Внизу не было телефона, она видела его только по телевизору. Но, похоже, мама знала, что делает. Тихий гудок раздался из трубки, а потом женский голос.

– Алло? – сказала незнакомая женщина. – Алло!

Глубокая печаль застыла на лице матери, и она молча повесила трубку. Взяв с собой капельку еды, они спустились в подвал, и мать ненадолго замешкалась, чтобы запереть замок. Они спустились с лестницы, мать села на нижней ступеньке и заплакала. Девочка пристроилась у ее ног.

Когда мать перестала плакать, она вытерла слезы и сказала:

– Не рассказывай об этом отцу, хорошо? Это наш маленький секрет.

Девочке понравилось, что у них с мамой теперь есть секрет, и она кивнула, после чего они дали клятву на мизинцах. Но два вопроса вертелись у девочки на языке: почему они не выходили наружу раньше и что мешает им сделать это снова?

Глава двадцать седьмая

Наши дни

Итак, женщина с мальчиком бежали от жестокого мужчины. Это все объясняло: их поездку в разгар снежной бури, отчаянное желание незнакомки спрятаться, ее паранойю.

– Полиция обязательно вам поможет, – сказала Уайли, садясь напротив них. – Когда вьюга закончится, поедем к шерифу.

– Нет! – воскликнула женщина, резко приподнимаясь. – Он придет за нами. Вы не знаете, что это за человек.

Уайли вынуждена была согласиться. Она не знала, через что пришлось пройти женщине и что за человек ее муж. Бывший супруг Уайли, при всех своих недостатках, не был агрессивен: просто