Гости - Марго Хант Страница 34

у каждого из детей обязательно был свой торт, – продолжил Бо. – Вот из таких она матерей. Любит семейные ужины, отпуска, водит вас в дельфинарий и говорит, когда выключать телевизор. Марлоу любит, чтобы все было чисто и аккуратно. И все постоянно твердят, какая она милая.

– Да, наша мама такая. И что в этом плохого? – резко спросила Джун.

– Это только одна сторона ее характера. Только ее она выставляет напоказ. – Бо поставил бутылку с пивом на столик и ткнул пальцем в Марлоу. – Но у Марлоу есть и другая сторона, которую она предпочитает скрывать. В глубине души ей страшно, и этот страх движет всеми ее поступками.

– Ничего удивительного, – сказала Марлоу. – Вы наставили на нас пистолеты. Любой на нашем месте испугался бы.

– Я говорю не только о том, что происходит сейчас. Ведь ты постоянно боишься, правда, Марлоу? И почему же? Ты родилась в богатой семье, и тебе никогда в жизни не приходилось ни за что бороться. Конечно, ты могла подрабатывать, когда была подростком, или работать где-нибудь в офисе после колледжа. Но тебе никогда не приходилось беспокоиться о том, чтобы прокормить себя, заплатить за квартиру или за какого-нибудь врача. Ты с рождения застрахована от всех проблем, с которыми сталкивается большинство из нас.

– У всех есть свои проблемы, – жестко отрезала Марлоу. – Мне можно не верить, но деньги не способны защитить от всех проблем.

Бо продолжал, как ни в чем не бывало.

– И несмотря на все это спокойное, приятное существование, которым ты наслаждаешься, ты живешь в страхе, Марлоу. Ты боишься, что Ли не любит тебя по-настоящему и уж точно не так, как тебе хотелось бы. Боишься того, что тебя ждет, когда дети вырастут и все твои апельсиновые дольки будут им не нужны. Боишься дожить до старости и, оглянувшись, понять, что, какой бы прекрасный вид ни открывался из твоего окна, сколько бы красивых вещей у тебя ни было, какой бы милой все вокруг тебя ни считали, – за всю жизнь ты не сделала ничего, что действительно имело бы хоть какое-то значение. Что сама ты ничего не стоишь. И в тот самый момент, когда тело твое остынет в могиле, все остановятся и скажут: «Ах, как грустно», – а потом продолжат жить как ни в чем не бывало.

Марлоу не могла оторвать взгляд от Бо, Том никогда не видел ее такой уязвимой. Неужели его мать и правда так думала о себе? Что она ничего не значит? Не могла же она и правда в это верить?

– Это слишком жестоко, – бросила Джун.

– Но это правда, да, Марлоу?

– Каждый человек беспокоится о том, что оставит после себя, – сказала Марлоу. – Каждый задается вопросом, имеет ли его жизнь смысл.

– Я не задаюсь, – сказала Изабель, глядя в пустой бокал.

– Ты еще молода. О таких вещах начинаешь думать с возрастом, – возразила Марлоу.

Изабель подняла голову и прищурилась.

– Возраст тут ни при чем. Я не могу позволить себе роскошь беспокоиться о смысле жизни, потому что меня гораздо больше беспокоит, как заплатить за квартиру, которая только что подскочила в цене на триста долларов.

На лице Марлоу отразилось беспокойство.

– Мне очень жаль, Изабель. Я не знала.

– Да откуда тебе знать? Он прав, – Изабель указала подбородком в сторону Бо. – Ты никогда не думала, как платить за квартиру. Да у тебя и ипотеки-то, наверно, не было. Готова поспорить, что и дом у тебя в собственности.

– Я готова помочь. Мы обсудим это после… – Марлоу постаралась подобрать слова. – После урагана.

– Да будь у меня такие деньги, я б вообще на всё забила! – Изабель пьяно взмахнула пустым бокалом. – Прошлась бы по самым дорогим магазинам в Боке и скупила бы вообще всё! А потом улетела бы в Европу и жила бы в пятизвездочных отелях. Больше ни о ком и ни о чем бы не заботилась! Вся моя жизнь была бы одним бесконечным отпуском.

– Это не настоящая жизнь. Это сказка, – сказала Марлоу.

– А ты и живешь в этой сказке! Или жила бы, если б захотела.

– Она права, Марлоу. Ты могла бы жить на широкую ногу, гораздо смелее, если бы хотела, – сказал Бо. – Но ты этого не делаешь. Интересно, почему?

Том думал, должен ли он как-то заступиться за маму, любовь которой всегда казалась ему такой простой и незамысловатой. Она была доброй и заботливой, всегда хотела лучшего для него и Джун. Иногда она их слишком опекала и, само собой, слишком многое хотела контролировать в их жизни, но это свойственно любой хорошей матери. Ему хотелось как-то вмешаться, но он всё не мог придумать, что же сказать. А может, ему просто было слишком страшно.

Губы Марлоу были плотно сомкнуты, руки сжаты в кулаки.

– Я прекрасно понимаю, что мне в жизни очень сильно повезло. Но и мне приходилось сталкиваться и с трагедиями. Я очень хорошо знаю, что это такое. Деньги всех проблем не решают.

– Например? – Тому показалось, что Бо даже немного подался вперед, его глаза горели неподдельным интересом. – Что же с тобой такого плохого случилось?

Марлоу ответила не сразу. Она опустила голову и спрятала лицо в ладонях, как будто пыталась принять какое-то решение, а потом опустила руки, выпрямилась и заговорила.

– У нас с Ли был ребенок еще до рождения Тома и Джун. Девочка. Ее звали Лайза, сокращенно от Элизабет.

Том потрясенно уставился на мать. У него была еще одна сестра?! Родители никогда не говорили об этом.

Ли прервал ее.

– Марлоу, ты не должна…

Она подняла ладонь, чтобы он не перебивал ее.

– Видимо, должна. Лайза умерла, когда ей было шесть недель, это случилось ночью… она спала в своей кроватке. У нее был порок сердца, мы ничего не знали. Ничто не предвещало беды. В один день она была с нами, а на следующий – ее не стало… – Марлоу глубоко вздохнула и всхлипнула. – Она умерла. Совершенно неожиданно. И я бы отдала все деньги, все наши с Ли деньги до последнего гроша, чтобы вернуть ее. Но так не бывает, – продолжала она. – Деньги не могут гарантировать, что ты не потеряешь любимых. Я и правда, наверное, не знаю, каково это – беспокоиться о квартплате, но я знаю, каково это – испытывать настолько сильную боль, что не можешь ни есть, ни спать, ни мыться. Бывали дни, когда я даже не могла встать с постели. Так что, да, Бо, отвечая на твой вопрос, я честно скажу: каждый день я живу в страхе. Но не от понимания ничтожности или бессмысленности своей жизни. Мне