Принц в Бомбее - Суджата Масси Страница 3

– Спасибо вам. – Френи перестала хмуриться. – Мисс Хобсон-Джонс сказала, что у нее есть подруга – первая женщина-поверенный в Бомбее. И мне очень захотелось с вами повидаться.

Слова Френи сильно польстили Первин.

– Я тоже рада знакомству с вами. Скажите, когда вы поступили в колледж, вам выдавали списки правил? Ваши родители или вы подписывали какой-то договор? В таких документах обычно перечислены основания для отстранения от занятий или исключения.

– Никаких списков нам не выдавали. Договора я тоже не припомню, но, если он был, он хранится у моего отца. – Френи наморщила лоб и добавила: – А у него я не могу попросить.

Первин не хотела стать причиной разлада в семье.

– Тогда спросите у других студентов или студенток, нет ли у них таких договоров. Прочитайте его или принесите мне.

– Обязательно, Первин-баи. – Френи взяла у Первин карточку, которую та достала из хрустальной вазы на серебряном чайном столике.

– Участие в политической акции – дело серьезное. Уже много десятилетий студентов-индийцев, которые выходят на протесты, избивают, сажают в тюрьму и даже казнят. – Увидев, как округлились у Френи глаза, Первин добавила: – Вам не вынесут смертного приговора за пропуск одного дня занятий, но я очень вас прошу: не выходите на политическое выступление только ради того, чтобы впечатлить однокурсников.

– Вот я вам клянусь: меня стошнит при виде этого принца! Я покрою себя позором! – объявила Френи. – Но одновременно я боюсь, что, если мы не придем, вся наша жизнь пойдет под откос. Я слышала, что два года назад нескольких студентов отчислили за то, что они были коммунистами.

Первин задумалась. Как уклониться от чествования принца и не подвергнуться наказанию?

– А вы не задумывались, что можно в четверг просто остаться дома, сославшись на боль в животе, – тогда ни ваши родители, ни преподаватели ничего не узнают?

Френи качнула головой:

– Это притворство. А вы знаете про ашу[7].

Она имела в виду краеугольный камень мировоззрения парсов: принцип праведности. Богобоязненный парс всегда говорит правду. Именно поэтому индийцы самых разных вероисповеданий всегда доверяли юристам-парсам.

– Да, про ашу я все понимаю, но ведь ни вы, ни я не можем заранее ничего сказать о вашем телесном и душевном здравии в четверг. Болезнь – неоспоримая причина для отсутствия.

– Солжешь – в беду попадешь. Не хочу я этого повторять.

Выслушав краткое заявление Френи, Первин умолкла, тишину нарушало лишь тиканье напольных часов в углу. В паузе Первин поняла, что пытается сбить с истинного пути необычайно совестливую молодую девушку.

– Френи, вы должны действовать в соответствии со своими убеждениями – и так же должны поступать все студенты. Учитывая, что лидеры Союза попросили вас проконсультироваться с юристом, как минимум некоторые из них разделяют ваши тревоги.

– Точно. Если нас выкинут из колледжа, не видать нам больше ни стипендии, ни денег на образование от родителей. Мы испортим всю жизнь и им, и себе. – Тут слова так и полились: – Я подумала, если я к вам приду, вы дадите мне ответ. Надеялась, что вы скажете «нет», потому что так безопаснее и мы сможем продолжить учебу. Но «нет» вы мне не сказали.

– У меня недостаточно данных, и мне сложно предсказать, как отреагирует мистер Атертон. – Первин очень сожалела, что не может посоветовать Френи ничего определенного. – До приезда принца еще три дня. Мы еще успеем выяснить, есть ли у кого-то этот договор. А я, конечно же, рада буду его посмотреть.

– Спасибо. – Френи перевернула книгу, которую держала, сдвинула ее ближе к сумке.

Первин глянула на обложку: «Сердце тьмы» Джозефа Конрада. Она еще не успела прочитать этот популярный роман, но слышала от Элис, что автор клеймит колониальную политику европейцев в Африке.

– Это из списка чтения по литературе?

Френи ласково опустила книгу в сумку:

– Нет. По всемирной истории. Мистер Грейди часто задает нам читать романы и газетные статьи, потому что считает, что они правдивее книг по истории. Вот только проблема в том, что авторов очень много, кому из них верить?

– Любопытное замечание. Я с удовольствием побеседую с вами снова, но пришлите мне заранее записку или позвоните по телефону. У меня каждый день по несколько встреч, я не всегда бываю на месте.

Френи взглянула на Первин с восхищением:

– Вы защищаете невиновных в Верховном суде Бомбея?

– Пока нет. Женщины еще не получили права выступать адвокатами в Верховном суде Бомбея.

Брови Френи поползли вверх.

– Вы хотите сказать, что в Индии нет ни одного суда, где женщины могут отстаивать интересы своих клиентов?

– Я говорю только про Верховный суд, про другие не знаю. – Первин увидела, как вытянулось у девушки лицо, и добавила: – Может, у меня и будет возможность это выяснить.

– Мой брат отлично отстаивал свою точку зрения, – произнесла, помолчав, Френи.

– А теперь это не так?

– Дарий утратил способность говорить, – тихо откликнулась девушка.

– В каком смысле? – озадаченно переспросила Первин.

– Дарий умер, когда ему было тринадцать лет, а мне одиннадцать. Папа очень надеялся, что мой брат будет первым в нашей семье, кто поднимется выше ремесленника. Я учусь в Вудберне, потому что часть расходов покрывает стипендия. А остальные деньги доплачивают родители – из тех, которые накопили на образование брата.

Головоломка начала складываться.

– Это очень грустно. Вы, наверное, сильно по нему тоскуете.

– Конечно. И если меня исключат, я покрою позором не только родителей, но и покойного брата. – Френи моргнула, расправила плечи. – А как вы уговорили мистера Мистри позволить вам стать поверенным?

– Ну, он хотел, чтобы я изучала право в Оксфорде, потому что моего брата никогда бы туда не взяли. Только я одна могла осуществить папину мечту передать юридическую практику по наследству.

– Но ваш отец мог поступить и по-другому, – возразила Френи. – Нанять поверенных и барристеров, создать большую важную фирму, как у Вадии Ганди или у Мохаммеда-Али Джинны.

Первин кивнула:

– Да, это крупные юридические конторы нашего города, но мой отец решил, что начнет с меня. Наверное, надеялся, что у него появится еще и зять, но с этим не вышло.

– Значит, он верил в вас с самого начала. И все же вам, наверное, странно было учиться в стране, которая угнетает Индию. – Френи чуть подвинулась на диване, чтобы смотреть на Первин в упор.

Та, заметив осуждение в глазах девушки, ответила:

– В Англии мне доводилось встречать людей, которые относятся к индийцам с предубеждением. Но меня удивило, сколько там тех, кто поддерживает идею независимости Индии. И громче всех об этом говорила мисс Хобсон-Джонс.

Френи ахнула, потом широко улыбнулась:

– У