Рыбки в пятнах света - Рику Онда Страница 29

Свежий воздух постепенно наполняет комнату и вместе с ним возникает ощущение, будто наше с Аки время уходит, растворяется в пространстве. Завтра эта квартира опустеет и станет ждать новых жильцов. И наша общая жизнь, протекавшая здесь, перестанет существовать.

Из кухни раздается шум воды в мойке, стук банок и пластиковых тарелок друг о друга.

Вода смывает следы нашего разговора.

Плеск воды не прекращается.

Я поворачиваю голову и вижу Аки, которая застыла перед мойкой, словно статуя. Что-то не так.

– Аки! Ты в порядке?

Она не оборачивается.

– Аки? – повторяю я громче.

Она ничего не отвечает. Даже не двинулась.

В комнате слышны только гудение вентилятора и шум воды.

Глава 18

Я слышу, как Хиро зовет меня, но его голос звучит где-то очень далеко.

Не могу пошевелиться.

Надо закрыть кран, но шок сковал меня.

Я вспомнила, что произошло в тот день.

Как странно и неожиданно работают человеческая память и разум.

Я каждый день включала вентилятор.

Утром и вечером, когда готовила или ставила чайник, слышала, как он гудит. Но сейчас я будто слышу его в первый раз. Возможно, мне так кажется потому, что мебель, посуду и тряпки вывезли и в пустом помещении звук сильнее отражается от голых стен.

От этого звука в голове стоит гул. Он накладывается на другой звуковой образ, преследовавший меня год назад в горах.

* * *

Тогда я тоже слышала нечто похожее.

Что это было? Бронзовка или какой-то другой жук? Он долго кружил вокруг меня. Мы шли и шли, а жук все не отставал, как я ни старалась отогнать его. Было это одно и то же насекомое или разные, не знаю. Скорее всего, их привлекал запах моего пота.

Жуки упрямо кружились вокруг меня, треща крыльями так, что звенело в ушах.

Терпеть назойливость жуков стало невыносимо, я пыталась избавиться от них, но потом мне это надоело, и я сдалась.

Шел второй день нашего похода; наверное, начала сказываться усталость. Жужжание то отдалялось, то приближалось, навевая дремоту. Оно напоминало звук работающего мотора или механизма, гудение камертона, от которого мне в уши передавалась вибрация.

Потом случилось нечто странное.

Мы шли средь бела дня, вокруг нас высились ярко освещенные солнцем горы, а я была как во сне.

Подобное состояние я иногда испытываю, когда, усталая, возвращаюсь домой на электричке.

Вагон раскачивается, я стою, ухватившись за поручень, и смотрю на меняющийся за окном пейзаж. При этом в голове отражаются совсем не те картины, что у меня перед глазами. Я перестаю чувствовать тело, единственное, что остается, – это толчки вагона и образы в голове.

Сон и реальность переплетаются, я одновременно вижу и то и другое.

Так было и тогда, в горах.

В тот день маршрут был не таким сложным, как накануне, когда мы все время поднимались в гору, и не требовал большой сосредоточенности и осторожности, поэтому ноги шли сами. Однако жара, усталость и рассеянное внимание привели к тому, что на меня нашло дремотное состояние, сродни сомнамбулическому.

Все это стерлось у меня из памяти, и вот я вспомнила забытую сцену. Странную и непонятную. Что это было? Сон или фантазия?

Я видела играющих детей. Мальчика и девочку.

Где это происходило, точно не скажу. То ли в комнате, то ли под открытым небом. Просто туманное серое пространство.

Мальчик и девочка сидят на корточках и что-то нашептывают друг другу.

Девочка – это я, мальчик, похоже, – Тихиро. Мы – дети – о чем-то болтаем.

При этом наши руки двигаются. Мы играем, болтаем и одновременно чем-то заняты, хотя я не знаю, чем именно.

Странно во всем этом то, что я занимаюсь каким-то делом и в то же время смотрю на себя со стороны. О чем говорят между собой мальчик и девочка, я расслышать не могу, поэтому изо всех сил стараюсь к ним приблизиться. Слышу шепот, но слов разобрать не получается.

И тут раздается громкий четкий голосок:

– Эй!

Мальчик и девочка тут же оборачиваются.

– Я хочу с вами поиграть, – звучит веселый голосок, и вдалеке появляется человеческая тень. Она машет рукой.

Еще один ребенок, маленькая девочка, бежит к сидящей на корточках паре.

Увидев ее, я испуганно вздрагиваю. У нее то же лицо, что у меня в детстве.

Как такое может быть?

Если появившаяся здесь девочка – я, то кто тогда играет с Тихиро? Она тоже должна быть мной, у меня такое чувство.

Я пытаюсь подобраться еще ближе к сидящей на корточках паре. Тихиро сидит лицом ко мне, и я его вижу хорошо, а у девочки видна только спина.

Чудеса какие-то! Как обе девочки могут быть мной? Как выглядит та, что сидит?

Я безмолвно молю ее обернуться. Отчаянно вытягиваю шею в надежде, что она хоть немного повернет голову, и можно будет разглядеть лицо.

Но она сосредоточена на своих руках и оборачиваться не собирается.

Меня охватывает отчаяние.

Лицо! Покажи мне лицо!

Подошедшая сзади девочка – вторая я – садится рядом с детьми, и они начинают играть вместе. Все трое игнорируют мои мольбы, делают вид, что не замечают меня.

И что же они такое делают?

Я переключаю внимание на этот вопрос, на их руки.

Они чем-то заняты. Чем?

В этот момент на камере словно включается ближний ракурс, и я вижу детей крупным планом.

Оказывается, они играют в песочнице.

Зачерпывают песок ладонями и насыпают горку, будто что-то закапывают.

Что это может быть? Я смотрю на их руки.

Что-то черное. Довольно большое.

Что же это такое?..

Жужжание в ушах не прекращается. Кругом летают насекомые. Кружат вокруг детей или вокруг меня? И их много.

Дети продолжают насыпать песок.

Их маленькие руки работают без устали.

Пригоршня за пригоршней. Холмик серого песка над черным предметом растет.

* * *

– Устроим привал. Тут неподалеку замечательное местечко, – предложил проводник.

Мы удивленно переглянулись. С предыдущего привала прошло всего ничего. Может быть, проводник решил, что мне надо отдохнуть?

Бронзовки или кто там еще зудели над ухом не переставая. Видимо, их привлекал запах пота. Так или иначе, оставлять меня в покое они не собирались.

* * *

Дети продолжают сосредоточенно вози-ться в песке.

У них общая задача – похоронить это черное не пойми что.

* * *

Выбранное для отдыха проводником место действительно оказалось очень живописным. Полянка, окруженная лесом, напомнила убежище из моего детства, которое