Между добром и злом. 6 том - Кирико Кири Страница 28

Кондрат помнил, как дрался, помнил, как топил того ублюдка… Он знал, что должен был сделать, и что сделал по итогу. Кто-то скажет, что это правильно, кто-то скажет, что надо было поступить иначе, но Кондрату было просто не очень от всего произошедшего. Хотя от этих мыслей отвлекала Дайлин, а если точнее, воспоминания, как он тащил её обратно в гостиницу. Удивительно, что он запомнил её голой, и эти кадры невольно появлялись перед глазами, заставляя организм реагировать. Её тонкие аккуратные ключицы, молодая подтянутая грудь, тонкая талия, ноги…

Как говорят? В чём мать родила?

Он тряхнул головой. Это надо оставить в прошлом и больше не вспоминать. Особенно, как она лезла к нему уже в номере, пытаясь одну руку засунуть ему в брюки, а другой притянуть голову для поцелуя.

— Давай здесь и сейчас…

И надо было же так вляпаться на ровном месте. Но это был не конец его злоключений, так как уже в купальне он обнаружил, что потерял кое-что очень важное. Амулет, подаренный ведьмой в форме змеиной головы, на шее его теперь не было.

* * *

Кто первым настучит, тот и прав — так работал один из главных принципов правосудия. И Кондрат хорошо знал это, почему не заставил себя долго ждать. И вот они уже сидят за столом главы отдела, мужчины в преклонном возрасте, который вот-вот уйдёт на пенсию, за плечом которого стоял сыщик. Видимо, метил на его место.

— Понятно… — протянул старик. — Ужасное событие, ещё во время праздника…

— Они не оставили нам выбора, — холодно ответил Кондрат. — Нападение на сыщиков специальной службы — это тяжкое преступление против империи. Мы уже послали отчёт о произошедшем.

— О, не стоило этого делать, мистер Брилль. Ситуация ясна, как день. Наш сотрудник, на него давно жаловались, совсем оборзел в последнее время. Я как раз собирался уволить его, но… как получилось, так получилось, конечно. И то, что они попытались сделать с вами, мисс Найлинская, поверьте мне на слово, они этого заслужили, и я ни капли не сомневаюсь, что они не оставили вам выбора.

А стоило бы.

Кондрат вёл себя слегка нагло, надменно, даже зло. Он не чувствовал себя так, но предстал перед ними человеком, которого бы они ожидали увидеть после произошедшего. Он с раздражением под мрачное молчание Дайлин рассказал, как было, почти нигде не соврав. Почти. Но мёртвые уже не расскажут всей правды. К тому же нападение на сыщика специальной службы, применение к нему физического насилия и попытка изнасиловать так или иначе вела бы к смерти.

И все в комнате об этом знали.

— Это уже решат в столице, — ответил Кондрат.

— Да, конечно, решат. Они переступили закон, и получили что получили. Я надеюсь, мисс Найлинская, с вами всё в порядке? — старик с заботой взглянул на неё.

— Нет, не в порядке! Меня вчера пытался изнасиловать страж правопорядка вашего города! В четверым! Взять силой! Нет, со мной не всё в порядке, уж простите мой грубый тон.

— Ничего-ничего, я понимаю, — закивал тот.

Он боялся, естественно, он боялся. На старости лет получить вот такой сюрприз. Здесь власть явно привыкла к тягучей жизни, когда новый день не отличается от предыдущих. Когда всем ясно, кто какое место займёт и чем будет заниматься. И такая встряска…

Нет, им было плевать на ситуацию. Они были готовы сейчас вешать кого угодно, лишь бы буря прошлась над их головами. Им было плевать, как именно умерли все четверо, и была ли возможность у Кондрата арестовать их, как требовал того закон.

К тому же Кондрат уяснил для себя, что здесь они, он и Дайлин, имеют лишь номинальную власть. А на деле они одни, среди лесов, в дали от цивилизации. И пристрели их здесь же, все всё будут отрицать, и никто и никогда не узнает, что произошло. Именно это ответил Кондрат, когда Дайлин спросила, как им ума хватило напасть на них.

— Чувство власти. Никто и никогда не узнает, что стряслось, оттого люди в таких условиях чувствуют определённую безнаказанность.

— Но мы из специальной службы! — тогда возмутилась она.

— Да. И?

— Что и? Мы представители самой империи.

— Империя… ­— хмыкнул Кондрат. — Империя где-то там, а они здесь. Это может обычных людей это испугает, но не таких, как тот страж. Отмороженных, зажравшихся своей безнаказанностью, понимающих, что мы отрезаны от мира… Нет, они знают, что здесь никакого закона и власти нет. Есть лишь сила.

— И что тогда нам делать? — спросила она.

— Пользоваться тем, что у нас есть.

И он воспользовался. Отправил письмо в столицу и лишь когда понял, что оно ушло, и его теперь не вернуть, пошёл к стражам правопорядка. Теперь, когда в центре знают, что здесь происходит, их никто не тронет. Потому что прекрасно понимают, что отговорка «они пропали» теперь не подействует. Случись что с Кондратом или Дайлин, и сюда явятся уже другие люди. И они не будут говорить, они будут карать, напоминая, что у империи руки очень длинные.

И сейчас, сидя в кабинете, Кондрат чувствовал себя совершенно уверенно в отличие от старика напротив. Теперь с ними ничего не произойдёт.

Они вышли сухими из воды. Собственно, они и не были технически ни в чём виноваты, но Кондрат всё равно выглядел каким-то угрюмым. Дайлин не осмеливалась спросить его, в чём дело. Лишь когда они вернулись на место проведения праздника, она наконец подала голос.

— Зачем мы здесь?

— Я кое-что потерял, — ответил он спокойно. Пытался выглядеть, как и всегда, но Дайлин-то чувствовала, что что-то не так. И это помимо его усилившейся хромоты, которая теперь бросалась в глаза.

— Что именно?

— Одну вещицу.

Он подошёл к мосту и огляделся.

Здесь всё произошло. Если честно, то ему вчера казалось, что это место находилось гораздо ближе к месту проведения праздника, чем оказалось.

Рядом на земле ещё валялась одежда парней, никто её со вчерашнего дня так и не тронул. Как поблёскивали зубы в перилах моста дальше. Если он и обронил амулет, то где-то здесь, или в кустах, или в воду. Вряд ли кто-то подобрал его, так как мостик через реку находился далеко в стороне от основной площадки,