Между добром и злом. 6 том - Кирико Кири Страница 26

Ещё один выбыл, и Кондрат пытается встать, когда к нему подскакивает до этого поваленный парень. Замах, удар ногой как в футболе, и в последний момент Кондрат успевает увернуться в сторону, пропуская ногу мимо. Тут же её перехватывает рукой и другой со всей силы бьёт придурку прямо по яйцам. Бьют от всей своей широкой и щедрой души, заставляя того не просто запищать, а согнуться, едва не теряя сознание.

Это оказывается достаточно, чтобы Кондрат смог встать. Схватить согнувшегося парня за голову, прямо за волосы на затылке, и ударить головой прямо о деревянные перила. От первого удара на дереве осталась кровь, от второго можно было заметить воткнувшиеся в дерево зубы. И на этот можно было закончить, но Кондрат продолжал бить его головой о перила. Бить, пока тот не перестал хрипеть, а его лицо не вмялось вовнутрь, частично приняв форму перил, о которые его били.

Кондрат не совсем отдавал себе отчёт. Лишь когда ноги бедолаги подогнулись, он отпустил его, уже не в силах держать, и пустым взглядом посмотрел на кляксу на перилах, в которых поблёскивали зубы. В его голове было пусто.

Почти пусто.

Кондрат огляделся и нашёл взглядом последнего. Мужчину, который его узнал. Он как раз схватил с земли камень и вновь шагнул на мост, чтобы сделать ещё одну попытку.

— Думаешь, ты крутой⁈ Давай, иди сюда! Я тебе башку размозжу!

Но тут же, противореча своим словам, сам бросился вперёд, занеся над головой камень.

Кондрат плохо себя чувствовал. Можно сказать, вообще никак себя не чувствовал, и рисковать не стал. Когда тот оказался совсем рядом, он двумя руками вцепился в ладонь с камнем. Они оказались лицом к лицу с друг другом, и Кондрат от всей души ударил лбом ему прямо в лицо. Хруст, брызги крови, приглушенный вскрик, и тот завалился на спину, растянувшись на мостике, потеряв своё последнее оружие.

И только сейчас, нависнув над ним, Кондрат узнал мужчину.

Страж правопорядка. Тот самый, который строил из себя хозяина в городе, пытаясь прогнуть Кондрата при их первой встрече. Тогда не получилось, решил попробовать ещё раз? Кому вообще придёт на ум нападать на сыщиков из специальной службы? Какому нормальному человеку? Он кем себя считает, хозяином этого города?

Хотя о чём он? Сколько неадекватов он сам встречал на своём пути? Сколько таких убивает полицейских? Сколько обдолбанных насилуют и убивают, оставляя за собой столько улик, что даже слепой их найдёт? Сколько отмороженных хозяев жизни, тупых, как пробка, делают такую дичь, что невольно задаёшься вопросом, а ты не подумал, что тебя будет очень просто найти?

Таких всегда было много, тупых и отмороженных, тех, кто идёт на преступление, которое просто обречено на провал. Убивают, грабят, насилуют, даже не задумываясь о последствиях. Это нормальным людям кажется, что такого не может быть, что это очевидно, что тебя схватят, что выйти на тебя будет просто, но Кондрат на собственном опыте знал, сколько подобных мудаков бродит по свету.

А здесь, когда нет свидетелей, когда все обкурились и ничего не вспомнят, а вокруг леса, тихие и голодные…

— Думаешь, тебе просто так это спустят с рук? — обиженно выкрикнул страж, пытаясь отползти.

Кондрат шагнул за ним.

— Если ты тронешь меня, тебе не поздоровится!

Но он будто и не слышал. Кондрат смотрел… и не видел. Его лицо было как маска, глаза казались стеклянными. Он ни о чём не думал. В голове всё гудело. Наркотическое опьянение притупляло всю осторожность и боль. Он смотрел на это дерьмо и не мог справиться с одним-единственным желанием.

Страж попытался встать и броситься наутёк, но Кондрат оказался проворнее. Он врезался в него, и они, проломив перила, свалились в воду. Тут было совсем мелко, ниже колена, поэтому, чтобы утонуть, это надо было постараться. И Кондрат был готов в этом помочь.

Он запрыгнул на мужчину сверху.

— Я представитель власти! Ты не…

И все его остальные слова превратились в бульканье, когда ладони Кондрата вцепились в его лицо и опустили голову под воду. Тот пытался сопротивляться, пытался бороться, но ровно до того момента, пока пальцы Кондрата не вошли тому в глазницы. В воде появились красные разводы, будто кто-то капнул в неё краски. Крики стража были слышны даже из-под воды. Он кричал, поднимал пузырьки на поверхность воды, вцепившись в руки Кондрата. Его тело содрогалось, пока он захлёбывался, дёргаясь от боли…

После чего тело затихло.

Кондрат ещё несколько секунд тупо смотрел на него, после чего медленно поднялся и огляделся.

Музыка продолжала наигрывать весёлые мотивы под гул человеческих голосов, но это было будто и не здесь, а где-то далеко, в какой-то иной реальности, беззаботной и спокойной. А тут был он, его напарница и четыре тела несостоявшихся насильников, один из которых внезапно возомнил себя местным вершителем судеб. Что ж, исход одной судьбы он действительно смог решить. Оставался вопрос насчёт остальных.

Рядом всё никак не могла прийти в себя Дайлин, совсем голая, и совсем пьяная. Да и чего греха таить, его самого накрыло так, что до сих пор не отпустило полностью. Но Кондрату было плевать, его взгляд остановился на шевелящемся и стонущем теле одного из парней, который выбыл в начале драки.

Кондрат всегда обдумывал свои действия, взвешивал за и против, решая, что лучше. Но сейчас его мысли были просты и прямы, как стрела, не встречая никакой внутренней критики, которая могла бы его остановить. Он думал, он делал, а учитывая, что полпути уже пройдено…

Глава 11

Дайлин сладко зевнула. Сон проходил, крепкий, хороший и тёплый, а на его место приходило приятное медленное пробуждение.

Она потянулась в кровати, улыбнувшись тому, как похрустывает всё тело от потягушек, после чего ещё раз зевнула и открыла глаза. Голова немного побаливала, но в целом было терпимо. Зато она действительно чувствовала себя отдохнувшей, причём, не покривив душой, Дайлин могла сказать, что это был лучший выходной за последние года. Хорошо же иногда так отрываться…

Медленно сев на кровати, Дайлин ещё раз потянулась вверх и огляделась, после чего удивлённо застыла. В её комнате напротив сидел Кондрат, уснув в одном из кресел. Спросонья она тупо смотрела на него, после чего опустила взгляд и поняла одну важную вещь.

Она была голой.

Полностью голой.