Завеса зла - Елена Дорош Страница 25

– И ты ее на этом поймал. Хочешь быть кинодивой, сначала поработай на меня, так?

Лесников вытер лившийся по вискам пот и насупился.

– Назовешь всех, с кем она общалась.

– За сколько лет?

– За все время, пока вы были вместе. Шесть лет, я не ошибаюсь?

– Пять.

– Пусть пять. Считай, год скостил. А теперь подумай, кому Рита могла помешать, кроме твоих хозяев. Кстати. Вот ты сейчас сидишь в машине, а их в это самое время пакует наркоконтроль.

Лесников закрыл глаза.

– А ты как думал? Ты ж всю компанию засветил. Видишь микроавтобус? Там сидят ребята, которые слышали твой с ними разговор. Жаль, что ты не был осторожен в выражениях. Понимаю. Испугался за свою шкуру, вот и разошелся. Теперь твоя задача – наговорить как можно больше. Это зачтется.

Глеб врал, но так вдохновенно, что Лесников и не думал сомневаться.

– Я там… Я никто. Рядовой исполнитель, – заикаясь, пролепетал второй режиссер.

– Да не трынди! Я ж говорю: ты для них чем-то ценен, только не хочешь сказать чем. Да ладно! Мне можешь не рассказывать. Я по другому вопросу, как ты понял. Но если поможешь найти убийцу Банниковой, это существенно усилит твои позиции. И учти: времени мало. Я должен передать тебя ребятам через час.

– Бумага есть, на чем писать?

– Дурак, что ли? У меня диктофон, не надо лишних слов.

Глебу повезло. Галимов сработал как надо, и пока Лесников надиктовывал информацию, на место подтянулись те самые ребята, о которых он так красиво брехал.

Вся ночь ушла на разговоры по теме, интересовавшей друзей из наркоконтроля, и снова сесть в машину Глебу удалось лишь под утро.

Хорошо хоть не пришлось еще день торчать в славной столице! Ему, коренному ленинградцу, в Москве всегда дышалось тяжело и непонятный депресняк накатывал. Неправильный город эта Москва. Никакого порядка, один хаос.

Он нажал на газ, стараясь скорее покинуть эту юдоль суеты и мельтишизации, и стал думать. Значит, маньяк. А он уж было обрадовался, что эту версию можно вычеркнуть. Теперь придется к ней вернуться, потратив время на ложный след.

– Маньяк, маньяк, кто же ты есть? – пробормотал он, выезжая на трассу М11 «Нева».

Что ж, вернемся к нашему барану. За три года пять девушек только в Питере, из которых три – в одном районе. Можно предположить, что в город он приехал именно три года назад. Сначала жил или работал в одном районе, потом перебрался в другой. Почему? Засветился? Или просто перевелся на другую работу?

Почему ему все время приходит в голову мысль, что убийства, если можно так выразиться, привязаны не к месту жительства, а к месту работы? Впрочем, жить он тоже может неподалеку. Почему нет? Потому что жить совсем в другом месте безопаснее.

Хорошо. Что за работа? Она должна иметь определенные характеристики – возможность перемещаться в пространстве. То есть офисный работник подходит меньше всего, если только он не курьер. Ну хорошо. Курьер будет номером один. Кто еще? Таксист. Это вообще классика. Водитель служебного автомобиля, неважно, грузового или нет. Да и еще раз да. Пенсионер? А почему нет? Эти вообще вездесущи, и на них никто не обращает внимания.

Если пойти широким кругом, то на роль маньяка подходит охранник крупного магазина. Стоит у входа и неторопливо выбирает жертву.

Для того чтобы круг сузился, надо вычислить все места, в которых бывала Рита.

Рита, Рита. Славная ты девушка. Устроила из своей жизни приключенческий фильм, а он оказался хоррором. И, кажется, ты сама этого хотела.

Неизвестно почему на ум пришла Настя. Вот уж кто не искал приключений на свою задницу. Впрочем, это ее не уберегло. До хоррора дело пока не дошло, но на триллер уже тянет.

Мысли перескочили на Настю и не хотели возвращаться к маньяку. Риту уже не спасти, так надо постараться спасти Анастасию Романовну Нейман.

Машину Насти, въехавшую на территорию поселка, видели. Соседка даже разглядела, что салон был забит коробками. А вот автомобиль Неймана остался в городе. Не захотел светиться? Логично. Значит, его кто-то привез. Кто? Убийца? Выходит, это вполне могла быть жена. Привезла, убила и незаметно уехала, чтобы вернуться на следующий день и сделать так, чтобы ее обязательно заметили.

Была одна хорошая новость. Она заключалась вовсе не в том, что орудие убийства не нашли, и даже не в том, что женщина не могла с такой силой колотить по голове здорового мужика, – в состоянии аффекта силы порой удесятеряются, – а в том, что убийца был примерно одного роста с жертвой.

Эдуард Нейман был гораздо выше жены, и это стало весомым аргументом в ее пользу.

Результаты экспертизы вовсе не снимали подозрений с жены, но, по крайней мере, непосредственным исполнителем она не была. Теперь нужно было доказать, что и в роли заказчика Настя тоже не выступала.

Глеб, который уже успел потолкаться в дачном поселке, выяснил и еще кое-что. Приходивших в дом Нейманов было двое. Их никто не разглядел, но камеры на соседнем коттедже не соврали: двое и, судя по абрису, мужики. Разглядеть лучше не позволяло низкое разрешение дешевых камер, но то, что убийца был не один, тоже в какой-то мере облегчало Настину участь.

Материалами по делу Неймана по просьбе Галимова поделились ребята из Курортного. Глеб чуть не прибил стажера Панюшкина, когда тот принес заключение эксперта. Было это как раз перед тем, как началась кутерьма с Лесниковым.

Дошел сержант до кабинета Галимова не сразу. Сначала забежал к секретарше полковника Миленочке, девушке приятной и откровенно глуповатой, что особенно нравилось сотрудникам мужского пола, уставшим от умных баб. Потом Панюшкина схватил за рукав заведующий канцелярией Григорьев и принялся отчитывать недотепу сержанта за то, что он сдал дела в самом непотребном виде. После устроенного ему разноса Панюшкин еще двадцать минут отпаивал себя чаем с бергамотом – очень он его уважал – и только после этого нога за ногу поплелся в убойный.

До Старостина он дошел как раз в тот момент, когда тот скрипел зубами над выстраиванием плана, как выйти на убийцу Неймана, не подставив Настю.

– Вот. С Курортного прислали, – тоскливым голосом сообщил Панюшкин и шмыгнул носом.

Глеб посмотрел на указанное в заключении время и поднял на стажера не сулящие ничего хорошего глаза.

– И где ты, собака, был все это время? Почему сразу не принес? В Крыжополь за крыжовником ездил?

При чем тут Крыжополь и крыжовник, Панюшкин не понял, но на всякий случай обиделся, решив при