Демон скучающий - Вадим Юрьевич Панов Страница 25

– Только не думай, что одержал победу. – Очки вернулись на нос. – В действительности тебе крупно повезло.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду суровую реальность, – объяснила девушка. – Сотрудничество со мной отвечает твоим интересам.

– Неужели?

– Вербин, ты сам понимаешь, что тебя здесь вряд ли примут с распростёртыми объятьями. Ты ведь, прости, москвич, по слухам, вообще коренной. Тебя прислали на очень крупное дело, как бы намекнув, что сами наши не справятся. А здесь такого не любят. Гордеев тебя уважает и очень хорошо относится, но Гордеев у нас не главный, над ним куча народа, для которых ты – неприятный чужак.

Феликс вспомнил вчерашний разговор на Суворовском, вспомнил выражение лица и тон Голубева, и мысленно согласился с девушкой.

– Я же знаю все ходы и выходы, знаю людей и их взаимоотношения, знаю не только факты, но сплетни и слухи. Я тебе нужна, Вербин, возможно, даже больше Гордеева, который связан службой и обязательствами. Улавливаешь?

Всё это Феликс прекрасно улавливал, но не хотел торопиться и что-то обещать энергичной девчонке, которая, кажется, уже начала строить планы.

– С чего начнём?

– Обменяемся телефонами.

– А если серьёзно?

– Я дам тебе свой личный номер, Ника, куда серьёзнее? Ты войдёшь в очень узкий круг людей, которые могут звонить мне по ночам.

Большую часть ответа девушка пропустила мимо ушей, её заинтересовало другое.

– Почему ты назвал меня Никой?

– Для этого требуется особое разрешение?

– А если я скажу, что требуется?

– В таком случае… – Феликс выдержал многозначительную паузу. – Ты даёшь разрешение называть тебя Никой?

– Сначала скажи, почему ты стал называть меня Никой? – потребовала она. – Не увиливай, Вербин, я этого не люблю.

– Потому что Ника – это победа.

– Чем тебе не понравилось полное имя?

– Вероникой я тебя назову, когда буду злиться.

– Ты так далеко пока не заглядывай.

– Судя по твоему поведению, за тобой не заржавеет.

– А ты разбираешься в людях, – хихикнула девушка. – Ладно, чёрт с тобой, называй Никой. А я тебя стану звать…

– Феликсом. И раз уж мы на «ты», можно без отчества.

– А ты нахал.

– Я москвич.

– Так вот, нахал москвич, я буду называть тебя по фамилии. Привыкай.

– Почему по фамилии? – не понял Феликс.

И услышал нахальный ответ:

– Чтобы ни с кем не спутать.

* * *

– А мы возвращаемся к главной новости дня, – произнёс диктор. – На только что закончившейся пресс-конференции было официально заявлено о том, что в «Колодце Невинных Душ» найдены останки Кости Кочергина. Теперь мы знаем, что произошло с исчезнувшим мальчиком, осталось найти безжалостного преступника. Или преступников. Представители ГУВД сообщили, что расследование ведётся очень активно и в ближайшее время будут обнародованы первые результаты…

– Первые результаты известны – это могильник в Куммолово, – пробормотал Фёдор Селиверстов, обращаясь к автору текста.

Он терпеть не мог непрофессионализма ни в чём, но, конечно же, не был услышан. Выключил телевизор, посмотрел на наручные часы, хотя, в общем, представлял, который час, вернулся в стоящее во главе стола кресло и уставился на свою копию «Демона скучающего». Авторскую. Не имеющую силы оригинала, но всё равно производящую впечатление. Некоторое время смотрел на картину, затем брезгливо, двумя пальцами, поднял со стола письмо и пробежал взглядом по строчкам: «Дорогой Фёдор Анатольевич… Для меня выставка… Особо отблагодарить людей…»

Особо отблагодарить.

С кем сводила судьба.

Составлено идеально, не подкопаешься, и впечатление получателя будет зависеть от того, как именно прочитать письмо. С какой интонацией. Что всплывёт в памяти? Особенно после того, как полицейские объявят о причастности Орлика к убийству Кости Кочергина. Какие грехи вспомнит получатель подарка? Какие свои грехи вспомнит? Испугается? Как минимум, забеспокоится, как забеспокоился, даже почти запаниковал Урмас. Основания для паники, разумеется, есть, но это не значит, что нужно лепить детские ошибки, увеличивая шансы оказаться на нарах. А Урмас будет. Пообещает сидеть тихо, но не усидит, захочет «разобраться» и в результате нагадит так, что потом не разгребёшь. И вытаращит свои тупые прозрачные глазки: «Я ведь хотел как лучше!» Конечно хотел, только не получилось, потому что мозгов бог не дал. А на вершину поднялся способом, описанным в книге Войновича: «построил карьеру партийно-половым путём»… Или как-то похоже. Книгу Фёдор читал давно, но сочетание запомнил, потому что таких вот партийно-половых кукков вокруг хватало. Впрочем, братик Леночки звёзд с неба не хватал и давно бы сторчался на коксе, если бы папочка то и дело не отправлял его в очередной дорогой рехаб. Урмас хотя бы держит себя в руках и нюхает не так часто, как может себе позволить.

Селиверстов вновь посмотрел на письмо и усмехнулся:

– С кем сводила судьба… Неплохо, неплохо…

Бросил бумагу, потёр глаза пальцами левой руки, достал из портфеля маленький ноутбук, подключился через мобильную сеть и отправил зашифрованное сообщение на адрес, который помнил наизусть: «Есть срочное предложение».

* * *

Покинув «Манеж», Вербин отправился в «Марчеллис», что на углу Невского и Рубинштейна. На обязательную встречу, которая не вызывала у него особой радости, – с Адой Кожиной. Феликс искренне надеялся, что Ада ограничит своё участие помощью Даниэлю Кранту и периодическими звонками с расспросами, как продвигается расследование, но при этом понимал, что надежда вряд ли сбудется – происходящее заинтересовало Кожину. В итоге она оставила Кранта на попечение помощницы и приехала в Санкт-Петербург.

– Не то чтобы я сильно увлекалась живописью, но после всего случившегося поняла, что не имею права не посетить выставку, иначе буду жалеть до конца жизни. Ведь кто знает, будут ли работы Абедалониума выставляться в дальнейшем? Тем более практически в полном составе. Вам ведь говорили, что сейчас в «Манеже» находятся едва ли не все картины, которые он написал? За исключением портретов на заказ и четырёх полотен, чьи хозяева категорически отказались везти их в Россию.

– Я читал программку.

– Не сомневалась, что вы серьёзно подойдёте к расследованию.

Она, а точнее – они, поскольку Кожину сопровождала невысокая темноволосая девушка с большими чёрными глазами, встретили Вербина за столиком, успев заказать лёгкие закуски. Не дождались, поскольку Ада была уверена в том, что Феликс откажется от совместного обеда.

– Даже кофе не попьёте?

– К сожалению, спешу. – Вербин изобразил улыбку. – Служба отнимает массу времени.

– Конечно, Феликс, прекрасно вас понимаю. – Кожина чуть склонила голову в сторону спутницы: – Дорогая, прости мою невоспитанность. Феликс, позвольте вам представить Полину. Полина, перед тобой тот самый Феликс Вербин, о котором я так много рассказывала.

– Очень приятно.

Внимательный взгляд, мягкая улыбка, сейчас светская, но видно, что девушка смешливая, тёплое рукопожатие и красивый грудной голос – Полина показалась очень приятной девушкой.

– Взаимно, – кивнул Вербин.

– Полина – дочь моих добрых друзей, – продолжила Кожина. – Чудесная и талантливая…

Девушка чуть покраснела, что заставило Аду улыбнуться.

– Я знаю, что говорю, дорогая, не отнекивайся. – И снова вернулась к Феликсу. – Полина получает второе высшее образование в питерской Академии художеств. Хотя сама из Москвы.

– Полагаю, это был правильный выбор, – пробормотал Вербин.

– Я тоже так считаю, – поддержала Феликса Ада. – Где ещё изучать искусство, как не в городе, который является его воплощением? Так вот, Полина превосходно разбирается в живописи…

– Ада…

– Ты опять за своё, дорогая, – притворно посетовала Кожина. – Не нужно перебивать, когда я тебя хвалю. Так вот, Полина не только прекрасно разбирается в живописи, но и обладает огромным объёмом информации, которая может быть вам интересна, Феликс. Мне почему-то кажется, что член Ассоциации искусствоведов будет полезен в расследовании. Вам уже рассказывали о легендах, связанных с «Демоном скучающим»?

– Именно с них я и начал знакомство с творчеством Абедалониума.

– Поискали в Сети?

– У меня не было времени…

– Обратиться к специалистам, – закончила за него Кожина. – Поэтому я попросила Полину подготовить не просто набор фактов, а с её профессиональной оценкой. – Короткая пауза, во время которой Ада смотрела Феликсу в глаза. – Совсем забыла сказать, что Полина не только искусствовед, но и профессионально занимается пиаром. И с этой точки зрения ей тоже есть что рассказать об Абедалониуме. Вам интересно?

Лгать Вербин не стал.

– Да.

Отметив про себя, что Кожина отыскала идеальный способ привлечь его внимание.

– Тогда, может быть, кофе?

Встреча затягивалась, и проводить её за пустым столом было нелепо.

– Да.

Ада отдала