Луч правды во мгле лжи - Мария Арслановна Мусина Страница 24

Одну бывшую жизнь Василия я видела15. И она была довольно сложная, эта бывшая жизнь. Меня давно сверлила мысль о прошлой жизни Васи. Даже еще до Иркиных инсинуаций всех по этому поводу. Но как-то не было места и времени прояснить с Василием этот вопрос. На сегодняшний день Вася Сугроб жил вполне респектабельной жизнью честного предпринимателя – его фирме доверяли крупные подряды на строительство многоэтажных домов. В квартире не было абсолютно никаких следов пребывания женщин, кроме нашей приходящей помощницы по хозяйству Нади.

Василий отложил гантели и теперь отжимался от пола. В смысле, который le plancher. Мне, разумеется, тоже надо худеть. Но – не хотелось пристраиваться, кряхтя и охая, рядом с Васей.

Мой вечный процесс похудения приостановился сам собой – после того, что случилось с Наташкой, – не до размышлений о калориях. Нервы, как известно, углеводами проще всего лечатся.

Но, может быть, и начну зарядку делать. С завтрашнего утра, например.

А сегодня вместо зарядки я пошла гулять с собаками и все думала о кинувшем Наташкиного Коростылева партнере. Вчера Ирка ничего о нем не сказала. Не выяснила ничего – вот и не сказала. Тем не менее, я ей позвонила, но спросила первым делом почему-то о другом:

– Что делала Наташка в районе проспекта Мира? Не знаешь?

– А ты?

– Я тоже не знаю. И не знаю, важно ли это. А как там с партнером Коростылева?

Ирка помолчала, а потом сказала:

– Что мне, разорваться?

Понятно. Забыла просто. Но я не стала муссировать тему Иркиной забывчивости. А только хмыкнула, как Ирка обычно это делает. Отвела собак домой и собралась ехать к Наташке в больницу. Вдруг там какие-нибудь изменения? Хочется надеяться, что к лучшему.

Василий спросил меня у порога:

– На мозговой штурм?

– К Наташе в больницу.

– Ей получше?

– Пока нет.

Чмокнула Васю. Обняла его. Посмотрела в глаза:

– Все будет хорошо?

– Все будет хорошо.

Наташа все еще была без сознания. Так мне сказали в справочной. Но я хотела поговорить с ее лечащим врачом. Я настаивала! Махала сертификатом – у меня прививка есть от ковида, я никого не могу заразить! Что я ее, прививку, напрасно делала? Вот на такой случай и делала! Сюда мне лечащего врача! И немедленно! В общем, устроила цирк с конями. В справочной, видимо, решили, что прививочный сертификат пусть у меня и есть, а вот справки из психдиспансера – нет и не будет, потому как не дадут мне такой справки никогда, – предпочли не связываться.

Через десять минут ко мне в холл больницы спустился Наташин лечащий врач – довольно-таки развязный молодой человек с ранней лысиной.

– Доктор! Хочу от вас услышать: что с ней, с Натальей Кубаревой?!

– Черепно-мозговая тяжелая травма.

– Это я знаю.

– Тогда что вы от меня хотите?

– Невыносимо думать, что Наташа лежит одна, не чувствуя поддержки подруг. Пустите меня к ней! Хоть на минуту! У меня прививка есть!

– Ваша подруга в реанимации. Появление там посторонних лиц строго недопустимо! Мы делаем все, что в наших силах.

– Доктор! – Я посмотрела на врача собачьими глазами.

– Нет! Помимо ковида есть масса других вирусов и бактерий. Мы никого не пускаем в реанимацию. Таковы правила. Вчера мы к Кубаревой даже мужа не пустили.

– Мужа?!

Я растерялась, остолбенела, весь мой задор мгновенно испарился, и я догнала доктора уже у дверей лифта. Однако успела схватить его за халат:

– Доктор! Это не шутки! Муж Кубаревой – страшный человек! Вы в курсе, что это его подозревают в наезде на Наташу? В организации той аварии, в которой Наталья пострадала!

Я быстро нашла в телефоне фото Наташкиного Коростылева.

– Он?

Доктор мельком взглянул и бросил:

– Нет.

– А этот? – Я показала на всякий случай фото второго, то есть первого Коростылева.

– Нет. Извините, меня ждут больные.

Я взяла себя в руки, прижала доктора к стенке и, прямо глядя в его глаза, внятно сказала:

– Вы понимаете, что происходит? Все очень серьезно! На Наталью Кубареву было совершено покушение. А теперь к ней рвется какой-то незнакомый мужчина. И никакой он не муж к тому же.

– А я-то тут при чем? Да пустите же.

Я немного отодвинулась, но не очень. Чтобы доктор не сбежал. Эх, Ирки тут нет! Когда надо – ее никогда нет. Уж она-то по-серьезному поговорила бы с врачом! Уж она-то объяснила ему, где раки зимуют!

– Как мне вам объяснить, что это очень важно?

– Не надо мне ничего объяснять! – Доктор сделал еще одну попытку отойти от меня в сторонку. – У нас режимное учреждение! Вон – охрана на входе. Охрана! – доктор попытался привлечь внимание охранника, углубившегося в созерцание гаджета, но безрезультатно.

– Вот видите? – с сарказмом заметила я. – Вот вам и охрана. Тут докторов, можно сказать, среди бела дня мучают, а охране хоть бы хны. Что тогда говорить о беззащитных пациентах? Нет, доктор, Игорь Игоревич, вы должны осознать всю тяжесть опасности, которая грозит вашей пациентке – помимо черепно-мозговой травмы.

В голове у доктора все же произошли какие-то конструктивные химические процессы. Доктора – они вообще-то сообразительные. Иногда сообразительнее даже тех людей, которые не учили никогда названий ста миллионов косточек, хрящиков и сухожилий на латыни.

– Я скажу дежурной медсестре.

– И в следующий раз, если опять заявится «муж», вы его сфотографируете и попросите у него телефон.

– Хорошо. Вы не волнуйтесь, в реанимацию он все равно не попадет.

– Благодарность моя не будет знать границ. Кстати, во сколько приходил так называемый муж?

– Часов в пять вечера.

Я записала мобильный доктора и в полной растерянности позвонила сначала Косте. Все же он представитель законной власти! Рассказала про тревожный визит неизвестного мужчины к Наташе. Поинтересовалась (въедливо довольно-таки), ведется ли расследование покушения?

– Какого покушения? – спросил Костя. – Не установлено, что это было покушение.

– Ты хочешь сказать, что у нас с утра до ночи сшибают машинами людей просто так? Без всякого повода? И умысла? И скрываются при этом с места происшествия?

– Бывает, что и случайно сбивают. И скрываются. Сплошь и рядом.

– Костя, – взмолилась я, – это не тот случай! Верь мне!

Костя подумал и сказал:

– Тебе – верю. Где ты – там обязательно злой умысел.

Отключился. Но я знала, что мои слова запали оперуполномоченному в душу. Ничего. Мы еще вернемся к этой теме – теме халатного отношения правоохранительных органов к их прямым обязанностям!

Ирке набрала. Рассказала страшилку про неизвестного мужчину, прикидывающегося мужем. Ирка охала и ахала.

– Есть разговор, – наконец очнулась, – приезжай.

В Ирином офисе было жарко натоплено.