Между добром и злом. 6 том - Кирико Кири Страница 23

Сколько людей, столько и версий. Обычно, сжигая что-то, показывают пренебрежение, а здесь, оказывается, так они высказывают своё почтение.

— О союзе, вы хотели сказать.

— Именно, союз. И мы помним о нём.

— Я думал, это праздник дождя.

— Но дождь приносят духи, не так ли, — ответила женщина. — Дождь приносит добрый урожай. Приносит крепких детей, и чистый мир.

— А зачем травы? — кивнул она на дымку, которая ещё висела вокруг.

— Так люди лучше могут разглядеть духов, — ответила она мягко и шагнула к нему. — Нам нужно чуточку больше, чем вам, конечно, но… мы тоже приветствуем этот день. Празднуем новый хороший год и просим, чтобы он был богат на дары.

— А взамен что?

— Ну… что кому не жалко, — уклончиво ответила она.

— И что же вам не жалко? Юных дев? — не удержался от колкости Кондрат.

— Ну… раньше, конечно, мы грешили этим, но сейчас времена другие и… будем честны, мало кто верит в духов теперь, — бросила женщина взгляд на людей. — Сюда приходят отвлечься, отдохнуть, создать союз или зародить жизнь. Провести хорошо время, и для этого есть повод.

— Вряд ли все так относятся к этому празднику, — заметил он.

— Конечно, кто-то до сих пор почитает духов, но большинство считает это обычным праздником.

— А вы? — посмотрел Кондрат на женщину. В ответ та рассмеялась.

— Это не имеет значения. Главное, что люди счастливы, отдыхают душой… — на губах скользнула коварная улыбка, — оставляют у нас свои деньги. А что насчёт вас? Вы так потеряны, так… устали. Может вам стоит тоже отдохнуть, расслабиться, просто отдаться жизни и смотреть, куда вас принесёт этот ручей?

Её ладонь легла на его руку с платком, но Кондрат вырвал ей, отступив назад.

— Думаю, мне и здесь не плохо.

— Хотите, я погадаю вам? Загляну в вашу душу? Скажу ваши страхи и предскажу ваше будущее

— Спасибо, но я откажусь.

Она вздохнула. Проскользнули нотки сожаления, но Кондрат не обратил на них никакого внимания. Он вновь взглянул на костёр, вокруг которого, словно первобытные племена, танцевали люди. Теперь не было никакого хоровода, все вновь плясали, только уже парами под какую-то задорную, слегка похожую на еврейскую, музыку.

— А что насчёт… — Кондрат уже было обернулся, а от женщины и след простыл, будто получив отказ, она потеряла к нему всяческий интерес. Что ж, так даже лучше.

Значит кто-то всё-таки верит в духов и всё такое прочее? Может и Жангерферы в это верили и практиковали, разу у них был амулет? Или они этим увлекались когда-то в далёком прошлом? Или же он принадлежал той, чья книга там хранилась? Той женщине, которая с такой любовью писала старику? Тогда понятно, для чего они хранили его.

Про духов Кондрат старался не думать. В этом мире была одна очень большая сложность. Невозможно было отличить правду от вымысла. Если в его мире, понятное дело, не было ни ведьм, ни духов, ничего, и если ты имел с чем-то дело, то оно никогда не имело связи с чем-то потустороннем, то здесь вариантов была тьма. От духов и ведьм до семьи, практиковавшей всякие ритуалы и мести кого-либо из жертв. Слишком большой разброс и все самые невероятные версии могут оказаться правдой.

Хотя конкретно в их случае ни одного намёка на то, что смерть баронов была спланированной. Кондрат уже и сам к этому склонялся. Да, они что-то нашли в банковской ячейке, но извините, сколько подобного можно найти у всех людей. И каждого можно в таком случае заподозрить в каких-то странных и опасных делишках.

Оставив свой пост, Кондрат направился к толпе. Не то, чтобы ему хотелось, но как-то беспокойно стало за Дайлин, которая совсем потерялась. И не потому, что она не могла за себя постоять — просто он стал невольным наблюдателем, как и тут, и там девушки вступали в интимную связь. Одна из них даже была из тех, кто поджигал тот самый знак, и было с ней сразу три парня. Кондрат не мог сказать, одурманены ли они или не против, но что ему было точно известно, так это что Дайлин против случайных половых связей. Другое дело, сможет ли она сама об этом сейчас сказать.

Здесь было душно. Кондрат и так был весь мокрый, а сейчас и вовсе было тяжело дышать. Там, в стороне запах был не столь силён, однако здесь дурман ещё не выветрился, и бил очень так неслабо даже через смоченный платок у лица.

Он пробирался вокруг танцующих людей, извивающихся и пахнущих потом тел, девушек, которые ластились к нему, как кошки, не прекращая танцевать, и мужчин, которые как будто не танцевали, а тряслись в страшной лихорадке. И да, молодых парней, которые пытались найти себе свободную пару, хватало. Они крутились то тут, то там, пристраиваясь к девушкам, которые против и не были. Но ему плевать на них. И отодвинув ещё одну женщину, которая пыталась к нему притереться, Кондрат так обошёл всё по кругу. Нехорошие предчувствия начали закрадываться к ему в голову.

Конечно, случись что, и это будет её вина. Дайлин не маленькая и должна была отдавать себе отчёт в том, что делает. Особенно, когда идёшь на подобные мероприятия и осознаёшь, что можешь напиться и сделать глупость. И тем не менее это не отменит завтрашнего дня, когда к ней придёт осознание произошедшего вместе с болью в глазах. И именно он будет смотреть в эти глаза, полные слёз и унижения.

Дайлин надо преподать урок, но не такой, что оставит ей шрамы на душе на всю жизнь. Она молодая и дурная, а он, извините его, проживший много лет лоб. И если уж говорить об уроках, Кондрат прекрасно понимал, что он должен её наставлять и учить, а не травмировать и делать больно.

Но только самой Дайлин нигде не было видно. Зато были пьяные и обкуренные в конец люди, которые переходили от состояния блаженства и спокойствия к агрессии. Как раз один такой неожиданно увязался за Кондратом.

— Эй, ты! Ты косо на меня посмотрел? Эй, дед, я с тобой разговариваю!

Он бы и рад не обращать на него внимания, но юнец, явно из местных народов, умудрился догнать его и дёрнуть за рукав. Кондрат развернулся