Уравнение с тремя неизвестными - Людмила Мартова Страница 23

– Мне надо с вами поговорить, – заявила она. – С вами обоими.

– Проходите.

Дорошин пропустил молодую женщину в комнату и закрыл дверь.

– Виктор, вы уже в курсе всего, что мы сегодня узнали? – спросила она.

– Да, Лена мне только что рассказала.

– Хорошо. Виктор, я долго думала над всеми фактами и пришла к выводу, что в преступлении замешан Вадим.

– Горелов? – уточнил Дорошин.

– Да. Судите сами: он бесплатно отдал нам картину Никанорова, хотя знал ее истинную цену. Это ненормально. Он мог сделать это только в том случае, если уже знал, что убьет Володю, и просто отводил от себя подозрение. И сейчас он крутился вокруг этого дома и убил Эдика после того, как вы купили другую его картину и принесли ее в дом.

– Но тогда было логичнее убить нас с Леной, – мягко сказал Дорошин.

– Нет. Не логичнее. Он увидел картину и меня в одном месте и понял, что Эдик может что-то заподозрить. Ну поймите, Вадим – самый вероятный подозреваемый. Только он является связующим звеном между Рыбинском, этим домом, двумя портретами и двумя смертями.

– Да. Он является связующим звеном, – согласился Дорошин. – Вот только я не уверен, что единственным. Есть что-то еще. Вернее, кто-то еще. И знаете, что создает Горелову почти стопроцентное алиби?

– Что?

– То, что именно он передал нам рассказ своей матери о Петре Токменеве. Ему было выгоднее сохранить эту информацию в секрете.

Нина замотала головой.

– Рано или поздно вы бы все равно это узнали. Съездили бы в Рыбинский архив или попросили Бекетова выяснить. Он не мог скрывать это слишком долго, а рассказав, просто отвел от себя подозрения. Так же как и тогда, когда подарил нам портрет Петра.

– Возможно, вы и правы, – ответил Дорошин, подумав. – Я поразмыслю над этим на досуге. А пока, Нина, пообещайте мне, что будете предельно осторожны. Если вашего мужа убили из-за того, что он мог узнать, что является потомком Петра Токменева, то и вы находитесь под ударом.

– Я? Почему? – удивилась Нина.

– Потому что ваш сын – следующий потомок. И вы теперь об этом знаете.

Глава пятая

Следователь Бекетов ко всему, что рассказал ему Дорошин, отнесся с максимальной серьезностью. И версию, что корни убийства уходят в далекое рыбинское прошлое, одним махом опровергать не стал, за что Дорошин был ему благодарен. Он знал, как не любит следствие копаться в прошлом, предпочитая считать, что любое убийство объясняется недавними событиями.

– Мы и настоящее со счетов не списываем, прорабатываем все версии, – ответил на высказанный респект следователь. – Просто я сам знаю, как это бывает, когда мирно висящее на стене несколько десятков лет ружье неожиданно стреляет. Я в результате таких вот событий, истоки которых в шестидесятые годы прошлого века уходят, женился. Счастливо, между прочим. А начиналось все более чем прозаически. Старушку в центре Москвы на лавочке шилом в сердце убили. Тогда никто и подумать не мог, что она просто невольно вытащила на поверхность ста-а-арое преступление и убийца, много лет прятавшийся под чужой личиной, был вынужден снова пойти на преступление, скинув всю свою напускную благообразность[2]. Так что чего только в жизни не бывает…

– Вы выясните, кто из гостей вечеринки в прошлом мог иметь отношение к Рыбинску?

– Выясним, конечно. Пока же мы заканчиваем разбираться с делами, которые в последнее время вел Эдуард Николаевич. Ничего криминального в них не было.

– А с актрисой Гречиной ваша жена поговорила?

– Да, вчера в театре. С Эдуардом Киреевым дела были у ее мужа. Тот страстный коллекционер, но очень осторожен, так что регулярно прибегал к услугам опытного эксперта. О смерти Киреева Гречина уже знала, по-человечески ему и его семье сочувствовала, но близко к сердцу его смерть не приняла. Ее гораздо больше расстроил тот факт, что Киреев не сможет теперь свести ее с экспертом по старинному фарфору. Гречина обставляет новый загородный дом, ищет антикварную посуду. Ей предложили один такой сервиз, а она сомневается в его подлинности. Цена-то немалая. Вот и обратилась к Кирееву.

– Да, этот разговор слышала Нина Невская, – задумчиво согласился Дорошин. – Но вряд ли он мог стать поводом для убийства. Владимир Николаевич, Татьяна сегодня по моей просьбе позвала в гости Гелену Волкову, шарф забрать. И скажу я вам, что с балериной этой все совершенно непонятно, но из-за своего шарфа нервничает она очень сильно. Тут же пообещала, что часов в пять будет у нас. Вы приедете?

– Загляну, – благосклонно заметил Бекетов.

* * *

Так получилось, что к вечеру в доме Киреевых собралось достаточно много народу. К Татьяне, Грише, Павле, Нине, Дорошину, Лене и Горелову прибавились Бекетов, нервная, с красными пятнами на щеках Гелена, а также соседи Леонид и Екатерина Кисловские.

Татьяна растеряно смотрела на рассевшихся в гостиной людей, не совсем понимая, за что ей хвататься.

– Сиди, – шепнула ей Лена и, кивнув Нине, прошла в кухню.

Невская послушно пошла за ней.

– Давай быстренько сообразим что-нибудь на ужин, а то люди пришли, неудобно, – предложила Лена.

– Да, конечно, – тут же согласилась молодая женщина и распахнула холодильник. – Салаты остались, думаю, они еще не испортились. Пирожки тоже есть. С мясом, с яйцом и с брусникой. Разогревать?

– Конечно. Мясо размораживать долго, так что я сейчас сосиски сварю и картошки нажарю на двух сковородках. Справимся, я так думаю.

Через полчаса они вернулись в гостиную, чтобы пригласить всю ораву к столу. На плечах Гелены красовался оставленный ею под окном шарф, расшитый разноцветными камнями. Вид у нее был достаточно безмятежный, хотя балерина старательно не смотрела ни на одного мужчину в комнате. Лена подошла ближе к мужу и вопросительно посмотрела ему в лицо. Тот кивнул, и они отошли в сторонку, к окну, пользуясь неизбежной при переходе из комнаты в комнату суматохой. Остальные проходили в столовую, рассаживались за столом, с шумом отодвигали стулья, звенели приборы, голоса переговаривающихся сливались в единый гул.

– Хочешь знать, как балерина объяснила оставленный здесь шарф?

– Ага.

– Сказала, что вернулась с мужем домой и, раздеваясь, обнаружила, что потеряла подаренное им кольцо, очень дорогое. Так как она была убеждена, что ее Петр сильно расстроится, узнав о пропаже, то дождалась, пока он ляжет спать, взяла такси и вернулась сюда.

– Это же бред, – не выдержала Лена. – Она же не могла не понимать, что хозяева давно легли спать, а значит, для того, чтобы поискать свою пропажу, ей придется перебудить весь дом.

– Она говорит, что знала,