Искатель, 2003 №4 - Станислав Васильевич Родионов Страница 21

И хотя они говорили о вещах недосягаемых, тема их щекотала, поскольку касалась предстоящего дела. Голливуд стал задумчивее, мелкие черты лица его приятеля сделались еще мельче. Если первый черпал успокоение в сигарете, то второму ничего не оставалось, как вынуть из другого кармана вторую банку пива. Напиток мышленье обострил:

— Гриша, их могилы-то вскрывали…

— Из гробниц доносился говор, и слышалась музыка.

— Ну и хрен с ней, с музыкой.

— Да? Но все, кто вскрывал гробницы, умирали от малярии, от гриппа, от загадочных болезней или просто падали в колодцы. Видишь ли, каждую мумию охраняет свой амулет. Над каждой гробницей висит заклятье.

— А Тутанхамон? — вспомнил Челнок.

— Думаю, тем, кто вскрыл захоронение, мало не показалось.

— Попадали в колодец?

Голливуд не ответил. Он смотрел на приятеля и удивлялся его рту. Казалось, в такое отверстие и пища не влезет — только пиво. Зубов много, но мелких, почти кошачьих. Впрочем, к такому носику да глазкам большой бы рот не шел. Что могло связывать с таким неказистым человечком? Только общее дело. Васек был отменным «форточником», пролезавшим в любой проем не хуже подростка.

— Говорят, Тутанхамон был женщиной, — еще вспомнил Челнок.

— Восемнадцатилетним парнем.

— Значит, «голубым»?

Казалось, в их сидении нет смысла, в разговоре нет цели. Но они были — десять тысяч долларов, незримо горевшие светом, ярче солнечного. Пока вдалеке, почти в недосягаемой астрономической туманности. С чистого неба — может быть, из астрономической туманности? — просыпались крупные дождевые капли, мгновенно вытемнив аллейный песок. Голливуд вздохнул и неуклюже подтянул ноги под скамейку. Теперь дождь выйти из-под лип не даст. Оставалось вспоминать.

— Васек, один француз высказался о мумии в том смысле, что не дай Бог такая рожа приснится. И свершилось.

— Что?

— Такая рожа приснилась, француз в психушку загремел.

— Надо было перед сном вдеть граммов двести.

— Васек, а турист из России мумию в музее обматерил и пошел купаться. Акула съела у него левую ногу, хотя акул в том районе не водилось. Еще такой вышел прикол: один безработный мумии позавидовал. Мол, ей ни деньги не нужны, ни квартира, ни виски. А ночью он сгорел на бензоколонке и обуглился до состояния мумии.

Челнок почувствовал себя гадковато. Не из-за дождя, не из-за стука капель по листве и даже не из-за содержания рассказов. Из-за тона Голливуда, ставшего угрожающим. Кому? Ему или мумиям?

— Андреич, к чему шумный базар?

— Чтобы ты потом с перепугу не дал задний ход.

— За кого меня держишь?

Голливуд похлопал его по верблюжьему пиджаку, чем сразу успокоил, но страшилки продолжил:

— Одна сугубо одинокая дама при виде мумии посетовала: «Хотя бы такого мужика». И ночью он пришел.

— Кто? — не понял Челнок.

— Мужик-мумия.

— Зачем?

— Для секса.

Челнок задумался и поискал на лице товарища признаки усмешки. Но усы не шелохнулись, бородка не дрогнула, губы не растянулись, а шрамик затвердел суровее. Значит, не шутил. Проверяет его на вшивость.

— Васек, один предприниматель вывез из Египта под видом больной жены-негритянки мумию женского пола. Ночью она к нему пришла.

— То есть, как это пришла?

— Ножками, из соседней комнаты.

Челнок открыл рот, чтобы спросить, зачем пришла, но вовремя закрыл: ясно зачем бабы к мужикам ходят. Даже мумии. Вот теперь Голливуд улыбнулся, сел к товарищу боком и обдал его блеском своих синих глаз:

— Васек, на тебе я тренировался.

— Чего?..

— Завтра все это скажу Витальичу.

— Зачем?

— Чтобы испугать.

— Он струсит и это дело бросит.

— Он увеличит гонорар вдвое.

— Это смотря почем сама мумия.

— Васек, мумию он продаст зарубежным коллекционерам тысяч за пятьдесят долларов.

Челнок его остудил:

— Андреич, где у нас мумия-то?

26

Дежурная комната РУВД переживала свой вечерний час пик. Громкие разговоры, крики, телефонные звонки, ор пьяного… И громадный пятнистый дог, который якобы напал на женщину; и хозяин собаки, который доказывал, что дог напал не на женщину, а на ее кошку, сидевшую на плече. Дежурный велел сержанту выставить пьяного в коридор и снял трубку с аппарата, который, похоже, прыгал от нетерпения:

— Капитан Расщупкин слушает!

— Товарищ капитан, я хочу сделать заявление, — сообщил женский немолодой голос.

— Политическое? — утомленному капитану захотелось пошутить.

— Нет, уголовное.

— Для того и сидим. Делайте!

— Меня обокрали.

Кража краже рознь; что украли и на какую сумму. Дежурному предстояло скоренько решить с десяток мелких вопросов. Посылать ли следователя, потребуется ли эксперт-криминалист, нужна ли полная бригада или сможет разобраться участковый?.. Есть кражи, которые сразу берутся на контроль ГУВД или прокуратурой. Например, скрипка.

— Так, что украли?

— Зубы.

Дежурный помолчал, но не потому, что удивился, а потому, что придумывал остроумный ответ.

— На полке искали?

— Что искали?

— Зубы.

— Зачем искать на полке?

— А куда вы их на ночь кладете?

Помолчав, старушка разговор прервала. Капитан знал почему: решила, что ошиблась номером и сейчас будет звонить вновь. Поэтому трубку он снял с приготовленной улыбкой.

— Дежурный слушает!

— Опять вы? — узнала она голос.

— Я, и буду до двадцати четырех часов ноль-ноль. Нашли зубы?

— Нет. Они мне очень дороги…

— Еще бы, без них не пообедать.

— При чем тут обед? Это зубы мужа, память о нем…

— Значит, муж умер и оставил вам свои зубы?

Старушка опять умолкла. Капитан трубку не положил, зная, что этот бесцельный разговор дан ему для отдыха. Казалось бы, что особенного: веди журнал, принимай заявления да весь день трепись по телефону. Молодые оперативники так на него и смотрели. Но после дежурства капитан чувствовал себя помидором, на который наступили и все выдавили вместе с душой.

— Господин Расщупкин, а другой дежурный есть?

— Да, лейтенант Расческин.

И капитан переключил телефон на помощника, парня молодого, хватавшего все на лету, по крайней мере, их разговор уже схвативший краем уха.

— Слушаю, мадам.

— Органы милиции обязаны выехать на место кражи?

— Непременно.

— Почему же ваш товарищ даже говорить со мной не соизволит?

— Он не может понять, что у вас украли.

— Дорогие зубы, вернее, обе челюсти.

— Из золота?

— Отделанные серебром, цена им примерно двадцать тысяч долларов.

Лейтенант привык, что в милицию частенько заглядывают люди с комплексами. Особенно в последние годы. Люди, у которых мозги работают по принципу броуновского движения. Вчера мужик, трезвый как бутылка из-под кефира, доказывал, что по национальности он натурал.

— Молодок человек, — услышал он в трубке. — Я забыла сказать, что зубы акульи.

— У вас акульи зубы?

— Неплохой юмор, господин Прическин.

Господина Прическина подмывало спросить прямо, в своем ли уме старуха. Но это желание он выразил деликатнее:

— Гражданка, каково ваше психическое состояние?

— В норме.

Дог гавкнул негромко, но солидно. Капитан Расщупкин