Цветет черемуха к разлуке - Наталья Вячеславовна Андреева Страница 2

Под конец я взбесился. Подумаешь, элита! Одна морда противнее другой! Считаете, что лучше меня?! Да случись хоть одна беда в вашей жизни, посыплетесь мигом, и самодовольное выражение тут же сойдет с ваших холеных лиц. Так же будете бегать с утра до ночи по ерундовым поручениям, шестерить, экономить на всем, давиться в общественном транспорте и трудиться за гроши. А я с удовольствием буду смотреть, как жизнь вас ломает.

Ведь они, эти снобы, отнимают то, что по праву принадлежит мне! Я некстати вспомнил своего начальника-сопляка и его богатого папу. Да еще пиво. Набрался с четырех кружек-то.

– Извините, вы не могли бы курить на улице?

– А тут че, нельзя?

Со мной заговорили, наконец! Сзади сидела компашка из трех мужиков, мордастые такие, все в импортных костюмчиках. Терли за бизнес, я краем уха слышал. Вот бы мне к ним пристроиться! Я и так крутился, и эдак, внимание пытался привлечь. Звонил кому-то, тоже за бизнес тер. На самом деле в пустоту говорил, сам с собой.

Но они меня заметили, лишь когда я сигаретой затянулся. Замечание сделали, как мне показалось. Хотя попросили вежливо.

– Никто не запрещает, но мы все не курящие и дым от вашей сигареты нас беспокоит, – сказал один, особенно мордастый. – Если вам нетрудно, то пересядьте за другой столик, раз не хочется выходить на улицу. Мы попросим официанта, вам все перенесут. У окна прекрасное место.

Халдей мигом подскочил. Блин! Я полчаса головой вертел, чтобы привлечь его внимание! А этот только руку поднял – сюда, мол. Что не так-то со мной?!

– Никуда я не пересяду!

– Молодой человек, неужели вам трудно? – с удивлением посмотрел на меня мужик, которому на вид я дал бы полтинник. Но холеный, гад. Как же! Здоровый образ жизни! Не курят они!

Я невольно потрогал прыщ на подбородке. Может, в прыщах все дело? У них-то нет, у этих успешных-мордастых. Жрачка, что ли, во всем виновата? У них омары с устрицами, а у меня доширак с пустым чаем.

– Я такой же клиент и бабки плачу! Сижу где хочу и буду сидеть!

Мужик хмыкнул и что-то сказал своим приятелям на иностранном языке. Не на английском, хотя я и английский не знаю. Похоже, что на китайском. Сянь-вань-сю… Хрень какая-то, ни словечка не понял.

Они не рассмеялись, просто ухмыльнулись. Похабно так. И это меня взбесило окончательно. Умные, да? Я затянулся и дыхнул изо всех сил прямо в их сторону. Умрите, гады!

В общем, в итоге меня выперла охрана. Хоть и вежливо, но настойчиво. Месячная зарплата псу под хвост! Я ведь кроме дорогого пива и жрачку заказал. Барбершоп, опять же. Шмотки. Ну не сволочи?

Когда мы снова встретились, я-то сразу его узнал, этого мордастого, а он меня нет. А зря. Может, и обошлось бы.

Год назад, середина мая

В Шереметьево в десять утра было особенно многолюдно. Внутренние перелеты выполнялись из терминала В, и Татьяна едва отыскала на табло свой рейс: в глазах рябило от латиницы и цифр.

– Вы рано приехали, выход на посадку еще может измениться. – И девушка за стойкой Аэрофлота мило улыбнулась.

Татьяна Скворцова невольно вздохнула: приходилось закладывать время на пробки, но не одна она такая. Регистрация только-только началась, а очередь уже стояла, и не маленькая. Байкал – место намоленное, туристическое. За границу нынче дорого, да и на кой она нужна, заграница, когда в родной стране полно прекрасных мест?

Вот и Скворцовы решили этот отпуск провести на Байкале. Ну как отпуск? Татьяна разбила его на части и двенадцать дней взяла в мае. Вполне достаточно. Потому что была еще дача, дети-студенты, близнецы, а у них скоро сессия… Но хотелось пусть ненадолго сменить обстановку.

– Ма, а мы скоро полетим?

– Нет.

– Тогда купи мне мороженое.

Младшей шесть, скоро в школу. Решили побаловать, Байкал показать. Столько будет впечатлений, особенно для ребенка. Перелет долгий, шесть часов без копеек туда и больше шести обратно. Как-то Наташа его перенесет? Не будет ли капризничать?

Татьяна сидела, напряженно прислушиваясь к объявлениям в терминале. Выходы на посадку постоянно менялись. То и дело мимо пробегали люди с ручной кладью – в основном стандартные чемоданы на колесиках, но мелькали и объемные рюкзаки, габаритные сумки, яркие пакеты… Кто-то опаздывал, другие метались в поисках нового, измененного выхода, искали глазами табло. Столько объявлений! Как тут запомнишь заветные цифры?!

И Татьяне вдруг стало тревожно. Хотя что тут такого? Обычная суета, как и в любой воздушной гавани, но лететь почему-то не хотелось.

Последнее сообщение от мужа пришло вчера. Руслан писал непривычно сухо, никаких нежностей. Даже обычного «целую» не было в конце. А до этого он с упоением описывал роскошный парк почти у самого отеля. «Ты не представляешь, Танюша, как много здесь черемухи! Сколько живу, а такого еще не видел. Куда ни глянь – все белое. Как в облаках идешь. А запах! Невероятное что-то! Тебе понравится, и Наташке тоже. Будем гулять, много. Погода стоит хорошая, и дождей еще неделю не обещают. Наоборот, жару +25! Разве не повезло? На Байкал поедем. А еще у меня для тебя есть сюрприз…»

И вдруг сухое: «Все в силе. Жду».

Она не удержалась, позвонила, но муж звонок сбросил. Может, дела? Он там, в Иркутске, в командировке. Транзитом. Вьетнам, Китай и, наконец, Восточная Сибирь. Работа такая – сплошные разъезды.

– Наташа, ты поспала бы.

– Не хочу!

Шел пятый час полета, и ребенок начал капризничать. Неудивительно: вон, даже взрослые места себе не находят. Через проход сидели двое мужчин. Одному за шестьдесят, другому тридцать с хвостиком. Четыре часа молчали и вдруг как прорвало. Начали душу друг другу изливать.

Старший рассказывал свою трудовую биографию. Оказывается, он летал в Москву на обследование. Тот, что моложе, в подробностях поведал про бизнес и жену. Пусть, мол, дома сидит, детьми занимается.

Татьяна мысленно усмехнулась: «Это ты сейчас так говоришь, а потом упреками замучаешь. Бизнес – штука ненадежная, и хоть какая-то копеечка со стороны должна идти». Сама Скворцова работала в агентстве недвижимости, хотя особой необходимости в этом не было. Руслан хорошо зарабатывал.

Мужики разболтались совсем как бабы, и Татьяна безуспешно пыталась абстрагироваться.

– Наташа, не крутись!

Все начинало раздражать. Выручила соседка. Слово за слово, и тоже разговорились. Пять часов полета! Тут с ума сойдешь!

Последний час, шестой, самый утомительный. Хоть как-то время скоротать.

– А вы тоже в командировку?

– Кто?