Крест - Ингар Йонсруд Страница 2

Пастор вытащил крест из трещины. Рикард едва успел поднять голову и прикрыться рукой. Резанув заточкой вытянутую руку охранника, голый священник схватил его за воротник и дернул к себе. Качнувшись и вскрикнув от боли, охранник упал. Пастор выбил из него воздух, прыгнув на спину коленями, и, взяв за волосы, оттянул голову наверх и с силой ударил костлявым лицом об пол. Раздался звук лопнувшей кожи и хруст хрящей. Лужа крови окружила голову на бетоне, а тело под пастором сотрясали судороги.

Пастор нашёл нужную точку между верхними шейными позвонками и вонзил туда окровавленный заточенный конец креста. Он хотел навалиться всем телом, но помедлил. Поднял голову в поисках отражения этой варварской картины в окне. Стекло было сплошь покрыто белоснежными хлопьями. Нетронутый холст. Новая жизнь. Еще один шанс.

— Спасибо тебе, Господи, — пробормотал он.

Глава 2

Восемь недель спустя

Когда Господь хотел поведать человеку о грусти, то насылал на Осло бесснежный февраль.

Камешек, прилипший к подошве ботинка инспектора полиции Фредрика Бейера, когда он вошел в средневековый зал замка Акерсхюс, громко постукивал по половым доскам.

Длинный стол был накрыт на семьдесят два гостя. Многие уже заняли свои места под историческими портретами фельдмаршалов и монархов. Тезка инспектора, Фредрик IV, высокомерно смотрел с полотна, сидя на спине вставшей на дыбы лошади. Впереди виднелись тёмные волнистые волосы Кафы Икбаль, и Фредрик заключил, что форменная фуражка шла ей больше, чем ему. Фредрик не помнил, когда в последний раз надевал полицейский парадный костюм или ботинки с тупым носом, но предполагал, что это было на похоронах.

Он узнал государственного советника и нескольких других шишек из Министерства юстиции, высших чинов из управления полиции, начальника управления Тронда Антона Неме и лощеного главу отдела по борьбе с преступностью Себастиана Косса. Кафа выдвинула стул, и Фредрик понял, что будет сидеть рядом с ней.

— Вот умора, Бейер. Ты что, хочешь стать приближенным к партии?

Голос принадлежал мощному типу, сидевшему напротив, с круглым землистого цвета лицом и торчащим из-под фуражки ежиком волос.

— Франке, — отозвался Фредрик, кратко кивнув. — Я думал, ты сегодня на мытье посуды.

Франке Нуре мрачно засмеялся и чересчур сильно толкнул локтём свою соседку по столу, щуплого воробья из министерства.

— Тридцать лет в униформе, — сказал он, многозначительно кивнув на медаль на груди. — Знаете, дамочка, когда я начинал работать в полиции, мы думали, что компьютерный вирус — это заболевание, передающееся половым путем. А дискета — это симптом. — Он расхохотался и потянулся за бокалом. — Я видел, как мальчишки на побегушках становились мафиози. А финансовые магнаты с золотыми часами и кокаиновыми усами заканчивали жизнь страдающими СПИДом героинщиками. — Когда он поднёс бокал к губам, его рука едва заметно задрожала.

— У вас наверняка была долгая интересная карьера, — сказала женщина. — Наверное, скоро собираетесь на пенсию?

— Да, страшно на это надеюсь, — ответил Франке и положил руку на спинку ее стула.

— Эта женщина постареет на пару лет еще до того, как закончится вечер, — шепнула Кафа. Фредрик усмехнулся и серебряной вилкой выковырнул камешек из подошвы.

Почти четыре года прошло с тех пор, как они познакомились. Кафа была одним из специалистов Службы безопасности полиции в области религиозного фундаментализма и участвовала в расследовании бойни в христианской секте. Позже она перешла в отдел по борьбе с преступностью, в котором работал Фредрик, и с тех пор там и осталась. Именно поэтому они оба сидели сегодня здесь, в Римском зале крепости. Около года назад Фредрик с Кафой предотвратили террористический акт — нападение на премьер-министра Норвегии, Симона Рибе, и сегодня Рибе и правительство пригласили их на благодарственный ужин. Явка была обязательна. А поскольку в этом году предстояли выборы, Рибе позаботился о том, чтобы на мероприятие были приглашены лучшие из лучших — бизнесмены, политики и журналисты.

Когда в зал вошел Рибе, разговоры за столом перешли на шепот. Премьер-министр воспользовался дверью в нижней части зала и неторопливо обходил всех собравшихся. Тем, кого он не удостоил рукопожатием, досталось подмигивание или всего лишь кивок головы, в зависимости от того, кем их считал премьер — сочувствующими или проблемными. На середине пути Рибе остановился. Вставший для рукопожатия человек был известен всем — лидер рабочей партии Трюм Дал. Фредрику пришло в голову, как похожи эти двое — премьер-министр и лидер оппозиции. Обоим под шестьдесят, слегка седеющие и с худыми лицами — таких представляешь себе, когда думаешь о марафонцах, умерших от инфаркта на четвертой миле. На политиках были темные узкие костюмы. У Рибе бросающийся в глаза галстук синего цвета, у Дала — как будто окунулся в кровь рабочих.

— Старший офицер, — кивнул Рибе Фредрику и протянул руку Кафе. — И Икбаль, если память мне не изменяет? Как там ваша дочь?

Кафа с удивлением покачала головой.

— Имя верное, но дочери у меня нет, — быстро ответила она.

Премьер закатил глаза.

— Прошу меня извинить. Столько лиц. В любом случае, спасибо вам за ваш вклад в дело защиты родины. Именно вам