Убийство между строк - Грета Фогель Страница 19

Мама отвела взгляд от татуированного Центральной публичной библиотекой форзаца и захлопнула обложку. Золотыми буквами на плотном картоне проступала уже знакомая фамилия, преследовавшая меня последнее время. Название романа словно проглядывало из тумана на фоне стереотипного павильона для съемок фильмов: «Кино во имя справедливости».

– Ну конечно, это именно книга Итана Фримена! Опять он?

– Нечего изумляться, – ухмыльнулась мама. – Неудивительно, что на родине писателя его постоянно читают и перечитывают.

К часу дня я собрала стопку, состоящую из книг с невостребованными мемуарами летчика ВВС, внезапно сборником материалов партийного съезда (еще и на оригинальном русском языке!) и тех романов, которые были у нас дубликатами, и закинула на переднее сиденье маминой машины. Возмущенный хетчбэк сообщил мне, что рядом с водителем пассажир не соизволил пристегнуться, и пришлось сгрузить литературу назад.

Честно говоря, издалека здание библиотеки напоминало скорее собор, планетарий или мэрию – из-за центрального входа, украшенного небольшим куполом. Я поднялась по ступеням, слушая мелодичное эхо стука небольших каблучков на моих туфлях. Статуя богини мудрости Афины у входа показалась мне совсем маленькой, но это потому, что я помнила, как в детстве она нависала надо мной, надменно глядя со своего постамента. Лет в шесть я думала, что она на самом деле ведьма, которая только и ждет, чтобы ожить, когда отвернутся взрослые, и пойти охотиться на засидевшуюся в читальном зале меня. Я неловко улыбнулась и даже слегка погладила ее мраморное копье с золотистым кончиком.

Автоматические двери запустили меня в святая святых. Сначала мне показалось, что в фойе за стойкой никого нет, и я принялась с интересом рассматривать стенд новинок, предназначенный для привлечения детского и подросткового внимания. Книги там были сплошь яркие, разноцветные и не очень толстые. Наткнувшись на «Перси Джексона», я снова не смогла сдержать улыбку. Автор именно этой серии книг сумел объяснить мне, кто на самом деле стоял у входа в библиотеку, и привить любовь к древнегреческим мифам.

Администратор возникла так неожиданно из-за монитора компьютера, что я едва не подпрыгнула.

– Хотите почитать что-то конкретное? О, я вижу, вы и возвращаете что-то!

– О нет, не совсем. Я владелец букинистического, Джулия, дочь Феллонов. Привезла вам книги, которые мы не сможем продать. Ну, вдруг у вас найдутся ценители… Ах да, и среди книг я обнаружила ту, которая принадлежит вам. Ее забыли сдать… в общем, держите.

После того как я представилась, взгляд девушки потеплел. Она достала из кармана большие очки, водрузила их на переносицу и принялась изучать подарок, нежно придвинув стопку к себе.

– Итан Фримен! Не поверите, но это не единственный сворованный, то есть, прошу прощения, задержанный экземпляр. – Библиотекарь открыла большую амбарную книгу, начисто игнорируя базу данных компьютера, и принялась сверяться со своими списками и таблицами.

Словно в благодарность за возвращенного домой блудного сына, она доверительно сообщила мне:

– А, наша потеряшка! «Кино во имя справедливости»… Не поверите, но этой книге вообще не везет. С ее возвратом и до этого медлили несколько месяцев. Ее читал Майк Ривз.

Это меняло дело.

– Знаете что? А можете теперь записать этот экземпляр на мое имя? У меня есть абонемент. – Я порылась в кошельке и извлекла нужную корочку.

Девушка пробормотала что-то вроде «Ну вот, кажется, этот том проклят. Похоже, его снова не вернут», сделала необходимые записи и нехотя выпустила находку из рук. Я решила просмотреть книгу прямо в читальном зале, мысленно прощаясь с идеей опросить после школы сына Офелии. Я отправила маме СМС-сообщение с просьбой выйти в вечернюю смену вместо меня, на что она ответила: «Ок. После обеда приедет твой отец, и мы поменяемся».

В это время выбранный мною зал пустовал, но я слышала, как из соседней комнаты доносятся звуки, явно не соответствующие атмосфере чтения. За матовым стеклом размещались компьютеры с бесплатным доступом в интернет, и я знала, что многие школьники и студенты приходили посмотреть фильмы, купленные библиотекой для своей коллекции. Обычно гости смотрели кино в наушниках, но сейчас я расслышала знакомое музыкальное сопровождение к кинокартинам Кристофера Нолана.

Я принялась листать роман, надеясь отыскать хоть какие-то следы чтения. Отметки мог оставить кто угодно, я четко осознавала, что необязательно они будут как-то связаны именно с Майком. Если бы я сейчас сама была героиней романа или книги, то нашла бы какое-нибудь случайно забытое письмо с угрозами, возможно, чек из аптеки на имя Майка, который сам купил то злосчастное снотворное… Но я была просто я, и единственное необычное в машинописном тексте, что мне встретилось, – это случайный, немного кривой чирк карандашом на полях рядом с текстом. Приглядевшись, я решила, что отметка могла быть оставлена со вполне конкретными намерениями.

Я никогда не думала о произведениях Итана Фримена как об источнике его личных переживаний и опыта жизни в Силикон-Грейс. Скорее, я просто наслаждалась сюжетом и гадала, кто убийца. Так обычно и делают с детективами, не правда ли? Но сейчас, взявшись за расследование, я стала доставать из эпизодов романа глубокие пласты личных переживаний и, возможно, трагедий частной жизни.

«Она была наполовину англичанкой и на сто процентов обворожительной. Я мог любоваться ее легкими, но стремительными движениями на переменах в школе, но никогда не отваживался подойти. Говорят, она была вся в отца…» Я пробежалась глазами по фрагменту, возле которого тянулась тонкая карандашная линия, неожиданно напомнившая мне зажившую рану, маленький шрам.

Эта отметка вряд ли могла принадлежать кому-то, кроме Майка. Мог ли Ривз приревновать свою сестру к Итану? Мог ли Итан не давать прохода Лидии в реальной жизни и досаждать настолько, что ее брат решился на убийство? Могла ли Офелия ревновать к первой влюбленности своего мужа? Вопросов снова было больше, чем ответов.

Я продолжила чтение истории о молодом талантливом режиссере короткого метра, который решил отыскать прежнюю возлюбленную и предложить ей роль в своем первом полнометражном фильме, спонсируемом Голливудом. Но вернувшийся в родной городок главный герой, у которого даже нет имени, только безликое «Я», выясняет, что его полуангличанка пропала без вести. Под предлогом съемок мужчина начинает расследование, а заодно приглашает на съемочную площадку всех, с кем была связана его школьная любовь, и снимает всех подозреваемых в своем фильме. Роман в духе «Твин Пикс» делал жителей нашего города прототипами неприятных персонажей. В истории нашлось место и осуждению назойливого фаната, в котором легко узнавался Мелтон Крид, и надоедливому папарацци, похожему на Джоша Бронина. Обидеться мог каждый…

Было рано приходить к каким-то