Смертельный код Голгофы - Ванденберг Филипп Страница 18

Вечером того же дня профессор Гропиус вошел в залитый мягким освещением холл гостиницы «Парк-Хилтон», располагавшейся неподалеку от Английского сада. Несмотря на поздний час, в холле царило оживление. Группа японских туристов с доверху загруженной багажом тележкой преградила Гропиусу дорогу. Он с трудом стал протискиваться сквозь них, ему даже пришлось немного поработать локтями, чтобы приблизиться к уютному уголку под двумя большими деревьями, обставленному мягкой мебелью. Он уже хотел занять место, когда увидел Фелицию.

Она показалась ему маленькой, бледной и беззащитной, совсем не такой уверенной в себе женщиной, какой он помнил ее со времени их первой встречи. По ней было заметно, что прошедший день потряс ее до глубины души. «Мне очень жаль, что я втянула вас в эту передрягу», — говорил ее неуверенный взгляд. И добавлял: «Вы спасли мне жизнь. Как мне вас благодарить?»

В такие моменты, как этот, любые слова оказываются неуместными, поэтому они молчали и просто смотрели друг на друга. Повинуясь какому-то неясному чувству, Гропиус сделал шаг к Фелиции. В едином горячем порыве они бросились друг другу в объятия. Гропиус покрывал лицо Фелиции поцелуями, бурно и страстно, и она отвечала на его пылкие чувства. Оба совершенно не обращали внимания на то, что на них из разных углов людного холла гостиницы было направлено множество взглядов.

Первым пришел в себя Гропиус. Растерянно и неловко, как будто его застали за чем-то неприличным, он отодвинул Фелицию от себя. Тогда опомнилась и она, начав стеснительно одергивать свою одежду.

— Извините мое неуместное поведение. Я не знаю, что вдруг на меня нашло, — сказал Гропиус.

В первый момент такое объяснение показалось Фелиции почти оскорбительным. Еще ни один мужчина не извинялся перед ней за поцелуй, да еще когда она со всей пылкостью отвечала ему. Но потом, вспомнив о тех особых обстоятельствах, которые привели их к страстным объятиям, ответила:

— Мне тоже следует попросить у вас прощения.

Они сели друг против друга в черные угловатые, обитые кожей кресла, положили руки на подлокотники, и каждый сцепил пальцы в замок, оба выглядели очень сдержанными и напряженными. Никому не удавалось завязать разговор.

— Мне нужно было оттуда уехать, — наконец сказала Фелиция, — я больше не выдержала бы в этом доме.

Гропиус молча кивнул.

— Мне очень жаль, что вы ввязались во все это, вас это не должно было коснуться. Я много размышляла, и после нашего разговора и взрыва бомбы мне стало ясно, что к смерти моего мужа вы не имеете никакого отношения.

Гропиус, который до этого пристально разглядывал свои нечищеные ботинки, поднял глаза. Он больше всего хотел, чтобы Фелиция верила в его невиновность, но между тем сам не был в этом уверен. Он не видел логики в том, что кто-то сначала самым непостижимым и рискованным способом хотел избавиться от Арно Шлезингера, а потом попытался убить его жену не менее странным образом. Кроме того, на допросе в криминальной полиции у него создалось впечатление, что Инграм уже не считает его ключевой фигурой в загадочном убийстве Шлезингера, но он сам не верил, что все произошедшее только случайность. Был еще передатчик на машине, голос по телефону, который настоятельно рекомендовал ему прекратить свои поиски, да еще нельзя забывать попытку шантажа Вероник.

Его мысли прервал официант — удобный случай, который позволил Гропиусу не отвечать Фелиции.

— Шампанского? — спросил Гропиус и сделал приглашающий жест: — У нас обоих есть повод отпраздновать сегодня день рождения.

Фелиция кивнула.

Гропиус заказал бутылку «Вдовы Клико», и, чтобы развлечь Фелицию и отвлечься самому, рассказал историю о том, как в кабачке у вдовы Клико в Реймсе подают великолепные обеды, причем к каждому блюду сервируют различные сорта шампанского.

Фелицию кулинарные изыски Гропиуса не интересовали.

— У вас есть какое-то объяснение тому, что руководило звонившим мне сегодня? — прервала она его отвлеченную речь. — Вся эта история странная, а события противоречат друг другу: послать мне домой эту адскую посылку и одновременно сообщить про бомбу!

Гропиус задумчиво проследил за тем, как официант открыл бутылку шампанского и наполнил бокалы.

— Вас хотят напугать, чтобы вы согласились на какие-то требования. Вас шантажировали?

— Нет.

— Или же гангстеры хотели просто, чтобы ваш дом взлетел на воздух, так как думали, что в нем хранится какое-то вещественное доказательство против них.

— Так почему же они захотели меня пощадить?

Гропиус ухмыльнулся.

— Может быть, из христианской любви к ближнему. Кто знает? Или…

— Или?

— Я не уверен в том, что этот взрыв не был адресован мне. На моей машине был установлен передатчик, причем не полицией. Таким образом, тот, кто его установил, всегда знал, где я нахожусь.

— А у вас есть враги, профессор?

Гропиус махнул рукой:

— Похоже, что даже больше, чем я думал. Но сейчас мы должны выпить — за нашу новую жизнь!

И бокалы издали звонкую трель.

Глава 4

Покушение на Фелицию Шлезингер привело всех участвовавших в расследовании этого дела в состояние повышенной активности. Эксперты-взрывотехники из Управления уголовной полиции проанализировали обломки, которые остались от автомобиля Гропиуса, и обнаружили там следы взрывчатки С4. Дело приняло новый оборот.

Последний раз этот вид пластикового взрывчатого вещества был применен в Германии почти десять лет назад. Его неожиданное появление в руках организованной преступности заставило звонить полицию во все колокола. В ФРС в Пуллахе команда из четырех специалистов занималась расшифровкой кода IND, под которым, как предполагается, и скрывался отправитель загадочного и-мейла. Криптологи были снабжены новейшими компьютерными программами, с помощью которых за считанные секунды буквенные коды можно было перевести в числовые и благодаря перемещению числовых последовательностей и обратному переводу из цифр в знаки создать новые буквенные комбинации.

Например, при множителе +2 IND превращалось в сокращение KPF, а при множителе -3 — в FKA. Несмотря на то что эксперты совместили свою систему как с русским, так и с английским алфавитом, они даже с помощью своих компьютеров не смогли получить новые комбинации, которые имели бы смысл или называли бы отправителя по имени.

Полагая, что за убийством Арно Шлезингера и покушением на профессора Гропиуса стоит одно и то же лицо, в УУП на Майлингер-штрассе специалисты выдали оперативный анализ дела. Аналитика по имени Мьювис, эксперта-криминалиста, на счету у которого было много спасенных жизней, коллеги подозревали в дейтероскопии[9]. Это пошло с тех пор, как два года назад он смог настолько точно описать и предсказать поведение одного маньяка, которого безуспешно искали уже три месяца, что через несколько дней потрошителя схватили. Тогда Мьювис смог воспользоваться базой данных VICLAS, которая содержит сведения по всем насильникам, убийцам и рецидивистам. В настоящем случае эта база данных сообщила об отсутствии информации. Подобные случаи до сих пор не встречались в криминальной практике.

И специальная комиссия Вольфа Инграма, заседавшая на Байер-штрассе, блуждала в потемках. Поиски иголки в стоге сена были сущим пустяком по сравнению с розысками роковой компании посылочной торговли и ее водителя, о котором было известно только то, что он высок, худ и носит серый или синий комбинезон (совершенно бесполезные приметы). Единственную возможность как-то продвинуться в расследовании Инграм видел в проработке личных контактов Фелиции Шлезингер и профессора Гропиуса.

После первых допросов у руководителя специальной комиссии сложилось впечатление, что Гропиус был чрезвычайно заинтересован в прояснении обстоятельств этого дела, в то время как поведение Фелиции Шлезингер говорило, скорее, о некоторой скрытности и отчужденности. Казалось, что она ничего не желала знать о том, кто все-таки убил ее мужа. В этом свете подозрение сфокусировалось в меньшей степени на сотрудничающем профессоре и в большей степени на замкнутой вдове. Инграм распорядился, чтобы за ее домом у Тегернзее велось круглосуточное наблюдение.