Пойдем со мной - Рональд Малфи Страница 17

Я потратил немало времени на изучение этих файлов, внимательно прочитал распечатки и все твои рукописные заметки. Мне пришло в голову, что эти материалы могли быть причиной того, что ты стерла данные с жесткого диска своего ноутбука, хотя я и не мог понять почему. Что бы это ни было, ты становилась все более одержимой, на заметках в недавних файлах твой почерк стал еще неразборчивей и беспорядочней, чем обычно. В частности, я нашел лист желтой писчей бумаги, засунутый между двумя файлами с последней датой. Я уставился на него, не в силах понять, что именно я вижу и как это соотносится с другой информацией, которую ты собрала в этих файлах. Как будто кто-то писал в состоянии фуги или будучи одержимым духом, одна и та же фраза была яростно нацарапана снова и снова, словно кричала со страницы:

Газ-голова – смерть твоя

Меня поразила не только загадочная природа фразы или ярость, с которой она была написана, но и уверенность в том, что я где-то слышал ее раньше. Тем не менее для меня она было бессмысленной, словно строка из незнакомого стихотворения.

Я перевернул страницу и увидел, что фраза повторяется на другой стороне, а рядом рисунок, который лучше всего можно описать как гистограмму без каких-либо делений: шесть прямоугольных столбцов разного размера, расположенных в ряд, как будто кто-то переставил клавиши ксилофона.

Лампочка над моей головой снова зашипела и погасла. Я уставился на нее, затем отвел взгляд; остаточное изображение лампочки, словно рана, расплывалось в центре моего зрения.

3

– Я не понимаю, какого черта она делала, – сказал я Биллу Дювани однажды днем, когда мы сидели за ланчем в ресторане в центре Аннаполиса. Он уже почти две недели упорно приглашал меня куда-нибудь пообедать, что было проявлением вежливости и, полагаю, желанием убедиться, что я справлюсь без тебя. Это было любезно с его стороны, и я не мог разглядеть у него никаких скрытых мотивов, но избегал встречи, потому что сомневался, что у меня хватит сил надеть маску и с кем-то общаться. Особенно с человеком, с которым меня связывала только ты, Эллисон. Но в конце концов я все-таки уступил. И, как оказалось, именно у меня был скрытый мотив. Если и был на свете человек, который мог бы пролить свет на твою одержимость, то это твой начальник, журналист, для которого что-то подобное, каким бы мрачным оно мне ни казалось, могло иметь хоть какой-то смысл.

– Конечно, неожиданно то, что она вела это расследование, но ничего необычного в этом нет, – сказал Билл. Перед ним на столе лежала папка-гармошка со всеми собранными тобой материалами. Он изучил газетные вырезки и рукописные заметки с хладнокровием кардиохирурга, но теперь выражение его лица смягчилось.

– Да ладно тебе, Билл. Ты серьезно считаешь, что не было ничего необычного в том, что моя жена ездила во все эти места, говорила со всеми этими людьми, копами и остальными? Задавала вопросы о нераскрытых убийствах? И за все это время ничего мне не рассказала. Она делала это за моей спиной и скрывала все от меня как какой-то… Даже не знаю…

– Как какой-то репортер, – закончил за меня предложение Билл.

– Да, но ты не платил ей за это расследование. Оно не было связано с ее работой.

– Может, это было ее хобби. Куча людей мнят себя детективами. Находят нераскрытые дела и пытаются расследовать их, роясь в интернете.

– Она не просто рылась в интернете. Она ездила в те места. Я проверил квитанции из отелей, некоторые даты совпадают с теми днями, когда меня не было в городе. Она ждала, когда я уеду, чтобы снова приняться за свое расследование. А некоторые даты относятся ко времени до нашей встречи. И это еще не все. Вот первое убийство, – я достал файл из папки. – Жертва Марго Идельсон. Ее убили в Норфолке, штат Виргиния, в 2006 году. Эллисон тогда было семнадцать лет, Билл. Семнадцать. Почему она начала расследовать смерть какой-то девушки в столь юном возрасте?

– Кто сказал, что она делала эти заметки сразу после преступлений? Может, она заинтересовалась убийствами только год назад.

Я покачал головой.

– Не думаю. Даты на некоторых заметках говорят об обратном.

Даже если не обращать внимание на даты, что-то в них передавало твою непосредственную вовлеченность. Хотя у меня не хватало ума понять, почему мне так кажется. Возможно, все дело в интуиции.

– Что ж, Аарон, как бы то ни было, Эллисон унесла ответы на эти вопросы в могилу, – сказал Билл. – Какое это теперь имеет значение?

Я понизил голос и добавил:

– Она купила пистолет, Билл. Револьвер. Он был спрятан в сундуке в нашей гардеробной, вместе с этими материалами.

Брови Билла взметнулись к редеющей линии роста волос.

– Пистолет? Эллисон?

– Когда в нашем районе произошла серия ограблений, я предложил ей купить пистолет для самообороны. Она не захотела даже думать об этом. Начала приводить статистику о владельцах оружия, случайно застреливших своих супругов. И вот она покупает пистолет и скрывает это от меня. Я не понимаю.

– Может, она купила его не для защиты дома, – предположил Билл, – а для самозащиты? Мало ли что могло произойти в дороге.

– Боже, – пробормотал я. – Кажется, я ее совсем не знал.

– Думаю, вы все преувеличиваете, потому что вас сейчас переполняют эмоции. Смерть Эллисон оказалась внезапной, Аарон. Насильственной. И вы зациклились на этих материалах, чтобы сохранить свою связь с ней.

Билл взял в руку стакан с водой и нахмурился, уставившись на пятно на ободке, похожее на след от чьей-то розовой губной помады.

– Может, она писала книгу, – предположил он, поставив грязный стакан на стол. – Узнала о нескольких нераскрытых убийствах несчастных девочек и решила написать о них. Может, она надеялась, что о них не забудут. Это похоже на тему для ее газетной колонки, только масштабнее. Если хотите знать мое мнение, это звучит как то, что могла бы сделать Эллисон.

Чистая правда. Я снова вспомнил о нашем третьем свидании, когда ты сломала весло о голову того парня за то, что он был груб со своей девушкой. Это действительно похоже на тебя, Эллисон. Билл прав. В тебе была искра, которая ярко вспыхивала всякий раз, когда