Не смотри назад - Джо Спейн Страница 16

Она пожимает плечами.

– Я тоже сожалею.

– Но вам удалось вырваться.

На этот раз Роуз не отрывает взгляд от стола.

Стоит ли с ним откровенничать? Выдать отредактированную версию или всю правду? Представить себя выжившей героиней или трусихой, которой она в глубине души и является?

Семь бед – один ответ, решает Роуз.

– Понимаете, Люк, – говорит она, – никуда я не вырвалась. Не в том смысле, как вы себе представили. Я не боролась. Не сдала бывшего в полицию, не упекла его за решетку, не сделала вообще ничего. Просто сбежала.

– В каком смысле?

Роуз чувствует его замешательство. Теперь он наверняка переоценивает весь разговор. Да, это не бытовое пьянство и рукоприкладство, как в случае его отца. Тут дело серьезнее, с таким он явно не сталкивался.

– В прямом. Я сбежала в Лондон, чтобы скрыться от него, и он не знает, где я.

– Господи.

– Ага.

– А Роуз – это ваше…

– Настоящее имя? Теперь да. Роуз Гиллеспи.

Он впадает в задумчивость.

– Даже не знаю, что сказать.

– Вы и не обязаны ничего говорить. Просто поймите, я девушка сложная. Багажа у меня побольше, чем на рейсе из Штатов после распродажи на День благодарения.

Люк фыркает.

– Что? – спрашивает она.

– Забавно, сколько в вас самоуничижения, когда вы об этом рассказываете.

– А что еще остается? – Она сглатывает: в горле встает ком. Официант с напитками появляется как нельзя более кстати. Он мечет на стол три картонные подставки и расставляет на них бокал с вином, стакан с виски для Люка и еще один с водой.

Люк благодарит его, а Роуз подносит бокал к губам и делает огромный глоток.

– Я бросила дом, работу, всех знакомых, – продолжает она. – Одним словом, все оставила. С собой взяла только чувство юмора.

Она видит, как Люк внимательно вслушивается в каждое слово. Но встревоженным по-прежнему не выглядит. Как так? Почему его ничто не настораживает?

– Сама не знаю, зачем вам все это рассказываю.

– Возможно, вам просто нужно выговориться, – замечает он. – Я незнакомец. У вас на душе скопилось слишком многое, а меня, как вам кажется, вы больше никогда в жизни не увидите.

– Не увижу, – подтверждает Роуз.

Люк качает головой и говорит тихо, но убежденно:

– Увидите. Я надеюсь, – добавляет он. – Не хочу на вас давить. Да и в любом случае не стал бы, но если вы думаете, что ваш рассказ меня отпугнул… ничего подобного.

– Почему? Почему нет? Я ведь призналась, что живу в бегах, скрываясь от жестокого насильника. Это никакие не игры.

– Я так и не думал. Но из вашего рассказа понял, что самое страшное уже позади. Вы перечислили, чем вам пришлось пожертвовать. И что теперь? Вы собираетесь вечно жить одна, не заводить друзей, не знакомиться с мужчинами?

– Люк, он опасен. Если он когда‑нибудь найдет меня и я буду с кем‑то… вы понимаете? Все станет намного хуже. Соперник окажется целью, а меня он накажет вдвое суровее.

Люк не отвечает. Наконец‑то, думает она. Наконец до него стало доходить, о чем она толкует. Вряд ли после такого он продолжит настаивать на своем.

Люк берет стакан и отпивает виски.

– В мире полно опасных людей, – говорит он и ставит стакан на стол. – Вы правда думаете, что он вас ищет?

– Я не думаю, я знаю.

– Где он живет?

– Все там же, в Донеголе.

– И он не знает о том, что вы в Лондоне?

– Надеюсь, нет. Но у меня развилась паранойя. Откуда мне знать, вдруг вы работаете на него.

– Могу уверить, что нет.

Роуз фыркает.

– Конечно, другого ответа я и не ждала.

– Пожалуй, – говорит он. – Вы, случайно, не смотрели фильм «В постели с врагом»?

– О господи! – Роуз не знает, плакать ей или смеяться. – Я не Джулия Робертс. И тут вам не кино. Это моя жизнь.

– Я и не говорил, что ваша жизнь – кино. Просто хотел спросить: помните ее соседа? Того симпатичного парня с бородой.

Роуз вскидывает брови.

– Я и есть хороший парень.

– О, так вы у нас красавчик-актер из голливудского фильма, который врывается и спасает Джулию Робертс? Корона не жмет? Хотите, попрошу официанта поставить «Кареглазую девчонку» [3]?

Люк грустно улыбается.

– Я же не говорил, что не идиот. – Он открыто смотрит ей в глаза. – Возможно, вы не хотите встречаться со мной по каким‑то другим причинам, кроме очевидных. В таком случае я могу вас понять. Я не знаю всего, что произошло с вами. Буду счастлив, если расскажете, но на нет и суда нет, вы не обязаны. Я чувствую ваши душевные раны. И если позволите, хотел бы стать вам другом. Может, начнем с этого?

У Роуз защипало глаза.

Такого она не ожидала.

Люк Миллер оказался не таким, как она ожидала.

Но он понятия не имеет, во что ввязывается.

Она думает об этом, когда телефон в сумке вновь подает сигнал.

Да ерунда, говорит она себе.

Никто за мной не следит.

И почти верит в это.

Лондон

Эллиот высаживает Микки на углу улицы, где живет Люк.

Все тот же адрес, по которому он обитал последние восемь лет. Микки любопытно, почему они решили поселиться здесь, а не у Роуз, например, или не сняли вдвоем другую квартиру, без лишних напоминаний о прошлом.

С другой стороны, что она вообще знает о Роуз? Люк прислал ей приглашение на свадьбу. Микки в ответ отправила извинения, что не сможет прийти, и шампанское. Несколько раз за прошедшие десять лет они пытались поговорить. Она и Люк. Всегда сложно перейти от абсолютной близости к полному отсутствию в жизни друг друга, и какое‑то время Микки надеялась, что они останутся друзьями. Ненадолго между ними установилось шаткое согласие. Но однажды вечером, после нескольких порций алкоголя, Микки сорвалась на него, после чего поняла, что друзьями они точно не будут. Не те у них были отношения.

– Хочешь, зайду с тобой? – предлагает Эллиот. Его нигерийский акцент за годы жизни в Лондоне впитал в себя ист-эндский, и теперь его речь звучит отрывисто-певуче. Ему идет, подчеркивает необычность. В Эллиоте вообще нет ничего обычного, он соткан из противоречий. Красавец-мужчина, сильный физически, за что Микки не раз была ему благодарна, он редко полагается на грубую силу. Он никогда первым не затеет ни ссору,