Искатель, 1998 №1 - Юрий Дмитриевич Маслов Страница 16

— НЛО.

— Энлэошники тоже где-то живут.

— Может, он в Москве квартиру приобрел? — высказал предположение Родин.

— Может, и приобрел, — процедил Смородкин. — И не одну, а две. И дачу в придачу. Вот только как ее найти?

— Французы в таких случаях говорят: ищите женщину!

— Будем искать.

В кошачьих глазах Скокова вспыхнули гневные огоньки.

— Витенька, мы ее давно нашли — Маша Ракитина!

— Верно, — обескураженно пробормотал Смородкин.

— А теперь ответь на последний вопрос… Ответишь — угощаю французским коньяком, нет — флаг тебе в руки, барабан на шею и, как говорит начальник Бутырки, вали отсюда с чистой совестью и голой жопой!

— На свободу?

— Нет, дорогой мой, на пенсию тебе еще рано, — рассмеялся Скоков. — А вопрос такой: у кого Ракитина неделю жила на даче, когда Гриша Блонский ее в карты проиграл?

Климов спустился по трапу, увидел, как из толпы встречающих отделился плотный, широкоплечий, с гордо посаженной головой мужчина, сильно смахивающий на французского киноактера Жана Габена, и по его походке, уверенной, хозяйской, почему-то сразу решил, что перед ним заместитель начальника милиции города Сочи Ягунин Глеб Иванович. И не ошибся.

— Климов? — спросил мужчина.

Климов кивнул.

— Ягунин. — Мужчина пожал ему руку и жестом велел следовать за ним.

Они пробуравили толпу и вышли на площадь. Ягунин открыл багажник серенького «жигуленка», бросил в него сумки гостей и, усевшись за руль, полез в бардачок за сигаретами — ему, видимо, хотелось, чтобы Климов заговорил первым. Климов не стал испытывать терпение хозяина. Он представил по всей форме Татьяну, сказал, что работает с ней по одному и тому же делу и что его крайне интересует личность Можейко — когда и при каких обстоятельствах последний покинул эти благословенные края.

— Вопрос ясен. — Ягунин развернул машину, выехал на автостраду и дал полный газ. — Что из себя представляет наш городишко в летний сезон, я думаю, вам понятно. Это скопище проституток и картежников. Всех мастей! Ну, с первыми все ясно: закона нет, а бороться надо. Поэтому мы их отлавливали, как бродячих собак, и тихой скоростью отправляли по месту жительства. А игрочишки процветали. Против них хоть и действовала сто сорок седьмая, но доказать, что они — мошенники, редко кому удавалось… А гора заявлений от потерпевших между тем росла и росла, и однажды Павлов, это наш бывший начальник, не выдержал и приказал вакханалию прекратить…

— Простите, Глеб Иванович, а вы кем тогда работали? — перебил Климов.

— Да я всю жизнь оперативник, а Можейко — следователь. Мы с ним в паре работали.

— Понятно. Продолжайте.

— Среди задержанных оказался некий Миша Магнер по кличке Спрут…

— Вы принимали участие в его задержании?

Ягунин, вскинув голову, весело хмыкнул.

— Константин Иванович, это у вас — задержание, когда вы берете особо важного преступника, а у нас… Я просто подошел к нему на пляже, когда они резались в карты, похлопал по плечу и пригласил побеседовать.

— И он последовал за вами?

— С большим достоинством! И не уронил своего достоинства даже тогда, когда у него при обыске нашли двадцать тысяч. По тем временам — бо-ольшие деньги!

Можейко, он это дело вел, спрашивает: «Откуда дровишки?» А Миша смеется: «Из леса, вестимо». «А потерпевший Солодухин Евгений Евстигнеевич утверждает, что это его деньги». Миша еще пуще заливается: «Если его, то пусть расскажет, в каком лесу он их напилил». «Меня не он интересует — ты! И сидеть тебе при любом раскладе». Миша закинул ногу на ногу и уже серьезно: «Солодухина такой вариант не устроит». «Почему?» «По кочану».

Вот так они препирались недели две. А затем наш начальник вызвал Можейко к себе в кабинет и посоветовал дело прекратить. Сказал: «Евгений Евстигнеевич Солодухин — секретарь Ленинского райкома партии города Москвы, и трепать на суде его имя мы не имеем права».

Можейко было заупрямился, но его быстренько поставили на место, приказав этот случай из жизни вычеркнуть и никогда не вспоминать. Вот и вся история. — Ягунин выкинул в окошко сигарету и печально вздохнул. — Вопросы будут?

— Кому деньги вернули? — спросил Климов. — Потерпевшему или…

— Мишке, мать его за ногу! — выругался Ягунин.

«А он поделился с вами — с тобой, уважаемый Глеб Иванович, с Можейко и вашим начальником. Но ты, Глеб Иванович, если верить теории Денисова, остался честным ментом, а твой начальник и Можейко скурвились. И зацепил их Спрут. Но они ему и на хер не нужны. У него свои проблемы. Значит, он продал их, как продавали раньше рабов. Кому?»

— И с тех пор Спрут ни разу не попадался?

И снова губы Ягунина тронула снисходительная усмешечка.

— Константин Иванович, он теперь может вляпаться только в каком-нибудь Монте-Карло или Лас-Вегасе, а у нас… Вы знаете, сколько в нашем крае гостиниц, домов отдыха и всяких там прочих санаториев?

— Понятия не имею.

— Сотни за две — точно! И почти в каждом третьем — казино или что-то вроде этого. Так что играй не хочу. Лишь бы деньги в кармане шелестели.

Климов понимающе кивнул и задал давно вертевшийся на языке вопрос:

— Глеб Иванович, фамилия Слепнев вам ни о чем не говорит?

— Первый раз слышу. Кто он?

— Катала. — Климов вынул из кармана пиджака фотографию. — Приглядитесь, может быть, вспомните…

Прошло, наверное, больше минуты, прежде чем Ягунин, цокнув языком, проговорил:

— Впечатление такое, что я где-то это рожу видел, но гарантировать не могу: больно он у вас в непрезентабельном виде. Его что, шлепнули?

— Заказное убийство.

— Теперь я понимаю, почему вы каталами заинтересовались, — кивнул Ягунин. — Я могу себе фотографию оставить?

— Есть соображения? — спросил Климов.

— Покажу ребятам. Может, кто-нибудь что-нибудь вспомнит. — Ягунин обогнал еле тащившийся в гору грузовичок. — Что вас еще интересует?

— Кто, — поправил Климов. — Тойота здесь?

— С неделю как прибыл — плавает, загорает, по вечерам в картишки режется… А вы его знаете?

— Участвовал в операции по его задержанию.

— Значит, вы, так сказать, друзья?

— Старые знакомые.

— Хотите продолжить знакомство?

«А почему бы нет? — подумал Климов. — Я для этого сюда и приехал».

— Если это будет выглядеть не очень навязчиво.

— Вы будете жить на одном этаже, а питаться за одним столом — шведским. Устраивает?

— Вполне.

— Ну и отлично. — Из верхнего кармана пиджака Ягунин выудил визитную карточку. — Это мои координаты… Нет на работе, звоните домой. В любое время.

Шведский стол — это бери, чего хочешь и сколько хочешь. Климов взял салат из свежих огурцов и помидоров, яичницу и два стакана компота из свежих фруктов, Таня — геркулесовую кашу