Искатель, 1998 №10 - Мария Ланг Страница 14

Хедвиг покачала головой:

— Я сидела так, что не могла видеть ее.

Я вмешалась, сказав, что мы с Эйнаром видели, как Адель, кроме своей порции, съела жаркое из розетки Аларика.

— Но Йерда брала жаркое с блюда не меньше трех раз и Йерк тоже.

Хедвиг кивнула и слабо улыбнулась:

— А больше всех съел Осборн, он опустошил свою розетку, а после накладывал жаркое на большую тарелку и чувствовал себя прекрасно.

— Не был ли у вашей сестры капризный желудок, случались ли с ней прежде пищевые отравления?

— У нее была аллергия на лососину, клубнику и сморчки. Как бы сморчок не вываривали, ей сразу становилось плохо. Поэтому в нашем доме этих продуктов никогда не было. Между прочим, сморчок — весенний гриб, в это время года он не растет… Что же до всего остального, то у нее был прямо-таки лошадиный желудок. Мы с Виви Анн не раз маялись желудком во Франции и в Испании, а Адель продолжала с аппетитом есть и пить.

Мы задумались над словами Хедвиг, а Эйнар вставил:

— Стало быть, ей вряд ли мог повредить несвежий рак.

— Конечно, нет, — подхватила Хедвиг, — про раков и говорить нечего. Адель была капризна в выборе раков, она бы за километр учуяла несвежий. — Она растерянно пожала плечами и пробормотала: — Не понимаю… ничего не могу понять…

Наступила мрачная и неловкая тишина, которую нарушил спокойный голос Кристера:

— Скажите, фрекен Гуннарсон, исключено ли, по вашему мнению, что кто-то намеренно отравил Адель Ренман?

Она почти автоматически ответила на его вопрос:

— Вы хотите сказать, комиссар, что… мою сестру убили?

Казалось, это предположение впервые проникло в ее сознание. Краска постепенно исчезла с ее широкого лица. Она приподнялась с таким видом, словно хотела убежать. И на лице ее отразилось наиболее легко узнаваемое чувство, которое человеку труднее всего преодолеть, — страх.

Глава шестая

Опасаясь, что она вот-вот потеряет сознание, Эйнар поспешил подать ей стакан минеральной воды, она выпила воду маленькими глотками, закрыв глаза. Ей стало лучше. Когда же она открыла рот, пришла наша очередь впадать в транс.

— Нет, это вовсе не исключено. Никто из тех, кто знал Адель, не стал бы отрицать, что кто-то мог бы ее убить. Иногда мне самой хотелось это сделать.

В ее голосе не было ненависти, скорее, она просто спокойно констатировала это. И так же спокойно добавила:

— Я понимаю, что это звучит просто ужасно и дико. Но, к сожалению, она вызывала у людей подобные чувства. Понятно, не всегда. Она могла быть очень милой, веселой, гостеприимной и на удивление щедрой, но чаще всего была абсолютно невыносимой.

— Вчера я видела, она вела себя, как диктаторша, как избалованная, невоспитанная девчонка, и удивилась, почему ты до сих пор не уехала от нее, чтобы жить своей жизнью.

Руки Хедвиг дрожали, но она спокойно ответила:

— Если бы я дезертировала, Виви Анн жилось бы еще труднее. К тому же я чувствовала определенную ответственность за Адель. Я переехала к ней, когда она только что овдовела и была тяжело больна. А потом она привыкла, что я всегда рядом с ней. Между прочим, — сказала она со странной иронической гримасой, — я знала, что получу в наследство двести тысяч, и оставалась на своем посту, ведь это деньги немалые.

Подобная откровенность озадачила меня. Быть может, она таким образом хотела скрыть свой страх? И это испугало ее? Вряд ли она испугалась за себя, тогда она не стала бы говорить о своей неприязни к сестре и о наследстве…

Воспользовавшись словоохотливостью Хедвиг, Кристер спросил ее о размере состояния Адели. Но точной суммы Хедвиг не знала.

— Во всяком случае, больше двух миллионов.

— И кроме вашей доли все остальное принадлежит Виви Анн?

— Да, да… — сдержанно ответила Хедвиг.

— А ваш брат… Аларик? Он ничего не получит?

— Не-е-е-ет, вряд ли. Но наверняка сказать не могу.

Тон ее ответов становился все более сдержанным и холодным. Неужели мы близки к разгадке?

Кристер быстро перевел разговор на злополучный ужин:

— Если предположить, пока чисто теоретически, что еда была не просто недоброкачественной, а намеренно отравленной, то история с грибами предстает в ином свете. Была ли у кого-нибудь из гостей возможность положить яд в порцию грибов вашей сестры?

Хедвиг помедлила несколько секунд и вполне логично сказала:

— Была тысяча возможностей подмешать яд в грибы до того, как они попали на стол. Они стояли всю ночь в кладовке. Йерда заглядывала ко мне на кухню, Фея, Виви Анн и Йерк тоже… Сама я хлопотала у плиты и не видела, что делается за моей спиной. Но ведь никто не знал, какая из розеток достанется Адели.

— А кто подавал их на стол?

— Хорошенькая и услужливая няня Феи. Она поставила розетки на поднос и подавала их в произвольном порядке.

— Хедвиг права, — заметил Эйнар, — между прочим, я сам вежливо выбрал розетку и подал ее хозяйке, а потом уже взял одну для себя. И если убийца заранее знал, какая розетка достанется Адели, он был ясновидящий.

Но Кристер не сдавался:

— А в каком порядке вы сидели за столом?

— Я — по левую руку от хозяйки, — пояснил Эйнар, — Йерк Пассас по правую, Аларик Гуннарсон — напротив… Но не думаешь ли ты, что можно сунуть яд в тарелку соседа и никто из присутствующих этого не заметит?

— Не-е-е-ет, — вздохнул Кристер, — хотя меня смущает эта розетка, которую братец Аларик уступил сестре…

Теперь настала моя очередь возражать.

— Мета поставила эту розетку перед ним, он слегка поковырял жаркое вилкой. Но к этому времени он уже так напился, что не смог бы тайком сунуть в еду таблетку или порошок, я бы это заметила. И он вовсе не собирался предлагать Адели съесть его порцию, она сама протянула руку через стол и схватила розетку. Нет, если Адель отравили, то это, без сомнения, случилось, когда мы уже встали из-за стола и разошлись.

— Когда мы пили кофе? — с сомнением спросила Хедвиг. — Но ведь я сама налила ей кофе, и народа в этот момент было много.

Кристер Вийк, единственный из нас, кто никогда не видел Адель Ренман, но хорошо представил ее себе с наших слов, сказал:

— Скорее, ей могли подсыпать яд в бокал. Если не ошибаюсь, она пила коктейль из джина и кока-колы еще до кофе…

Я слегка вздрогнула.

— Да, она ополовинила бокал перед тем, как мы спустились вниз поглядеть на Аларика.