Королевы бандитов - Парини Шрофф Страница 14

– Дару он пьет, – медленно произнесла она. – В этом вся проблема.

– Нет, дубина, я не об этом, – поморщилась Гита. – Что он пьет, кроме алкоголя? Может, молоко?

– Молоко он терпеть не может.

– Соки?

Фарах покачала головой:

– Он считает, что в соках слишком много сахара, а в стране эпидемия диабета, знаешь ли.

– Да у него печень вот-вот отвалится, а он диабета боится? – Размышляя, Гита принялась расхаживать по комнате. – Думаю, других вариантов нет: придется купить ему еще бухла.

Фарах даже придушенно охнула от неожиданности:

– Ты вообще на чьей стороне?!

Гита продолжала рассуждать, словно говорила сама с собой:

– Дешевле было бы отравить его еду, наверное, но лучше пусть он будет пьяный – тогда не заметит постороннего привкуса или не обратит на него внимания…

– Какая ты умная. Значит, раньше это уже сработало? С Рамешем? – невинным тоном поинтересовалась Фарах.

– Отличная попытка. Пошли к Карему.

– А не могла бы ты… – замялась Фарах, – сама сходить? Ну, типа, ты же там и без меня обойтись сможешь. Или я тебе нужна?

Предположение, что ей кто-либо может быть нужен, взбесило Гиту:

– Разумеется, нет! Но…

– Просто понимаешь… Люди ведь могут увидеть, что я покупаю дару. Что обо мне подумают?

Гита сердито покосилась на нее:

– А обо мне, значит, пусть думают, что хотят?

– Но я же мать и мусульманка, и понимаешь, люди… Да ладно, Гитабен, ну ты же сама знаешь, что в деревне о тебе и так думают всякое, а тебе и дела никакого нет до пересудов – я, кстати, всегда считала, что это ужасно круто, вот так, как ты, плевать на чужое мнение. Так что какая тебе разница?

– Хорошо, – кивнула Гита.

Глупо было звать Фарах с собой за компанию, подумалось ей. Она ведь сама возражала против всяких «мы» и точно знала, что ее с этой женщиной совсем ненадолго свела жизненная необходимость, а вовсе не дружба. Кроме того, решила Гита, ей лучше действительно не появляться на людях с Фарах накануне смерти Самира – это могло бы впоследствии вызвать подозрения.

– Я куплю дару и потом встретимся еще раз у меня.

– О-о… А не могла бы ты занести бутылку ко мне домой? Мне так было бы удобнее. Понимаешь, дети, и все такое…

Гита скрипнула зубами – все-таки наглости Фарах было не занимать.

– Гитабен, ты чудо! – выпалила та, приняв молчание за знак согласия. – Ой, а чем же мы его отравим-то?

Тут ответ у Гиты уже был готов:

– Чем-нибудь простым и дешевым, например крысиным ядом.

– Окей, тогда я куплю крысиный яд!

Гита вздохнула:

– Мы не можем купить его здесь. Тебя так вычислят в два счета. Нам нужно съездить в город.

Фарах медленно склонила голову в знак согласия и постучала пальцем по виску:

– Какая ж ты умная, Гитабен. Ну, типа, мозговой трест мира.

– Я в курсе.

– Так это… не хотелось бы тебя торопить, но ты ведь сходишь к Карему? Пока он лавку не закрыл сегодня, да?

Гита задумчиво на нее посмотрела:

– Как так вышло вообще, что твой муж портит жизнь мне?

Фарах уходила такая довольная, что у Гиты возникло неприятное чувство, будто ее надули. Ловко и быстро. Как воздушный шарик. «Что, если Фарах только прикидывается простушкой?» – возник вопрос. «Да ладно, не парься, – сказала она себе, надевая сандалии. – Просто сбегай за бухлом и покончи уже со всей этой фигней».

Она зашагала по той же дороге, что и вчера вечером. Дети на школьном дворе теперь играли в крикет, соорудив воротца из камней. Диктаторского визга мини-Салони на этот раз не было слышно.

В забегаловке на углу было всего три клиента. В это время суток, после посещения храмов, большинство мужчин из их деревни проводили время, покуривая кальяны и играя в карты около конторы панчаята. Здесь же, у забегаловки, двое сидели на пластиковых стульях – читали газеты и потягивали что-то из маленьких стеклянных бокалов. Третьим был босоногий далит, засунувший сандалии за пояс, – он держался в отдалении, как требовала традиция, и пил чай, который ему подали, как и всем далитам, даже постоянным клиентам, в одноразовом пластиковом стаканчике.

Возле лавки Карема Гита сделала глубокий вдох, перед тем как войти. Карем хоть и удивился, но явно был рад ее видеть, что показалось Гите странным. Обычно радости при виде ее никто не проявлял, даже покупатели, которые считали, что сделанные ею украшения приносят удачу.

– Гитабен! Чем могу служить?

Пластиковые коробки с разноцветной бижутерией лежали пыльной радугой на витринах под стеклом. Было очевидно, что их оттуда не доставали многие годы. Даже сквозь мутное стекло Гита могла оценить низкопробные материалы и бездарную, некачественную работу покойной жены Карема. Она молчала в растерянности, задумавшись вдруг, нужен ли для покупки нелегального алкоголя какой-то пароль – тайное слово или фраза, – потом решилась:

– Одну бутылку, пожалуйста.

Карем уставился на нее во все глаза, на его лице отразилось сомнение.

– Тебе нужно спиртное? – уточнил он на всякий случай.

– Да.

– У тебя гости или типа того?

– Нет, – быстро сказала Гита. – Это для меня. Я люблю… выпить.

Он заулыбался:

– Ну, тогда ладно. Что предпочитаешь?

– Предпочитаю? Э-э…

– У меня есть дези-дару[37] и тхарра собственного изготовления.

– Э-э… А тхарра нынче на что похожа?

– Нынче? – переспросил Карем с некоторым недоумением и иронией, весело заломив бровь. – Да на самогон она похожа, как всегда. Грубовата, но задачу свою выполняет исправно.

– Ясно, – кивнула Гита, как ей казалось, со знанием дела. – А дези-дару?

Карем достал из-под прилавка пузатую стеклянную бутылку с прозрачной жидкостью. На этикетке в окружении надписей на хинди и на английском красовались рисунок пальмы и вездесущий значок, оповещающий индусов о том, что продукт сугубо вегетарианский: зеленый кружок, вписанный в зеленый квадрат. Это было первое, что увидела Гита. Она пригляделась, и выяснилось, что дези-дару произведен в Барели – городке штата Уттар-Прадеш на севере Индии. Штат этот был знаменит ремеслами, растущим наркотрафиком и Тадж-Махалом. И еще в Уттар-Прадеше родилась Королева бандитов.

– Это наш, местный ром. В смысле отечественный, – пояснил Карем, держа перед Гитой бутылку, как заправский сомелье. – Не какой-нибудь там поддельный инглиш-финглиш, а натуральный продукт, мейд-ин-Индия.

– Где берешь?

– В Кохре.

– А, – кивнула Гита. – Я как раз завтра туда собираюсь. Сколько стоит бутылка?

– Шестьдесят пять. Но в Кохре можно купить дешевле.

– А тхарру почем продаешь?

– Двадцать. – Карем осклабился. – Это уж совсем местный продукт и натуральнее некуда.

– Тогда я возьму тхарру.

– Окей, только не увлекайся, Гитабен. Эта штука коня с копыт скопытит. – Он ухмыльнулся шутке – не знал, что Гита уже слышала эти слова от Самира, когда стояла под дверью во время их разговора.

Не дождавшись от нее ответной улыбки, Карем неловко кашлянул. Безо всякого трепета, с которым доставал бутылку дези-дару, он извлек из-под прилавка пластиковый пакет с такой же на вид прозрачной жидкостью. Пакет был меньше молочного и завязан наверху простым узлом. Сложно было поверить, что такое жалкое количество