Дневник наемной убийцы - Инна Балтийская Страница 12

ничего не гарантирует. Ладно, про них потом. А вот недавно в дом Тихомировых устроились две женщины. Одна – Наталья Костромская, 31 год. Сразу после школы закончила библиотечный техникум, но в библиотеке работала около года. Где трудилась дальше – неизвестно, возможно, и раньше мыла квартиры за наличные. В нашем городе о ней сведения появляются лишь начиная с начала июля, когда она подала си-ви в агентство по клинингу. А уже в конце июля агенство порекомендовало ее банкиру, после несчастного случая с прежней уборщицей. Вроде, биографию наскоро проверили. Она из города Н, там жила с матерью в двухкомнатной квартире, после смерти матери поменяла квартиру на однушку. Приводов в полицию нет, в криминале не замечена. Вот ее фото.

Он толкнул к нам по столу мелкую цветную фотографию, видимо, из паспорта. Оттуда смотрела женщина средних лет, и впрямь, какая-то серая, невзрачная, как мышка. Короткое каре тусклых темных волос, пухлые щечки, большие очки в роговой оправе.

И вторая недавно принятая – горничная Евгения Гриденко, 24 года. – продолжил Оскар. – Она местная, но уезжала из города на четыре года, учиться в торговом техникуме. Вернулась в июне, но в торговлю не пошла, подала си-ви в контору, занимающуюся наймом домашней прислуги. Принята на работу в дом банкира в начале августа. После несчастного случая с прежней горничной.

Он эффектно захлопнул папку и торжествующе посмотрел на наши растерянные лица. Первым обрел дар речи Саша:

– То есть она тоже новенькая… и постой, какой несчастный случай? Сразу две работницы Тихомировых???

– Да. – оживление Оскара уже пропало, и он вновь выглядел измученным и постаревшим. – Оба в конце июля, с интервалом четыре дня. Бывшая уборщица упала с лестницы в своем же доме, два компрессионных перелома позвоночника. Врачи говорят, ходить будет, но встанет на ноги не раньше чем через полгода. А горничная, молодая девчонка, шла вечером после ночного клуба домой, в подъезде на нее напал неизвестный, заткнул ладонью рот и начал срывать одежду, сумел порвать топик и пуговицу на джинсах, потом почему-то разозлился и зачем-то переломал ей обе руки в запястьях. Вот так просто – хрясть – пополам.

– И она не кричала? – потрясенно выдавила я.

– Кричала, рот он ей уже не зажимал. Сломал руки и выбежал из подъезда. Соседи помогли вызвать Скорую, на обе руки наложили гипс. Работать горничной в таком состоянии она, разумеется, не могла.

Какое-то время мы молчали, потом я робко подала голос:

– И банкира ничуть не обеспокоило вот такое совпадение – за пару дней две его работницы вот так жутко пострадали?

Оскар лишь пожал плечами:

– Можешь сама его спросить, он же ваш заказчик. Я со своей стороны могу сказать, что вряд ли он выяснял, что случилось с обслугой, но даже если узнал, вряд ли заволновался. Вот если бы обе женщины свалились одна за другой с лестницы, или на обеих напал бы насильник – да, такое совпадение любого насторожит. А так – ну случаются с людьми несчастные случаи, да и уроды разные по улицам ходят, на молодых девушек нападают. Я и сам еще неделю назад посчитал бы это простым совпадением. Но вот сейчас, особенно учитывая, что поломойка вообще пропала…

– А можно ли в таком случае доверять словам горничной Жени? – угрюмо спросила Половцев. – Может, и не было никакого двойного хлопка? И записи стерли по совсем другой причине?

– Выясняйте. – кивнул Оскар. – Мои ребята тоже займутся Евгенией, но у вас тут фора.

Я уже поднялась на ноги и пошла к выходу, но Саша не унимался:

– Ребенку всего семь лет, няни у банкира не было? Супружница сама ребенком занималась?

– Была няня, но год назад рассчитали. – Оскар тоже поднялся, распрямился во весь свой огромный рост. – В шесть лет он на подготовку ездил, утром шофер отвозил, вечером привозил, зачем ему еще и няня?

Он кивнул в сторону двери, и мы с Половцевым, правильно поняв намек, вышли на улицу, где сразу попали под мелкий осенний дождик. Свинцово-серые тучи опустились так низко, словно готовились слиться с асфальтом. Саша прижал меня к себе, накрыл нас обоих тонкой курткой, мигом намокшей, и мы побежали к машине. И тут позвонила Алена:

– Полина… мне страшно. Приезжай. – мне показалось, что она слегка путается в словах, словно выпила с самого утра. Впрочем, не решилась бы ее осуждать.

– Да, мы с Сашей уже собираемся к тебе.

– Одна приезжай! – в ее голосе снова зазвенел привычный металл.

– Ладно. – не стала я спорить, и обернулась к Половцеву. – Нашей заказчице под хвост попала очередная вожжа. Она требует, чтобы я приехала одна. Можешь докинуть, и где-то подождать?

– Будет исполнено! – козырнул он, и мы поменялись местами

Я предложила высадить меня у шлагбаума при въезде в “Дубаи”, но дождик усилился, и Саша отказался наотрез. Поэтому мы прошли все процедуры – от пристального осмотра при въезде до открытия ворот особняка с башенками. Половцев укатил, а я быстро добежала до уже приоткрытой двери и зашла внутрь.

Хозяйка встретила меня по-домашнему, в нежно-голубом спортивном костюме из тонкого трикотажа с серебристым отливом. Не дав даже снять кроссовки, схватила меня за руку и потащила на второй этаж, в небольшую спаленку, обитую бархатистыми обоями с разноцветными розами на голубом фоне. Моя грязная обувь грубо попирала небесно-голубой ковер с серебристым отливом. Комната напоминала игрушечную музыкальную шкатулку моего детства, так и казалось, что на месте антикварного туалетного столика с зеркальным триптихом должен стоять раскрытый рояль, а двуспальная кровать и бархатное синее кресло тут вообще неуместны. Может, в детстве банкирша мечтала о музыкальной игрушке, но так и не смогла купить?

Судя по всему, выпить Алена успела, но говорила вполне отчетливо.

– Садись! – она с силой толкнула меня в широкое кресло, и буквально упала рядом на широкую кровать с высокой изогнутой спиной. – Полина, я не всю правду тебе сказала. Ты все время с мужиком… а Андрей обещал, что телохранителем будет женщина!

– Так он не обманул. – возразила я. – Просто вдвоем надежнее.

– Я не все хочу говорить при мужике! – сверкнула она голубыми глазищами. – И да… тебе-то я могу доверять? Тебе платит мой муж, а надо сказать кое-что, чего он знать не должен. Ты умеешь хранить секреты? Нет? Давай ты тоже станешь моим клиентом. Мне нужно хоть кому-то доверять!

– Погоди… – голова пошла