Маяк Свана - Фиби Роу Страница 12

то густую похлебку с солониной, и все, что она приносила домой из своей бакалейной лавки. В комнатах с выкрашенными желтой краской стенами всегда было шумно – здесь играли Нико и Сильви, часто приходили в гости Софи с Питером. Поиграть можно было и на переднем дворе, забравшись в рыбацкую плоскодонку; Нико машинально хватал Сильви за руку всякий раз, когда тот слишком низко перегибался через борт. Шло время, и вместо плоскодонки Нико и Питер стали ходить в море на настоящих кораблях, а Сильви и Софи – работать на пристани, в красных будках, где они потрошили, промывали и сушили рыбу для местных рыбаков, приходивших в гавань с уловом из океана. Софи нравилась портовая суета, а Сильви всегда больше занимала сама работа, подносы и треугольные сушилки для рыбы рядом с будками, где они развешивали тушки вялиться на солнце.

Но больше всего оба любили огромные шхуны – эти морские неповоротливые звери покидали гавань пустыми и шли за сотни миль от берега, к Большой Ньюфаундлендской банке, а возвращались с трюмами, битком набитыми рыбой, под дружные крики «Идут!», от которых весь порт начинал дрожать, едва лишь паруса огибавших скалы шхун показывались в поле зрения. И только поэтому Сильви никогда не хотел оказаться на месте морехода Нико – потому, что не океан он любил всей душой, а миг возвращения домой из океана.

– Ты пилигрим? – прозвучал снизу тонкий голосок.

Сван, опустив взгляд, увидел между прутьями изгороди своего старого дома любопытное личико и присел на корточки, несмотря на резкую боль в коленях, чтобы заглянуть крошечному созданию в глаза:

– Как-как ты меня назвала?

– Пилигрим, – вежливо повторило крошечное создание. – Странник и скиталец.

– Роуз-Олив Купер! – окликнула пожилая женщина с порога дома, и внучка, обернувшись, резво поскакала к бабушке. – Прости, Сильви, мы на этой неделе учим новые слова. – Прислонившись к притолоке, женщина оглядела его с головы до ног. – Давненько тебя не видно было в городе.

– Стой оказал мне любезность и сам сюда сгонял, – отозвался Сван; пес тотчас поднял голову, услышав свое имя. – Девчушка-то растет.

Роуз-Олив одарила его улыбкой, в которой не хватало молочного зуба, а Софи Меттл-Купер обняла внучку за плечи:

– Растет егоза. Мы скучаем по тебе, Сильви. Хорошо бы ты почаще к нам заглядывал.

– Как только маяк научится зажигать себя сам, так сразу, – отозвался Сван, и Софи улыбнулась. Это была их привычная шутка, но сейчас Свану стало грустно. Он залез обратно в повозку и, помахав на прощание Софи и Роуз-Олив, продолжил путь.

Следующей остановкой была «Бакалея Изабель», в которой за долгие годы ничего не изменилось – всё те же розовые стены, ряды пирожков и горы рыбы, как было в те времена, когда лавка принадлежала его матери.

– Доброе утро, мистер Сван! – пропела Гвенни за прилавком.

Он выбрал дюжину рыбин, прихватил кости для Стоя и положил все в ящик со льдом на повозке. С покупками было покончено – дело нехитрое.

Затем Сван отправился в банк.

Белокаменные стены «Банка Норманов» слегка обветшали за долгие годы, и все здание производило впечатление уютного вместилища мудрости, доброты и стабильности. Но Сван слишком хорошо знал его обитателей, чтобы в это верить. Из того же камня был построен и маяк, но в банке он смотрелся как-то иначе – более грубым, шершавым, что ли. Сван подошел к высокой дубовой двери, сделал глубокий вдох, обернулся бросить взгляд на скалы, чтобы набраться сил, и открыл створку.

В приемном помещении было пусто, за конторкой сидел один-единственный клерк. В высокие узкие окна с трудом протискивался свет, образуя причудливые тени. В дальнем конце был коридор, ведущий внутрь здания, но Сван устремил взгляд на дверь с табличкой: «КАБИНЕТ КОРТНИ И ЛУИСА РОЛАНДОВ», пересек приемную и постучал.

Он не ожидал, что дверь откроет Абигайл Норман, хотя, наверное, не стоило удивляться.

А она уж точно удивилась – светлые глаза расширились, затем сузились, потом лицо расслабилось. Но Абигайл не двинулась с места – так и стояла на пороге.

– Сильвестр. Чем могу быть полезна?

Сван растерялся. Он попытался припомнить, когда в последний раз видел ее так близко. Кажется, на похоронах, когда пепел корабля еще носили волны в гавани. При мысли об этом его ноги сделались тяжелыми и неуклюжими.

Абигайл, молча дожидаясь ответа, вскинула бровь.

– Мне нужен Лу, – произнес Сван. – Он здесь?

Абигайл заулыбалась:

– Лу здесь нет, но мы будем рады с тобой потолковать. – Она отступила в сторону, раскрыв дверь пошире – Сван увидел в кабинете Корта Роланда и какого-то незнакомого господина с соломенными волосами и мальчишеским лицом, веснушчатым и румяным, совсем не вязавшимся с телом взрослого мужчины. Блондин при виде Свана широко осклабился.

– Гейбл Штраус, – представила его Абигайл. – А это Сильвестр Сван, смотритель маяка.

– Мое почтение, мистер Сван, – сипловато и немного в нос произнес Гейбл Штраус с заметным акцентом американского Юга.

– Сван, если бы я утром знал, что вы собираетесь в город, непременно предложил бы вас подвезти, – сказал Корт Роланд.

У Свана противно взмокла шея. Только этой толпы ему здесь не хватало… Он мысленно представил себе свою кухню – с желтыми стенами, уютную, безопасную.

– Если не возражаете, я вернусь, когда здесь будет Лу. – Он знал, что не вернется. Пусть уж лучше мальчишка сам к нему заглянет. Так и надо было сразу поступить – послать Стоя в город с просьбой младшему Роланду наведаться на маяк, как раньше Сван позвал его брата. И пусть придет один.

Но не успел он сделать и пары шагов к выходу, как Абигайл снова заговорила:

– Мы все на одной стороне, Сильвестр. У тебя есть то, что нужно мне, и наоборот, так что я не вижу, почему бы нам не помочь друг другу.

«Можно мне посмотреть на твои чашечки, Софи? Пожалуйста».

– Что ты имеешь в виду? – спросил Сван. – Что именно тебе нужно?

Абигайл уселась за стол и подняла на него взгляд:

– Мне нужна дарственная Нико.

– Дарственная на земельный участок в Нью-Йорке, – пояснил Корт, обращаясь к Гейблу Штраусу. – Бабушкино приданое. Обстоятельства тогда были совсем иные. – Несмотря на непринужденный тон, чувствовалось, что сейчас он нервничает больше, чем утром в доме Свана. Более того, старик заметил, что они оба были напряжены – и Корт, и Абигайл, – как будто вместо Гейбла Штрауса в кабинете находилась гигантская змея. Американец, в свою очередь, выглядел так, как будто происходящее его забавляет, и внимательно следил за всеми участниками разговора.

– Утром я уже сказал, что понятия не имею о судьбе этой дарственной. – Сван устремил взгляд на банкира. – Вы у Софи Меттл не спрашивали? Она сейчас живет в нашем старом доме.

– Спрашивали, – кивнул Корт. – Она никаких документов там не находила.

– Что ж, на нет и суда нет, – пожал плечами