Странная Салли Даймонд - Лиз Ньюджент Страница 12

по телефону, что не люблю встречаться с незнакомыми людьми. Он напомнил мне, что видел меня несколько раз, когда я была маленькой девочкой и ходила в церковь вместе с мамой. Я объяснила, что он по-прежнему квалифицируется как незнакомец, так что викарий согласился обсудить все приготовления по телефону. Он задал мне пару вопросов об отце, и я ему на все ответила.

– Наши ряды редеют с каждым годом. Полагаю, вы вряд ли захотите посещать нас, даже на нерегулярной основе?

– Нет, – отрезала я, – это очень скучно.

В церкви было ужасно душно. Не думаю, что она когда-нибудь принимала столько католиков сразу. Технически она являлась англиканской, но несколько лет назад мы с отцом сошлись на том, что мы – атеисты.

Мы заняли места в первом ряду. Надин и Анджела сели по обе стороны от меня. Миссис Салливан, сотрудница почты, и Морин Кенни со своим мужем-мясником встали позади нас. Гер Маккарти встал в противоположном ряду. Я никогда раньше не видела его в костюме. А еще он был гладко выбрит. Я попыталась найти Мадуку и Абеби, но они, видимо, остались позади.

Это была обычная скучная церемония, не считая того, что гроб стоял прямо перед нами. Викарий произнес проповедь о том, какое важное место занимал отец в жизни общины, что было удивительно, потому что отец избегал ее членов примерно так же, как и я. Анджела произнесла речь, в которой вспомнила мою мать и заявила, что, какие бы ошибки ни произошли непосредственно после смерти моего отца, она уверена, сейчас он гордится мной. После этого прозвучали вялые аплодисменты, но я знала, Анджела права: отец часто говорил, как мною гордится. Я улыбнулась ей.

После церемонии мы пошли на кладбище, где раньше устраивали пикник, и там уже была вырыта яма для гроба отца. К этому времени половина народа уже ушла. Гер Маккарти пожал мне руку и сказал, что сочувствует моему горю. Довольно много людей произнесли те же самые слова, прежде чем исчезнуть. Но я заметила семью Адебайо и была рада, что они остались. Начался сильный дождь, как обычно бывает во время похорон по телевизору. Гроб погрузили в яму, и мы наконец смогли уйти.

Анджела говорила, что присутствующие на похоронах могут ожидать приглашения в дом. Некоторые соседи передали через нее еду, сэндвичи, пироги и торты. Очевидно, так было принято. Но я их не знала. Почему я должна приглашать их к себе домой? Мне сказали, что деревенские отправились в паб. Надин и Анджела пригласили меня к себе, но я слишком устала и хотела домой и спать.

Когда я подошла к машине, ко мне подбежала Абеби:

– Мне жаль по поводу вашего папы и мне жаль, что мы к вам залезли.

За ней подошла и ее семья. Удо произнес:

– Если вам нужно сделать что-то по дому, я уверен, Мадука будет рад помочь, или, если для него будет слишком тяжело, могу помочь я.

– Только… пожалуйста… – начала Марта, – не говорите им не ходить в школу. Им там нравится.

Какое-то время я молчала, но потом спросила:

– Можно им как-нибудь после школы прийти ко мне на чай?

Марта посмотрела на Удо. Абеби вложила свою теплую маленькую ладошку в мою, и я даже не вздрогнула.

– Я даже не знаю. Им надо делать домашнюю работу… – протянула Марта.

– Я отлично справлялась с домашней работой. Может, я смогу помочь?

– Тогда посмотрим после праздников?

– Что вы делаете на Рождество? – спросила я. Кажется, сегодня почти все задавали именно этот вопрос. И я хотела поддержать разговор. Максимально непохоже на меня.

– Обычный день в кругу семьи. С утра церковь. Потом Санта-Клаус, индейка, объевшиеся шоколадом дети и вечерний кинопросмотр.

– Я могу прийти? – спросила я.

Рядом со мной возникла Анджела. Она рассмеялась и взяла меня за локоть.

– Ну и шутки у тебя, Салли. Не волнуйтесь, Марта, она проведет Рождество с нами.

Ненавижу, когда надо мной смеются. Я начала теребить волосы.

– Я не всегда говорю, что нужно. – Я знала, что сделала что-то не так. – Вы знаете, я социально неполноценна.

– Мне бы не хотелось, чтобы ты себя так называла, – вставила Анджела.

Но я знала, эти два слова помогают в конфликтных и неловких ситуациях. В разговоре повисла пауза. Марта и Анджела покраснели. Я смотрела на них по очереди.

– Мне нравится ваша шляпа, – наконец произнесла Марта.

– Спасибо, она для особых случаев.

Глава 12

Я поиграла на пианино, когда вернулась домой. Это успокаивает. Но потом поняла, что устала, и пошла вздремнуть. Я проснулась, уже когда спускались сумерки, и вспомнила, что сегодня один из самых коротких дней в году. Я не ела с завтрака. Часть еды от соседей я засунула в холодильник и морозилку. Я снова задумалась, кого они во мне видят. Люди, которые приготовили еду, не боялись меня. Сомневаюсь, что большинство людей в церкви боялись меня. Надин сказала, они знают о моих странностях и понимают, что я просто допустила ошибку. Но мне было ясно, что это и значит социально неполноценная.

Когда я поставила бефстроганов в микроволновку (его вместе с весьма полезными инструкциями передала «Кэролайн с заправки»), я поняла, что прочла первое письмо отца ровно неделю назад. Я налила себе бокал виски. Еда оказалась вкусной. Я была удивлена. Отец всегда говорил, что нет смысла пробовать что-то новое, ведь в моей жизни все полностью стабильно. Нужно найти Кэролайн с заправки и спросить у нее рецепт. Я хорошо готовлю по рецептам.

Я открыла конверт и достала вторую часть отцовского письма.

Дорогая Салли!

Большую часть твоей жизни я ограждал тебя от психотерапевтов, психиатров (кроме меня) и психологов.

Моя профессия никогда не позволила бы мне никому в этом признаться, но наша работа не очень-то научна, это скорее игра в угадайку. Примерно каждые десять лет мы придумываем новые ярлыки, чтобы разбивать людей по категориям. Тебе могли бы диагностировать тревожное расстройство, или ПТСР. Кто-то мог бы даже сказать, что у тебя расстройство аутического спектра, или поведенческое расстройство. Но факт заключается в том, что ты просто немного странная, и все.

Ты – это ты. Такая же уникальная и своеобразная, как и любой другой человек на планете. Твои странности – это не нарушения (хотя мы их так называем, чтобы тебе выдавали пособие), это скорее особенности твоего характера. Ты не любишь говорить по телефону, а я не люблю цветную капусту. Так ли уж сильно мы отличаемся?