Неугомонная покойница - Кемпер Донован Страница 11

К счастью, мне не дала углубиться в столь опасные размышления фигура, появившаяся в дверях по правую руку.

– А вот и вы! Мы уже собирались отправлять за вами поисковый отряд. Надеюсь, вы в курсе, что тут у нас гнездо ранних пташек?

Питер Гибсон, самый желанный холостяк страны, сложил губы бантиком и отпил кофе из огромной кружки. Обладатель мясистого носа и слишком близко посаженных глаз, он не унаследовал красоты своего отца, но зато перенял его харизму и остроту ума своей матери, и ходили слухи, что он тоже вот-вот ворвется в мир политики. Без его сотрудничества нельзя было рассчитывать написать удачную книгу, поэтому я знала, что мне придется отвечать на его остроты если не столь же искрометно, то хотя бы дерзко, иначе я рискую потерять его уважение.

– О, я уже давно встала, – ответила я, проплывая мимо него.

Кухня оказалась на удивление маленькой, но так часто бывает в старых домах. Я разглядела старинную газовую плиту и современный хромированный холодильник. В алькове у дальней стены сидели Дороти и Лейла. Я кивнула им, без труда нашла кофемашину и взяла одну из кружек, висевших над ней на крючках. Налила себе щедрую порцию, глядя на Питера.

– Не все ранние пташки сразу набрасываются на червячков, знаете ли, – прокомментировала я и показательно отпила глоток, хотя еще не успела добавить положенную ложку сливок.

– А вы тут придетесь ко двору, – заметил Питер и повернулся к Лейле. – Отличная работа, сестренка. – Та возвела очи горе, якобы тайком взывая к моему сочувствию, но явно играя напоказ. – Я зову ее сестренкой, поскольку она заменила моей матери родную дочь. Пока я не перестал прятать от нее свою истинную суть.

Он говорил с гнусавым акцентом, приобретенным за детские годы, прожитые в Виргинии – и не северной ее части, которая могла считаться продолжением Вашингтона. После смерти мужа Дороти обосновалась так далеко от столицы, как могла, учитывая, что каждый день ей приходилось ездить туда на работу. В результате исконно принадлежавший Новой Англии мальчишка получил южное воспитание. Как мать и сын они составляли забавную пару, но, несмотря ни на что, слаженную.

– Ага, я уже сама догадалась. – Я прислонилась бедром к кухонному островку посередине помещения, отодвинув, чтобы не помять, лежавшую на нем газету. – Но все равно спасибо.

– А вы дерзкая штучка! – восхитился он. – Похоже, мне придется быть пай-мальчиком, пока вы здесь.

– Очень рада это слышать, – вклинилась в разговор Дороти. – Хорошо ли вам спалось? – обратилась она уже ко мне.

Я заверила, что хорошо.

– Утром мы обычно обходимся без прислуги, – пояснила она. – Так что чувствуйте себя как дома и берите все, что пожелаете.

– Сухие завтраки в буфете позади вас, – подсказала Лейла.

– Мой сын развлекал нас драматическим озвучиванием прессы, – сообщила Дороти, глядя, как я достаю коробку хрустящих отрубей (хотя я предпочла бы взять стоявшую рядом упаковку хлопьев с какао).

– Прикалываться над писаками у нас вроде семейной традиции. – Питер склонился над газетой и откашлялся. – Итак, сводка полицейских новостей! Должно быть забавно, посмотрим-ка… Ух ты, пьяные дебоши в центре города вечером пятницы. Подлинные страсти кипят на темных улицах Сакобаго, красота… Опа, еще один неопознанный бездомный найден мертвым, очевидно, вследствие переохлаждения, ибо на нем не было и нитки. Вроде не эксгибиционист, а там – кто его знает. – Он быстро поцокал языком. – А я-то думал, Торговая палата распорядилась всех бомжей вывезти куда подальше. Или сжигать на месте.

– Питер, не увлекайся, – предупредила его Дороти.

– Та-а-ак, похоже, пропала местная жительница, некто Пола Фицджеральд, сорока двух лет, инструктор по плаванию. Судя по фото – в образцовой для инструктора форме. Пола, шалунья, куда ж ты подевалась? О тебе уже два дня ни слуху ни духу.

– Присоединяйся к клубу, Пола, – ввернула Дороти.

Я увидела, как Питер и Лейла обменялись взглядами – как настоящие брат и сестра, обеспокоенные душевным состоянием матери и сравнивающие свои наблюдения. У меня возникло ощущение, что Питер приехал, чтобы подбодрить Дороти. Он жил в Нью-Йорке, но частенько наведывался в Мэн – по крайней мере, так писали. Об их невероятной близости с матерью тоже частенько упоминалось, и теперь я убедилась воочию, что на этот раз таблоиды не врали и не ошибались.

Кстати, эти две заметки заинтересовали меня больше, чем я дала понять окружающим. Я тот еще фанат криминальных расследований, хотя нынче это столь же банальное заявление, что и «как далеко шагнуло телевидение» или «я терпеть не могу слово “влажный”»[15]. В девяностые годы я читала романы Энн Рул[16] – задолго до того, как их сменили бесчисленные подкасты и документалки на «Нетфликс». Я сделала мысленную пометку при случае тщательнее ознакомиться с этими двумя происшествиями.

Питер снова обратил взгляд на газету.

– Та-а-ак, посмотрим. Кто-то совершил целую серию телефонных розыгрышей, названивая в приемную мэра. Я полагал, подобные развлечения остались в прошлом, впрочем, я уважаю чужой выбор. Мэру зато хоть будет чем заняться. – Он взглянул на мать. – Ричмондская простыня была поинтереснее, а? Помню, ты временами хохотала аж до слез.

– Да, но, пожалуй, пока что лучше не давать воли слезам. – Дороти резко встала, с грохотом опустив тарелку в раковину. – Иначе есть риск, что я не смогу остановиться.

Глава 12

На пухлом диване в библиотеке мы провели восемь часов – боже, эта женщина работала как заведенная. Нет, нас то и дело прерывали: то Лейла, извиняясь, заглядывала на минутку по важному делу, то Питер заходил с каким-то нелепым (но веселым) замечанием или вопросом. И каждый раз Дороти возвращалась к работе как ни в чем не бывало. Я накопила арсенал уловок психологического характера, которые использовала, чтобы помочь клиенту сконцентрироваться, успокоиться, заставить оторваться от чертова телефона, но за первый же час нашего делового общения я поняла, что никогда не применю эти уловки к Дороти – потому что это будет настоящим оскорблением.

К четырем часам я поняла, что готова выбросить белый флаг – я уже двенадцать часов находилась на ногах, а Дороти не проявляла ни малейших признаков усталости, но я не сдавалась из принципа, ожидая, что Дороти сдастся первой. Так что когда в библиотеку вальяжной походкой с руками в карманах вошел Питер, я испытала нешуточное облегчение.

– Ку-ку.

Дороти даже головы не подняла от своего ноутбука – у нас был открыт общий документ, и я следила,