Искатель, 1999 №3 - Керен Певзнер Страница 11

— Не бойтесь, госпожа, это я.

Моя машина вильнула влево. Мужик в соседнем автомобиле, гаркнув что-то, покрутил пальцем у виска. Нет, мне так больше не выдержать!

— Кто вы? — спросила я и посмотрела в зеркало заднего обзора. Но только глянув, я поняла, что сзади меня сидит тот самый Алекс, с которым меня познакомил доктор Рабинович.

— Саша, — сказала я, еле сдерживая дрожь, — как вы меня напугали!

— Простите, я не хотел. Просто мне нужно было поговорить с вами наедине, и я ждал здесь, около вашей машины. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел бы меня. А когда вы подошли вместе с полицейским, мне не оставалось ничего другого, как открыть дверцу и спрятаться внутри.

— А что, дверь была открыта? — я была удивлена.

Алекс усмехнулся:

— Открыть — это не проблема. Вот если бы вы уехали, вот тогда было бы гораздо хуже.

Вспомнив, что рассказывал доктор, я поняла, каким образом на старом автовокзале Алекс добывал наркотики — вскрывал автомашины и воровал оттуда ценные приемники и магнитофоны. Но поняв это, я разволновалась еще больше — значит, меня вот так просто можно обокрасть, а я и не почувствую.

На свое счастье, впереди показался знак поворота, и я, свернув на тихую улочку, остановила машину.

— Сядьте вперед и рассказывайте, — приказала я. Кажется, мне удалось прийти в себя — вон какой командный тон прорезался.

— Простите, как к вам обращаться? — спросил он несмело, усаживаясь на переднее сиденье. Видимо, сам был не рад сложившейся ситуации.

— Валерия, — ответила я и посмотрела на него повнимательнее, — можно просто Валерия, без «госпожи».

Парень производил приятное впечатление — у него были интересные глаза — ярко-голубые, с огромными зрачками, они смотрели на меня смущенно. Он машинально потеребил свой хвостик на затылке. Кажется, Алекс не знал, с чего начать.

— Скажите, Валерия, вы приехали к нам из-за убийства доктора Зискина? — наконец решился он.

— Саша, я могу вас так называть? — он кивнул и я продолжила: — Это действительно так. Мне нужно было кое-что выяснить.

— Не нужно ничего выяснять, вы уехали оттуда, и правильно сделали. И не приезжайте больше — забудьте, что был такой доктор и что вы были там, — он говорил таким умоляющим голосом, что мне сделалось нехорошо.

— Послушай, Саша, — я перешла на «ты», так как парень был совсем молодой, лет девятнадцати — двадцати и мне хотелось все-таки докопаться до сути, — я приехала в клинику не потому, что мне это нравится или нечем заняться больше. (Ой, да что я несу, ведь именно об этом меня предупреждал Михаэль.) Поэтому я прошу тебя рассказать, что же тебя так взволновало до такой степени, что ты вспомнил свои старые привычки и залез ко мне в машину. И пожалуйста, если уж ты пошел на такой поступок, то будь мужчиной до конца — расскажи, чего или кого я должна опасаться.

Повисла пауза. Саша смотрел на меня своими синими глазищами, и я даже поежилась: а видит ли он меня? Может быть, он витает в каком-то своем мире, а весь этот разговор об опасности — для отвода глаз? Может быть, он залез ко мне в машину, чтобы украсть что-нибудь, а я его застала, вот он и выдумывает невесть что.

Подумав немного, Саша сказал:

— Вот и доктора убили за то, что лез не в свое дело.

— Какого доктора? — не думая, спросила я, так как у меня их было двое.

— Как какого? — непонимающе посмотрел на меня Саша. — Зискина.

— А в какие такие дела он лез?

— В наркотики, — хмуро ответил он, видимо решив все-таки раскрыться.

Теперь не понимала уже я:

— Саша, что значит наркотики? Ведь он именно ими и занимался. Лечил людей от наркотической зависимости. Тебя вылечил.

— Нет! — закричал он. — Меня доктор Игаль спас! Я ему ноги целовать должен!

— Ну хорошо, хорошо, успокойся. Игаль так Игаль. Ему, я надеюсь, ничего не грозит?

— Да что вы говорите, Валерия?! — испугался он не на шутку. — Я не хочу, чтобы с доктором Рабиновичем случилось то же самое.

— Так расскажи в конце концов, что ты сомневаешься. Нельзя молчать, если какая-то беда грозит хорошим людям.

— Вы знаете, что мы тут все наркоманы, — сказал Саша, совсем успокоившись, — и самое трудное для нас — это удержаться, чтобы снова не сесть на иглу. А существуют такие сволочи, — тут его голос напрягся и зазвенел, — что проносят нам наркотик прямо в больницу. Что они только не делают: и в хлеб засовывают ампулы, и в трусах проносят. А наши ребята, у которых силы воли не хватает, клянчат у родственников деньги, вроде бы как на еду, а сами покупают героин. Но вы же видели, как нас тут кормят. Многие даже трети не съедают.

— Да, Саша, видела. А что, доктор Зискин не знал, что здесь творилось?

— Как не знал? Знал. И в тот день, когда его убили, у нас были посетители. Кто-то из дружков Яира принес упаковку ампул — двадцать штук. Чтобы тот продал их в больнице. А доктор узнал об этом и отобрал коробку. Ночью Яир залез к нему и убил. Ведь эти ампулы стоили огромные деньги. И их не нашли.

— Ты думаешь, что это Яир убил доктора Зискина и забрал наркотик? — спросила я Сашу.

— Ну конечно! — убежденно воскликнул он. — А кто же еще?

Я пожала плечами.

— Я не понимаю, при чем здесь я? Мне-то какая опасность грозит?

— Валерия, ведь вы к нам приехали через месяц после убийства. Все уже затихло, никого не поймали. А вы снова подняли это дело. Да еще полицейский приходил. У нас ведь все по-старому. Есть новый распространитель, вместо Яира. А я не знаю, как его зовут. И опять ребята ходят под дурью. Если вы будете им мешать, расследовать то, что для них опасно, вытаскивать наружу, то вас уберут так же, как Зискина.

— Нет, милый, не уберут, — сказала я задумчиво, — дело в том, что убили еще одного врача, который тоже лечил наркоманов. И я нашла тело.

— А кого убили? — заинтересовался Саша.

— Доктора Когана.

— Какого доктора Когана? Такого высокого, с узенькой бородкой и в больших очках?

— Да, Саша, судя по твоему описанию, это именно он.

— Тогда я тем более прав! Нельзя вам соваться в это дело, а то будете третьей!

— А ты что, его знаешь?

— Так он же был у нас в тот день, когда убили доктора.

— Подожди. Как был? А почему об этом мне ничего