Сирены Амая - Николай Ободников Страница 11

– Что это? – Ева подняла глаза на мужчин.

– Вы нам скажите. – Назар с раздражением упер руки в бока, но быстро передумал и обхватил себя, борясь с ознобом.

Пожав плечами, Ева надела перчатки и указательным пальчиком принялась перекатывать бусины, пытаясь собрать слово, как совсем недавно делал Симо. Не прошло и минуты, как она отказалась от этой затеи.

– А есть еще что-нибудь? – Ева опять посмотрела на мужчин. – Разуму нужен толчок. Хоть какой-то. Понимаете?

– Предупреждаю, Ева, это может вас шокировать, – сказал Симо.

– Я уже здесь. А это и без того шокирует, не находите?

Симо кивнул Назару, и тот положил рядом с подносом пачку цветных фотографий. Ева ахнула и прикрыла рот ладошкой. Ее глаза при этом походили на две всходящие светло-карие луны, и по мере разглядывания снимков они становились все больше.

Внезапно в Еве произошла разительная перемена. Она вскочила, вцепившись в снимок левого бедра. Вырезанная на плоти надпись вызвала в ее памяти позабытые знания. И эти знания, надо признать, были донельзя неприятными.

– Господи боже! Господи! – Ева отбросила фотографию и принялась с лихорадочной поспешностью выстраивать бусины в ряд.

– Вы что-то узнали? Что это? – Симо ощутил, как возбуждение девушки передалось ему. – Ради бога, не молчите, Ева!

За спиной встревоженного Назара возник Харинов. Глаза патологоанатома неотрывно следили за руками девушки. Газетка смялась.

– Вот, – наконец сказала Ева и сдула прилипшую ко лбу челку.

Все склонились к подносу с бусинами, и Назар с запинками прочитал:

– «Шемхамфораш». – Бусина с буквой «Ф» сдвинулась, и он вернул ее на место зажигалкой. – Шемхамфораш? Это что еще за белиберда?

Симо и Харинов посмотрели на Еву, ожидая объяснений, но просить об этом и не пришлось. Она схватила фотографию, которую взяла первой, и продекламировала:

– «Я испрашиваю суть его Золотого Правила и хочу знать, зачем нужны его девять заповедей»! – Взяв другой снимок, с таким же неполным посланием, она чуть ли не выкрикнула: – «Я смотрю в стеклянный глаз твоего страшного Иеговы и тяну его за бороду; я воздымаю топор и вскрываю его изъеденный червями череп»!

– Вы знаете это наизусть? – с недоверием спросил Симо. Он взял снимки и убедился, что Ева безошибочно подставила недостающие буквы и слова на плохо читаемые места. Творчество неизвестного садиста стало еще тошнотворнее.

– Это цитаты из «Сатанинской библии». Она же «Черная библия». Написана американцем Антоном Лавеем в шестьдесят девятом[2]. А это, – Ева указала на бусины, – имя, восхваляющее семьдесят двух демонов.

– Иисусе, у меня сейчас голова к чертям взорвется, – пробормотал Назар.

Образ Регины, вставший на миг перед глазами Евы, возмущенно ахнул, заслышав, как Иисуса поминают всуе. Мотнув головой, девушка сказала:

– В привычном смысле – в еврейском, если угодно, – Шемхамфораш означает «семидесятидвухкратное имя Бога». Но, согласно Лавею, это слово означает падших ангелов.

– Погодите-погодите. Одиннадцать букв на семьдесят два имени? – Харинов выглядел обескураженным не меньше остальных.

– И их описания можно найти в «Малом Ключе Соломона», – подтвердила Ева. Ее глаза искрились от восторга.

В висках возникла ноющая боль, и Симо помассировал их указательными пальцами.

– Ева, как думаете, этот Лавей мог недавно посетить наши края и наплодить здесь последователей?

– Нет. – Ева поморщилась, пытаясь кое-что припомнить. – Лавей умер в девяносто седьмом, оставив после себя тысячи осиротевших последователей. Но в сатанизме нет четких граней, поэтому могло быть и наоборот.

– Что вы имеете в виду?

– Только то, что верховный жрец Церкви Сатаны в прошлом мог и сам приникнуть к истоку, если бы тот находился где-то здесь.

– Господи…

Симо присел на свободный стул, оперся локтями на столик и сцепил пальцы в замок. Мысли были словно чужими. Казалось, принять верное решение попросту невозможно. «Сколько на чертовом острове может скрываться людей? Два человека? Десять? Может быть, все сто? – Он вспомнил про список. – Таблеток там на целую роту, это правда, а вот сапог всего пять пар. Всего-то? – И сам себе ответил: – Да, всего-то».

– Ладно, завтра мы наведаемся на Сирены Амая, – наконец промолвил Симо. – Думаю, обойдемся малыми силами.

– Без разведки больших и не дадут, – хмыкнул Назар.

– Что это за место? – Ева не сводила глаз со следователя.

– Остров, на который указывают кое-какие данные.

Установившееся молчание нарушило покашливание. Все посмотрели на Харинова.

– А скажите-ка мне, друзья: Лина войдет в состав группы? – как-то чересчур вежливо поинтересовался патологоанатом.

– Криминалист отправится с нами обязательно. – Симо уже догадывался, куда клонит прохвост. – Тело осматривала Щурова – вероятно, она и поедет. А что такое, Боря? Амур жмет?

– Нет, конечно. Но запишите-ка и меня. Вам ведь понадобится медик, так? К тому же я ничего не боюсь.

– Ты не боишься трупов, кот Борис, – справедливо заметил Назар. – А тут живые люди. Совсем другое дело, да?

– Почему другое? – возразил Харинов, ничуть не обидевшись на «кота». – Все мы – трупы, разве нет? А если там будет такая же девочка, как эта, но полуживая? Какую помощь вы ей окажете?

– Ладно, медик нам действительно может пригодиться, – согласился Симо, и патологоанатом просиял.

Ева наблюдала за этим разговором с открытым ртом. Перед глазами опять возникла Регина. На сей раз начальница учебно-методического отдела хохотала и тыкала в Еву пальцем. «Что, обскакали мы тебя с Иисусом? – визжала эта фантомная версия. – Ничего ты не добьешься, потому что есть только Он. Или хочешь выложиться на все сто, чтобы потом взгреть меня? Ну попробуй, а мы с Иисусом полюбуемся».

– Я отправлюсь с вами, – твердо заявила Ева. – Буду помогать на Сиренах Амая.

– Я против, – быстро вставил Назар. – С ума сойти! А больше никто не желает?

– Ева, вы хоть понимаете, как могут быть опасны люди, сотворившие это? – Симо испытующе посмотрел на девушку.

– Вероятно, я единственная, кто по-настоящему понимает, насколько они опасны. А вы?

Симо взглянул на выложенное слово. Осталось только «ШЕМХАМ… ОРАШ», потому что буква «Ф» все-таки откатилась. Да, без посторонней помощи они бы не узнали про семидесяти-какое-то-там имя и все остальное. Только на Сиренах Амая вряд ли придется складывать буковки. И все же…

– Ваши знания и впрямь могут быть полезными, Ева, но мне нужно этот вопрос согласовать. Возможны трудности.

Но трудностей не возникло, и уже к семи вечера был утвержден состав группы, которой предстояло назавтра отправиться на Сирены Амая.

10. Запоздалое озарение

Марьятта с облегчением стянула сорочку, задубевшую от соли на спине и в области подмышек, и швырнула ее в ворох грязной одежды.