Джентльмены удачи 2 - Александр Леонидович Кириллов Страница 9

– Лавка? Была такая, торговлю только портила. Сгорела та лавка, слава богу.

– Грех так о погорельцах отзываться.

– Нечего торговлю сбивать. Это их бог наказал за глупость безмерную.

– В чем же глупость?

– Коммерции не разумели. Цену держать надо было, как у людей, а они всё норовили дешевле продать. Захотели уважаемых людей подвинуть. Предупредили их, что так дела не ведутся. Второй раз намекнули, что мешают они тут – снова не послушались. Вот и свершилась высшая справедливость. Так что, чего брать будете?

– Сахар давай, а по такой цене за кофе я, как-нибудь, и чаем перетопчусь. Чай-то цейлонский есть? Какой у вас самый лучший, а то я не очень в нём понимаю. Говорят, напиток зело полезен, особливо зелёный.

– Зелёный хорош. Эй, девки, обслужите господина!

Затем он по-гречески обратился к ним: «Чай дайте не индийский, а с гор у Батума, да второй сорт отсыпьте. Всё равно этот осёл в нём ничего не понимает». После этого повернулся ко мне и снова расплылся в улыбке, сообщив, что сейчас меня обслужат по высшему разряду. К его сожалению, годы рабства у греков в одной из реинкарнаций научили меня понимать язык эллинов, да и в царской гимназии его изучал, так что спокойно перевёл на русский язык указание «обуть меня по полной программе».

Хозяин ушёл, а я стал смотреть, как мне взвешивают чай, точнее сказать, не чай, а дрова от чая. Я спросил у продавщицы по-гречески:

– И это отличный чай?

– Да, господин, это отличный цейлонский чай, – ответила мне одна, затем ойкнула, поняв, что говорит-то она по-гречески.

Я вышел из лавки, понимая, кто был организатором поджога. Теперь требовалось выяснить, это дело он затеял в одиночку или поучаствовала целая группа борцов с конкурентами.

Несколько дней я следил за ним, выяснив, что это купец 3-й гильдии Костас Грегорадос. Понаблюдав за греком, понял, что это очень склочный человек, переругавшийся со всеми своими соседями и совершенно не умеющий говорить спокойным голосом с подчинёнными. Жил он в большом двухэтажном доме, полном челяди и родственников. Иногда мужик брал кабриолет и ездил за несколько кварталов в ресторацию или к любовнице – вдовушке-гречанке, живущий на другом конце улицы в доме на несколько квартир.

И вот в один из вечеров я поджидал, когда он выйдет от этой дамы. Выходил он примерно часов в 10 вечера, но я прибыл за час раньше – мало ли, что ему в голову взбредёт. Вот и пришлось мёрзнуть на холоде. Холодный февральский вечер не способствовал гулянию, поэтому улицы были пустынны. Наконец открылась входная дверь, и я услышал:

– До встречи, дорогой! Чмок.

Затем последовал ответ:

– Угу, до послезавтра, – хлопнула закрытая дверь, и мужик появился во дворе.

Когда он прошёл мимо моего укрытия, я подскочил к нему сзади и ударил по голове дубинкой. Грек упал, словно подкошенный. Взвалив этого кабана на плечо, вытащил на улицу и уложил тело в оставленную мной запряжённую телегу. Связав ему руки и ноги, затолкал в рот тряпку, прикрыл сеном и покатил за город. Выехав за город, плеснул холодной водкой ему на лицо и за шиворот, чем привёл мужика в чувство. Он начал мычать и брыкаться. Я культурно попросил его не кричать, а просто отвечать на вопросы, иначе зарежу. Костас закивал головой, руками и даже ногами, давая понять, что он будет нем, как рыба. Я вытащил кляп и стал выяснять, кто принял решение спалить лавку и кто конкретно это сделал. Оказалось, что уничтожить конкурента решил сам Костас, поручив дело своему родственнику Такосу, а тот – своим подручным. Такос жил в его доме и внешне был похож на Сократа. Выяснив, что требовалось, снова вставил кляп в рот и зажал нос – мужик подёргался и задохнулся. Сняв верёвки и вытащив кляп, отвёз его труп к дому любовницы, внёс во двор и оставил на земле.

А через пару дней, споткнувшись, очень неудачно упал Такос Ставропулос, смертельно ударившись затылком о лежачий на мостовой булыжник. Вскоре городские обыватели смаковали известия о нелепых смертях двух богатых греков и двух грузчиков, работавших у Ставрополуса. Через неделю новость забылась.

Февральская погода была снежной, но тёплой, перемежая солнечные дни с метелями с дождями, а температура скакала в пределах от + 2 до – 5 градусов, отчего лёд в заливе был тонким. В одно из таких окон корабли ушли в Константинополь за новой партией товара. Турки Мустафа и Селим оставались поставщиками Товарищества, привозя из Сухума, Поти, Батума, Трабзона и Константинополя фрукты, шерстяные вещи, ковры и прочие заказанные нами товары. Теперь турки не занимались контрабандой, а оплачивали таможенные пошлины с десятины привезённого товара и спокойно разгружались в порту. В марте-апреле эскадра сделала пару ходок в Константинополь и Бейрут, привезя много южного товара, так что по местным масштабам ассортимент в лавке Товарищества был разнообразным, а прибыль радовала. Часть привезённого продовольствия была продана по заключённому договору на флот.

За зиму я очень хорошо заработал и теперь тратил эти деньги на оплату своих проектов. Поскольку личное предприятие и товарищества развивались, были набраны новые приказчики и продавцы, в том числе из моих крестьян, кто к этому делу был приспособлен, а транспорт и грузчиков предоставляла моя артель «Дальнобойщик». В связи с этим мной была озвучена новая торговая концепция – сместить акцент от розницы к оптовым продажам и потеснить иностранцев. Если раньше у нас был маленький бриг, который позволял взять на борт максимум сотню тонн насыпного груза, то сейчас мы имели пять судов и общий тоннаж вырос до 800 тонн, а это было гораздо серьёзнее.

Лейтенант Шевин, корабельные баталёры и имеющие способности к торговле члены команды принялись за реализацию новой концепции нашего бизнеса. Для этого возобновили контакты Шевина в Темерницком городище, зондировали почву среди владельцев торговых лавок в Кальмиусе и Черкасске. Кроме окрестных городов решили прокатиться «лавкой на колёсах» по станицам и деревням побережья Таганрогского залива, Миусского лимана и Дона. Чтобы развозить товар по точкам были приобретены два 15-метровых челна, на которые наняли команды из крестьян прибрежных деревень, к которым добавили продавцов.

Это было наше общее дело, но я не забывал и о личном интересе. Зиму и часть весны занимался составлением планов развития хозяйства, привлекая к этому делу руководителей направлений: Полину, Федота, Арсения, Анатолия и Ивана. Осваивая язык, управлению хозяйством училась Лаура, а Альбера я решил назначить командиром отряда быстрого реагирования, набранного из моих