В котле сатаны - Сергей Иванович Зверев Страница 7

пород и проломами между ними. Вот с правого фланга населенный пункт огибала широкая магистраль, прорезанная сетью мостов через реку, будто две ткани сшили стежками. На той стороне уже пролегла линия фронта, нейтральная полоса рядом с территорией боевых действий. От моста и магистрали до немецких соединений пара километров. Поэтому, заполучив позицию на магистрали, немцы могли переправить технику и личный состав без боя на другой берег, рассредоточиться по широкой дороге в любую сторону, засесть в лесу и вести оборонительные бои со скрытых за деревьями позиций. При этом они перекрывали важную дорожную артерию, по которой советские войска эшелонировались перед атакой на новую немецкую линию обороны на том берегу. Водная преграда сама по себе – труднопреодолимое препятствие, нужно пространство для маневров, а если занять кусочек дороги, то по ней, как по руслу реки, потекут во все стороны обратно немецкие силы. Важность территории и коммуникаций видна сразу, теперь Соколов думал, как же подобраться к селу. Со стороны леса проще на первый взгляд, хотя без предварительной разведки танки могут натолкнуться на труднопроходимый овражек или завалы из бурелома, невидимые под слоем снега, в которых они оставят гусеницы, не сумев выполнить боевую задачу. Да и объездной путь получается в два раза длиннее, идет через все села и деревушки к восточному въезду в Ивановское. Только ночь уйдет на то, чтобы проложить обходной маршрут.

По дороге безопаснее и проще добраться до границы села, где потом начинаются такие трудности, что не сравнить с выбитыми пальцами или сорванной трансмиссией. Немцы на границе выстроили основные силы, чтобы не отдать важный стратегический участок. А еще туда поспешно стягивают подкрепление, ведут постоянно огонь на подавление, чтобы даже сунуться страшно было. Какой же все-таки выбрать путь, длинный и более безопасный или короткий, но с риском попасть под массированный обстрел немецкой артиллерии или столкнуться с «тиграми» на линии окопов?

– Ну что, лейтенант, это правильно, конечно, ты с картой тут засел. Местность изучить надо, правда, пока ты тут думаешь, нашу пехоту на куски разносят немцы, – раздался над головой голос комдива.

Тот уже закончил совещание и направлялся к генеральскому бронемобилю, прикрыв голову папахой с красной лентой.

– Да, товарищ генерал, без разведки сложно выбрать стратегию, не хочется вслепую бросаться.

– Лейтенант, понимаю тебя, людей сохранить хочется, умирать не хочется, – комдив вперил в парня жесткий взгляд голубых глаз. – Приказ есть приказ, думаешь, тем, кто там сейчас у немца в клещах оказался, жить не хочется? Они ждут нас, что мы им придем на помощь, и каждый час считают. Пока фашисты в это время туда технику сгоняют. Сейчас еще мост под нашей охраной, перекрыли им там дорожку. Так что, лейтенант, сейчас не только стратегия, но и скорость важна. Пока не укрепились, не окопались противники, мчи во весь опор по дороге. Минуты жизням человеческим равны, помни.

– Есть, товарищ генерал, выполняю приказ, – отрапортовал Алексей и бросился со всех ног к своему экипажу и месту расположения тридцатьчетверок своей роты.

Прав генерал, пока мост закрыт, немцы отрезаны от основных сил, надо брать их скоростью, резкой атакой, а не долгим изматывающим точечным боем. Сейчас у него сработало ложное ощущение спокойствия. В условиях боя, когда поле застлано дымом, со всех сторон рвутся с грохотом снаряды, голова молодого старшего лейтенанта начинает работать словно механизм, просчитывая за секунды самый быстрый вариант. Сейчас нет даже канонады, которая всегда слышна рядом с линией фронта, не визжат пули, над Ленинградом висит непривычная тишина. Поэтому он расслабился, обдумывает операцию размеренно, будто школьник задачку из учебника арифметики. Правда в том, что это не цифры, за ними люди, живые люди, которые умирают сейчас от ран, кричат от страха и ждут, ждут, ждут подкрепления.

Он остановился возле замаскированных под белыми простынями вражеского парашютного шелка тридцатьчетверок и протяжно выкрикнул:

– Рота, стройся.

Танкисты по его приказу высыпали из импровизированной казармы, натягивая на ходу ватники, застегивая воротнички. Его заместитель, старшина Логунов, шагая, убирал за полу куртки томик Шекспира. Утром он пролистал книгу и был так очарован сонетами английского поэта, что взялся переписывать один из них в письмо для Любаши. Хотя обычно короткая осьмушка содержала только отчет, что они с Колей живы и здоровы. Сегодня ему так хотелось поделиться с любимой красотой слогов и строф о любви, что он взялся корпеть, переписывая певучие строки.

Колька, заспанный, одуревший после долгой бессонной ночи, с взъерошенными вихрами, крутил головой, еще не проснувшись и не понимая, что происходит, куда все спешат. Рядом уже стоял, вытянувшись всем своим худым пружинистым телом, его приятель и соратник по экипажу – Руслан Омаев, младший сержант, радист командирского танка под номером 007. Изящный и невысокий чеченец негласно соревновался с крепышом из Сибири Бочкиным. Равные по возрасту, они всегда ревниво поглядывали, кому больше досталось внимания или похвалы начальства, других членов экипажа. Руслан почти во всех случаях оказывался проворнее. Тогда Колька, выполняя любое задание, брал упорством. Но стоило рядом мелькнуть опасности, их соревнования сразу отходили в сторону, и ребята объединялись против врага, поддерживая друг друга.

Сейчас Руслан, причесанный, выбритый, в свежей форме, косился горделиво на ошарашенного Кольку в перекошенной гимнастерке, со смятой пилоткой в руке. Старательный Руслан с утра уже успел написать письмо невесте, загрузить в танк боеприпасы и под ледяными струями воды оттереться в разгромленной заводской душевой от мазута и масла. Поэтому сейчас так и посматривал свысока на товарища, что всю ночь провел в ремонтной мастерской, а сейчас оказался не готов к внезапному построению.

Соколов замер, ожидая, пока выстроятся его бойцы в неровный ряд, каждого окинул взглядом. В одном только экипаже он был уверен – в членах отделения его танка: Логунове, Бабенко, Бочкине и Омаеве. С ними лейтенант уже третий год воюет, и они не просто подчиненные, а его семья, которой можно доверить любую задачу. Начинал как командир взвода, а теперь командует целой ротой Т-34, при этом всегда прислушивается к их мнению, опыт и сплав таких разных характеров всегда помогают найти решение в трудной ситуации.

Вот и сейчас он решил, пускай каждый из танкистов выбирает себе в команду ребят, возглавив экипажи еще двух танков. Он останется с Русланом и Бабенко в родной «семерке», а Василий Иванович и Коля наберут по два человека в свои экипажи.