Последний путь - Антон Ярыгин Страница 42

— Это неважно! — он начал махать пистолетом. — Мы сегодня будем в городе! А-ах!!!

В этот момент он дёрнулся. Катя, освободившись от захвата, забежала мне за спину. А капитан Владимир Петренко, выронив пистолет и закатив глаза, осел на землю. За его спиной стоял тесть, у которого в руке был окровавленный нож.

— Пап? — с удивлением смотрю на него.

— Пошли обратно. Собаке собачья смерть, — говорит тесть, вытирая нож об одежду покойника.

Внезапно Катя тормозит меня:

— Антон, им надо помочь.

— Кому? — не понимаю о чём она.

— Его спутникам. Они живы. Хоть и ранены до сих пор, — она куда-то показывала.

— Хорошо, поможем, — пожимаю плечами.

Вот только меня не отпускало ощущение, что надо торопиться. Почему? Не знаю. Поэтому решил обыскать труп капитана. Итак: пистолет, патроны, кобура, ключи от квартиры, кошелёк… А это у нас что? В моей руке был некий прибор с кнопкой. И он мерцал. Не знаю почему, но что-то мне подсказывало, что это как-то связано с Городом.

— Эй, народ, никто не в курсе, что это? — поднимаю устройство над собой.

— Ой, — вскрикнула Катя, откачивая кого-то из группы Петренко, — он сказал, что с помощью этой штуки он вызвал транспорт из города.

— Какой? — уточнил тесть.

— Он сказал, что он прилетит в течении часа, — немного растерявшись, затараторила Катя.

— Прилетит? — уточнил тесть.

— Конвертоплан, — вспомнилось мне.

— Чего? — спрашивает тесть.

— Валим отсюда! — решаю поторопить всех.

— Их нельзя оставлять здесь! — возмущается Катя.

— Ох! — охнул кто-то из группы Петренко.

— Эй, мужики! — спрашивает Колян, который умудрился доковылять. — У вас всё нормально?

— Колян? А ты чего здесь? — спрашиваю его.

— А ты что — типа тут один герой? — отвечает он мне.

— Где я? — держась за голову, спрашивает оживший.

— В лесу, — отвечает Колян.

— Так, мужики! — на меня все глянули. — Кать, сколько их здесь?

— Ещё трое, — отвечает она.

— Как тебя звать? — спрашиваю того, которого Катя реанимировала.

— Веня, — отвечает этот тип из группы СБшников.

— Хорошо. Коль, вы с Веней тащите одного, мы с папой по одному остальных, — указываю Коляну на тело в отключке.

— Ладно, — секунду спустя отвечает Колян.

— Отлично! — комментирую этот момент.

Катя показала ближайшего, которого Колян и Веня потащили к машине. Затем ещё одного повесили на тестя. И ещё одного, у которого была аура сенса, тащил уже я. Эту троицу мы положили в багажник — там тоже было тепло. Вениамин сам к ним перебрался. Тесть сел на заднее сиденье, Катя тоже. Где благополучно уснула. Колян уже был на своём месте.

— Слышь, Колян. Я тут вот что подумал… — говорю ему.

— Говори! — отвечает он с нетерпением.

— Как думаешь: сиденья под нас уже деформировались, или мы под них? — говорю, глядя вперёд, вращая руль. — Если вдруг захотят сделать слепок наших задниц…

— Антон, ну тебя… — махнул он рукой, давя лыбу. — Едем! Потом разберёмся.

* * *

Дизель, который не был заглушен после прибытия, мерно рыкнул. Машина дёрнулась, а затем относительно спокойно поехала. Развернулась, и поехала обратно. После чего, внезапно, случился буран, который скрыл все следы. Поэтому, примерно через пятнадцать минут, когда прилетел конвертоплан, на поляне не было ничего, кроме большого сугроба. При посадке конвертоплана выхлопные газы сдули снег с этого сугроба, обнажив сначала пулемёт. А затем — переднюю часть красной Ауди. После посадки и опускания трапа из аппарата вылезли десять бойцов. Они включили фонарики, и начали обследовать всю поляну. И, в конце концов, нашли труп Петренко. А рядом с ним всё содержимое карманов.

— Они её упустили!!! — в сердцах саданул кулаком в дерево командир отряда.

— Да ну? — спрашивает его зам.

— Не, ну а что? Никого нет, капитана убили. С чем мы вернёмся? — запричитал командир.

— Вот же ж ведь… — сплёвывает один из бойцов.

Труп капитана Петренко солдаты с почётом сожгли — везти нельзя: в отличии от простых жителей они знали, куда и как их «хоронят». Но капитана они уважали. Тогда как вышестоящее руководство они не очень любили.

— Товарищ майор! — обратился один солдат к командиру. — Какие дальнейшие планы?

— Летим обратно, — отвечает майор, глядя на угли от погребального костра. — Людоеды хоть и не доехали, но в самом городе обстановка накалённая. Рано или поздно, но будет бунт.

Убедившись, что сгорело вообще всё, они погрузились в конвертоплан. После чего, убрав трап и взревев двигателями, аппарат поднялся в воздух. Затем развернулся сам и развернул свои крылья. И, оставляя дымный след, полетел в сторону Города.

* * *

Мы возвращались в лагерь. Пока ехали оклемались остальные бойцы группы Петренко. Перезнакомились — нормальные парни. Вроде бы. По приезду увидел, что Михалыч отправил с базы почти всю колёсную технику. И остатки нашего «табора» уже погрузились.

— О! С возвращением! — радостно всплеснув руками сказал Михалыч.

Мы с ним обнялись.

— Да, слава Богу, — отвечаю ему.

— Ну и хорошо, что хорошо кончается, — хлопнул он меня по руке.

— О, Михалыч! — чуть не забыл я. — Примешь вот этих гавриков?

Из машины вылезли четверо бойцов группы Петренко. Генерал с подозрением поглядел на них:

— Что-то мне они не внушают доверия, — затем, посмотрел мне в глаза, шепчет: — лучше бы их убил там.

— Но… — оторопел я.

— Твоё дело. Решай сам, — он хлопнул меня по плечу, а затем пошёл к бойцам: — Как вас звать-то?

* * *

— Антошка! Вернулся!!! — обрадовалась Лена и кинулась мне на шею.

К нам подошла мама, тёща сначала обняла тестя, а потом присоединилась к нам. В этот момент появилась Катя, и всё внимание женщин, кроме Лены, переключилось на неё.

— Всё прошло спокойно? — спросила она меня.

— Даже слишком, — похоже, паранойя Михалыча передалась и мне.

— Что такое? — удивилась моя супруга.

— Папа зарезал капитана со спины, — говорю ей. — Хотя к такому бойцу, как капитан, вряд ли так просто можно было подкрасться…

— А-а-ах!!! — она от ужаса прижала ладони к лицу, оставив широко открытые глаза. — Мой папа убил его??? Как?

— Зарезал со спины, — коротко отвечаю ей.

Тут к нам подошла Катя:

— Антон, тут капитан попросил передать.

— Ой, что там? — спросила Лена, пытаясь перехватить передачу.

— Не знаю, — сказала Катя, ловко уворачивась от неё. — Он попросил лично в руки.

— Ну и ладно, — обиделась Лена и ушла.

— Спасибо Кать, — говорю ей, забирая записку.

— Пожалуйста, — и она тоже ушла.

Я положил записку в карман — меня позвал к себе Михалыч. И я благополучно о ней забыл.

— Ну что, закончим перевозку нашего табора? — спрашивает он.

— Да, наверное, — с усталостным безразличием отвечаю ему.

Эх, как говорил мой отец — «Водила — не профессия. Это — судьба!». Так оно